Ночной гость
Шрифт:
Джулиана нигде не было видно. Бетти сказала, что он всю ночь, «занимался делами» и только что отправился принимать ванну. Иззи вздохнула. Ей так хотелось поговорить с ним. О чем – она сама не знала.
С той ночи в саду они больше не беседовали. Должно быть, это ее вина, зато бурное событие Джулиана совсем не изменило.
Зато Иззи не могла сказать ему ни слова. Не могла признаться, что любит его.
Это так патетично – любить того, кто не отвечает тебе взаимностью, и не стоит показывать свою слабость перед тем, кто к тебе совершенно безразличен.
Иззи
За что она его любит? Он эгоистичный, упрямый, властный и… великодушный, сильный и очень красивый. Она вздохнула, признавая безнадежность попыток высвободить сердце из этого плена.
Опустившись в горячую ванну, Иззи постепенно расслабилась. Головная боль почти прошла, Иззи стало клонить ко сну, когда до нее вдруг дошел смысл того, что говорила Бетти.
– Вытащил вас прямо из огня, настоящий герой. А перед этим только-только спас детей из горящего крыла…
Через пару минут Иззи выбралась из ванны, быстро набросила на себя просторную ночную рубашку и халат и стремительно распахнула дверь между их спальнями. Она часто проходила мимо этой двери и знала, куда она ведет, хотя ни разу не рискнула нажать на ручку, боясь обнаружить, что она заперта со стороны Джулиана. Иззи распахнула дверь в облицованную кафельной плиткой ванную комнату.
Джулиан сидел голый в огромной ванне, а его камердинер лил из кувшина воду ему на голову.
Вздрогнув от звука ударившейся о стену двери, Джулиан резко повернул голову и ударился о кувшин, отчего его содержимое выплеснулось, облив ошеломленного камердинера.
Несмотря на удивление, Джулиан едва сдержал улыбку, когда увидел Иззи. Лицо ее пылало, волосы рассыпались. Она выглядела восхитительно.
– Джулиан? С тобой все в порядке? Ожогов нет? О чем ты только думал? Ты же мог погибнуть!
Тут Иззи заметила, что Джулиан голый, и округлила глаза.
Приоткрыв губы, она позволила глазам скользнуть от лица вниз по груди, следуя за последними струйками ополаскивающей воды, которые струились сквозь черную поросль на груди и собирались в ручеек, стекающий через пупок вниз.
Иззи не могла оторвать зачарованного взгляда от кружившегося водоворота воды у его талии. Покрытая мыльной пеной, вода была не очень прозрачной до тех пор, пока Джулиан не пошевелился, подняв небольшую волну, которая смыла мыльную пену.
Челюсть у нее отвисла, когда она увидела явную реакцию на ее бесстыдное разглядывание. Вскрикнув, Иззи повернулась и бросилась вон из комнаты.
Джулиан сидел, размышляя над этой неожиданной встречей. Стараясь унять вожделение, Джулиан думал о произошедшей в Иззи разительной перемене, которая привела его в восторг.
Иззи в гневе великолепна. Его камердинер стоял рядом с ванной, тщетно пытаясь с помощью полотенца восстановить то, что когда-то было безупречным внешним видом. Чувствуя, как лицо расплывается в широкой ухмылке, Джулиан взглянул на слугу.
– Ее милость довольно привлекательна в гневе, не так ли? – спросил он.
Симмс недовольно фыркнул:
– И часто она будет так врываться сюда, милорд?
– Я надеюсь на это. Очень надеюсь.
Скольжение ее волос по его паху, было как соприкосновение прохладного шелка с огнем. Он мягко намотал вьющиеся пряди на кулаки и держал их. Она продвигалась вверх по его телу, шепча неразборчивые клятвы между поцелуями, которыми осыпала его трепещущее, покрытое испариной тело. Он не мог расслышать ее слов. А очень хотел их расслышать. Он привлек ее губы к своим. Иззи лишь рассмеялась, ее смех пленил его сердце. Джулиан открыл глаза, намереваясь раскрыть ее секрет.
Он лежал один в своей огромной кровати. Иззи снова приснилась ему. Он снова проснулся с болью в напрягшемся паху. Иззи сведет его с ума. Никогда еще со времен юности он не был так долго без женщины.
Даже запах в холле, где Иззи недавно проходила, возбуждал его. А если какое-то мгновение она находилась рядом, он терял дар речи от возбуждения.
Сны его были пронизаны эротикой. Безумными, горячими, сводящими с ума видениями, после которых он утром просыпался с болезненной пульсацией в паху. Если в ближайшие дни он не найдет освобождения, придется заняться этим самому, как бы унизительно это ни было.
Он не может жить с ней, видеть ее, каждый день вдыхать ее аромат и не обладать ею. Он боялся вожделения, поднимавшегося в нем. Однажды он уже поддался ему, потерял над собой контроль и овладел ею, и это не помогло. Потребность лишь возросла, как и его сомнения в отношении ее чувств к нему.
Платья, заказанные Селией для Иззи, снова и снова распускались, и все равно ткань туго натягивалась на груди. Белые округлости соблазнительно выступали над вырезом. Словно Иззи нарочно дразнила его.
Она наклонялась перед его глазами несколько раз в день, предлагая его взору соблазнительный вид своей ставшей пышной груди. Она ходила с распущенными волосами, несколько длинных прядей уютно устраивались натуго обтянутых лифом полушариях, чего она, похоже, не замечала.
Она представления не имела о том, что ее невинная чувственность делает с ним. Она такая естественная, такая искренняя в своей страсти. Существует много такого, чему он может ее научить, что он может ей показать. Он представил себе Иззи, стоящую перед ним на коленях. Он задрожал от желания ощутить ее прикосновение, ее губы.
Джулиан не может ожидать этого от нее. Она леди, его любовь, мать его ребенка. Нельзя требовать от жены, чтобы она ублажала мужа так, как это делают продажные женщины.
Стук в дверь, к счастью, оторвал его от этих мучительных мыслей. Его камердинер, выйдя из спальни и пройдя через гардеробную, открыл дверь. Когда Джулиан услышал приглушенное бормотание, у него возникло чувство, что вот-вот произойдет что-то важное. К тому времени, когда Симмс вернулся, он уже поднялся с постели и наполовину оделся.