Ночной охотник

Барнс Томас

Хорр вздохнул. Этот Фалб сейчас держал в руках его тесак, которым он совсем недавно в темноте отбивался от нападения злобной собаки.

— Это не человеческая кровь, — мрачно изрек охотник. — Это собачья кровь.

Раздался жесткий, скрипучий смех Меолы.

— Мы не верим тебе, — процедил начальник охраны. — Это человеческая кровь. Ты убийца. Ты убивал по ночам.

На лице Хорра не дрогнул ни один мускул. Он судорожно размышлял, что может сделать, как он способен помочь себе, если руки прикованы к металлическим скобам жесткого кресла.

Помочь он сам себе не мог, и никто не мог прийти к нему на помощь. Сёрчеры остались далеко, и ему оставалось рассчитывать только на свои собственные силы, да и на милость Духа Проливного Дождя.

Но он старался не унывать, говоря себе, что бывал в ситуациях и похуже. И ничего, потом просыпался утром в своем походном шатре…

Раньше в своем деле он полагался только на свои силы, и это никогда не подводило. Но сейчас произошла какая–то ошибка, и он считал, что нужно исправить ее как можно скорее.

— Я никого не убивал! — твердо сказал Медноволосый Хорр. — Дух Проливного Дождя, отец моего народа нууку, позволил мне стать охотником и воином. Я обнажаю оружие только на охоте и во время бранной схватки.

Черные густые пряди колыхнулись, когда Меола кивнул головой и яростно сказал:

— Действительно, обликом ты напоминаешь настоящего воина, доблестного бойца. Но твой кинжал обагрен кровью! Поэтому мне и неприятно думать, что такой человек, как ты, не только убивал по ночам беззащитных, но еще и вдобавок глумился над их телами, выволакивая наружу трепещущие сердца!

Суровые глаза начальника охраны впились в пленника, и Меола гневно спросил:

— Что заставило тебя свернуть с тропы настоящего дождевого охотника? Почему Нечистый смог завладеть твоим разумом и твоими руками творить зло? Ведь только Нечистый мог получать удовольствие от таких злодейств. Ты приносил сердца несчастных мастерам Темного круга? Рассказывай! Кто твой хозяин?

— Я все рассказал бы, если бы действительно убивал по ночам мирных нианцев и потрошил их, как гроконов, как лесных свиней, — вздохнул Медноволосый Хорр. — Клянусь Духом Проливного Дождя! Клянусь зелеными вершинами Тайга! Клянусь грудью своей матери, я никого не убивал без причины, и тут произошла роковая ошибка!

— Зачем ты приехал в Ниану?

Начальник охраны не сводил с него тяжелого испытующего взора. Из–под густых смоляных бровей на иннейца нацелились темные суровые глаза. Дождевой охотник почувствовал, как сильный мыслительный щуп пытается взломать оковы его рассудка и забраться в самые глубины его сознания.

Мало кто выдерживал такой натиск.

Но иннеец сумел выстоять в этой краткой ментальной схватке и ответить прямым, спокойным взглядом. Он думал в этот момент о Зеленоглазой Ратте, и это придало ему дополнительных сил.

Но он не способен был говорить о своей любимой девушке. Дождевой охотник никогда не смог бы этого сделать.

— О, Небесный Хранитель… — тихо проговорил Меола, откинувшись на резную спинку своего кресла. — Ты защищаешься. Значит, что–то скрываешь! Зачем ты приехал в Ниану?

— Я не скажу тебе этого, — глухо отозвался Медноволосый Хорр, откинувшись на спинку металлического кресла, к которому он был намертво прикован.

— Гинт! — посмотрел Меола куда–то в сторону. — Подойди поближе.

Низкорослый худощавый брюнет, на щеке которого темнела крупная бородавка, выступил из темноты, где он все это время стоял, незамеченный Хорром.

Иннеец скользнул усталым взглядом по лицу этого черноволосого и смутно припомнил, что где–то уже видел его.

— Расскажи нам все, — потребовал начальник охраны.

Щуплый невзрачный мужчина сказал бесстрастным голосом, очень похожим на голос Меолы:

— Этот человек уже совершил не менее пяти убийств в Ниане.

Через мгновение Медноволосый Хорр сразу вспомнил, где видел его. Это было три раза, в парке и у моря…

Словно прочитав его мысли, Гинт продолжил:

— В трех последних случаях я даже видел его около убитых. Это было во время Праздника Трех Фонтанов — тогда был убит юноша по имена Одилон. На берегу моря этот убийца растерзал молодого моряка Мено. Заметил я его и около школы, где погиб ученик Нунц.

Иннеец собрал все силы и как можно более спокойно ответил:

— Я никого не убивал.

— Почему тебя видели там?

Медноволосый Хорр и сам не мог объяснить, почему каждый раз, когда он устремлялся за девушкой, похожей на Зеленоглазую Ратту, то натыкался на мертвое, истерзанное тело.

— Я проходил мимо ограды парка, — пожал он плечами. — Дело было праздничной ночью. Фейерверк… Праздник Трех Фонтанов… внезапно из–за ограды послышались отчаянные крики о спасении.

— И ты, услышав это, сразу побежал туда? — иронично спросил Меола, не сводя холодного взгляда с пленника.

— Да! В моих краях принято приходить друг к другу на помощь. Дух Проливного Дождя велит спасать погибающих.

— И что же дальше?

— Парень так жалобно кричал, что я не выдержал. Ринулся на помощь. Но когда я подбежал, он уже был безнадежно мертв, неподвижен, как болотная коряга. Хотя на губах его еще и теплилось дыхание, сердца в груди несчастного я уже не увидел. Кто–то убил его до того, как я успел подбежать.

Медноволосый Хорр внезапно замолк. С непонятной взволнованностью он вспомнил темную фигуру в остроконечном капюшоне, исчезающую за листвой влажного от вечерней росы кустарника.

Его мгновенное замешательство не укрылось от цепкого взгляда Меолы. Начальник охраны поймал его на крючок и уже не собирался отпускать.

— Почему же ты не остался на месте? Почему не объяснил охранникам, что произошло?

— Мне ничего не удалось бы объяснить! — пожал плечами Медноволосый Хорр. — Клянусь Духом Проливного Дождя, мне нечего было сказать.