Ночной извозчик
Шрифт:
— Готово! — обрадованно воскликнул он, потирая руки. — Ух ты! Здесь получше, чем там, внутри… Там здорово покойником припахивает. Эй, кучер, вид у вас такой веселый, будто вас на виселицу везут! Однако ремесло-то у вас превосходное… — Вдруг он прервал болтовню и замолчал, открыв рот, выпучив от изумления глаза. — Ну и ну! — заговорил он после недолгого молчания. — Вот так хитрая бестия! Вот так ящичек с секретом! Нанимаю кучера, а оказывается — кучерица… а кроме того…
Бузий вдруг изменился в лице. Он был растерян, но еще больше испуган. Повернувшись к кучеру, вернее, к «кучерице», он с тревогой разглядывал ее черты. Потом, наконец, решился сказать:
— Вот ведь потеха! Послушайте, госпожа кучерица где-то я вас когда-то видел?
— Чудится вам!
— Нет! Нет, не чудится! Я верно говорю — видел я вас где-то, только вы тогда были парнем…
— С ума вы сошли!
— А вот и нет!
Бузий замолчал, думая, размышлял, напрягая память. Красноречие внезапно покинуло его, его место заняло недоверие.
Когда карета наконец, выехала на улицу Лагарп и остановилась у престранного сарая, который Бузий превратил в склад, он взял Раймонду за руки и, несмотря на ее протесты из боязни, что ее узнают, потащил за собой.
— Хотите, я вам скажу, мадам… мадемуазель кучерица? — спросил он. — Так вот, когда-то вас звали Луи, юнгой Луи, и этот парнишка Луи купил у меня женское платье! Вот что я вам скажу… Пойдем, пропустим по стаканчику! И вы мне расскажете, как это все получилось…
Два часа спустя Раймонда и Бузий продолжали начатую беседу в его лавке — Бузий по-свойски расположился прямо на полу, а «Раймонда уселась на ветхий сундук. За это недолгое время они стали закадычными друзьями, Бузий рассказал девушке, рассеянно слушавшей его, о своих планах на будущее.
— Меня-то, — заявил он после очередного стаканчика, — меня торговля не устраивает. По сути говоря, я душой исследователь… а на улице Лагарп исследовать вроде бы нечего, так что я с этим всем расстанусь.
— Но что же вы будете делать?
— Гм… гм… путешествовать.
— Путешествовать?
— Да, путешествовать… Выхожу в отставку…
— Вы, значит, много денег заработали, господин Бузий?
— То-то и есть, что нет! И вообще, все, что язаработал, пошло виноторговцу, так что…
— Но как же будет?
— А очень просто, надоела мне вся эта возня, торговля одеждой и прочим хламом; теперь я намерен стать богатым нищим.
— Богатым нищим?
— Ясное дело, отменное ремесло. Послушайте, мадам, мадемуазель, кучерица моя дорогая, вот как я возьмусь за это дело: значит, распродаю имущество — это нетрудно, товара у меня почти что не осталось — а
— Задумано-то очень ловко… но чтобы туда добраться…
— А на что мой ослик?
— Такой путь!
— Ну, ну, не так уж это трудно. В свое время у меня даже автомобили водились, но я вернулся к ослику; знаете, тише едешь — дальше будешь. Да, вот еще что мне пришло в голову, мадемуазель, мадам, дорогая моя кучерица…
— Что, господин Бузий?
— В случае, если вдруг надоест вам извозчиком ездить, не продадите ли мне лошадку?
На этот раз Раймонда навострила уши. А вдруг Бузий и впрямь готов избавить ее от кареты, ставшей теперь только помехой? Дочь Фантомаса предложила:
— Вот что, Бузий, послушайте: вы дадите мне двадцать франков…
— Ого!
— Да, двадцать франков и что-нибудь приличное из одежды.
— Мужской или женской?
— Женской.
— Тогда, черт возьми, это обойдется подороже.
— Да нет, Бузий! А я зато отдам вам и экипаж, и лошадь.
Бузий покачивал головой, раздумывал, соображал; наконец решился:
— Гм! Гм! Все-таки надо мне рассмотреть ваш экипаж.
И, припадая на ногу (торгуя одеждой, Бузий, чтобы придать себе интересу, начинал ни с того ни с сего хромать), он отправился на улицу Лагарп, где стояла карета.
Опытным глазом старого лошадника он осмотрел упряжку, потом сделал презрительную гримасу:
— Ну, рыдван-то только на дрова пустить, и все дела… А вот лошадь… Она что у вас, живая?
— То есть, как так живая? — возмутилась Раймонда. — Она же нас сюда привезла.
— Это еще ни о чем не говорит.
Бузий подошел к тощей кляче, похлопал ее по спине.
— Коняга ты, коняга, — ласково сказал он. — Ну, здравствуй, коняшка… гм… гм… не чистокровный бегун, конечно… Ну, ладно… Послушайте, а вы ручаетесь, что у вашего коня есть хвост?
— Хвост?
— Да, и грива.
— Как так — грива?
— Да, для меня это чрезвычайно важно. — К Бузию внезапно вернулось красноречие, и он объяснил. — Стало быть, еду я в Монако, чтоб стать богатым нищим, но в дороге есть-то надо. Так вот, если я заберу вашу лошадь, я создам небольшое предприятие.
— Господи, какое еще предприятие?
— А мне пригодится волос из гривы и хвоста на кольца и часовые цепочки, меня в свое время научил их делать один мой кореш по имени Фонарь, их здорово раскупают.