Ночные игры
Шрифт:
– Ты думаешь, он свяжется с нами, когда увидит пресс-конференцию в вечерних новостях?
– Да, я думаю, что он позвонит. Но я могу и ошибиться.
Ник повернула направо и подъехала к сандвич-бару. Выключив двигатель, она посмотрела на Гриффа:
– Ты можешь посмотреть отчет о вскрытии, но я возьму с тебя слово, что даже после того, как он позвонит, ты будешь держаться в стороне. Я сообщу тебе все новости, но только если ты не будешь путаться под ногами. Это мое условие.
– Я согласен, но с одной оговоркой.
– С какой?
– Договор имеет силу только до того момента, пока не будет найдена Дрю Таннер, живая или мертвая.
– А что потом?
– Потом мы заключим новый договор, идет?
– Хорошо, – с легкостью согласилась Ник. – Но я иду на это только потому, что даже несколько недель без тебя для меня настоящий праздник.
Грифф улыбнулся:
– Ты будешь скучать по мне, Ники.
– Сомневаюсь.
Падж поместил Дрю в подвал, сковав наручниками запястья и лодыжки. Она не пошевелилась, когда он усадил ее и привалил спиной к стене. Голова ее безвольно свесилась на грудь. Он провел рукой по ее лицу и шее.
Его взгляд упал на ее груди. Высокие, круглые, полные.
– Сегодня ночью ты будешь мне сниться. Мы с тобой вдвоем в лесу. Твои длинные стройные ноги бегут и бегут…
И он провел рукой по ее ногам.
Оставив включенной только одну лампу в шестьдесят ватт, чтобы Дрю не проснулась в кромешной тьме, Падж вышел из подвала. Когда она проснется, то должна увидеть, где находится, и понять, что он полностью контролирует ее жизнь.
Ему многое предстоит приготовить назавтра для первого дня охоты. Он выпустит ее не больше чем на пару часов. Только чтобы она ознакомилась с правилами игры. Дрю придется самой искать себе еду, воду и укрытие. И ей постоянно придется быть начеку, поскольку она не будет знать, когда он придет за ней.
Ник ходила взад и вперед по кабинету Бетти Шонрок. Она так нервничала, что не могла сидеть на месте. Только что они втроем ознакомились с результатами вскрытия первых пяти жертв. Результаты вскрытия трупа Эмбер Керби еще не были готовы.
Факты были очевидны и не вызывали сомнений: все пять женщин были убиты одним и тем же человеком. Каждую застрелили в голову из винтовки одного калибра. Входное отверстие пули находилось в области затылка, выходное, гораздо большее по размеру, в лицевой части, уродуя внешность до неузнаваемости. Каждую женщину скальпировали либо одним и тем же ножом, либо похожим.
Бетти постучала пальцем по листам, разбросанным по ее столу:
– Результаты вскрытия показывают, что в каждую женщину стреляли несколько раз – в колени, лодыжки, запястья, как будто он убивал их медленно.
– Он добивается того, чтобы они страдали, – сказал. Грифф.
Бетти спросила:
– А что вы думаете по поводу царапин, ссадин и синяков на телах женщин? И как объяснить, что их ступни сбиты в кровь, словно эти женщины долго бежали босиком?
Ник остановилась, посмотрела на Гриффа и. сказала:
– Я думаю, он преследует их. Он хотел, чтобы мы называли его Охотником, и этим он дал нам главную подсказку. Он преследует этих женщин, возможно, все те три недели, пока они числятся пропавшими. А под конец погони он убивает их.
– Если он дает им свободно бегать три недели, то почему ни одной из них не удалось сбежать? – спросила Бетти. – И куда он увозит их?
– Он владеет землей либо арендует ее, – сказал Грифф. – И держит пленниц в частных владениях, в закрытой зоне, куда обычные люди попасть не могут. Поскольку для него это лишь игра, ему легко представить себя охотником. – Голос Гриффа был едва слышен. – Он охотится на женщин, будто они животные. Он хищник, а они добыча.
Ник почувствовала что-то странное в голосе Гриффа, но не поняла, в чем дело.
Она посмотрела на Бетти, но та, похоже, ничего не заметила.
– На телах жертв ничто не указывает на то, где они находились, – сказала Бетти. – Видимо, убийца моет их и чистит им ногти, перед тем как повесить.
– Я хочу, чтобы в лаборатории проверили все еще раз, – проговорила Ник. – Если есть хоть малейший шанс определить тип земли – пустыня это, лес или болото, – мы должны им воспользоваться.
– Все женщины были истощены и обезвожены, – напомнил Грифф. – Возможно, он отказывает им в еде и воде, чтобы контролировать их. Если они ведут себя хорошо, если играют по его правилам, то он поощряет их. Если же нет…
Ник снова почувствовала в голосе Гриффа что-то необычное.
– Он любит играть в Бога, – продолжил Грифф. – Ему необходимо чувствовать безграничную власть над этими женщинами. Скорее всего он импотент и в нормальных условиях у него ничего не получается с женщинами. Но я вас уверяю, мучая свои жертвы, он получает удовлетворение.
Ник пробрала дрожь. Странно, почему Грифф так уверен в своих выводах, и еще более странно, что она ему верит. Словно Грифф знал о Скальпере нечто такое, что мог знать только близко знакомый с ним человек.
Когда Дрю очнулась, она не могла вспомнить, что с ней случилось. Ей хотелось спать. Ей очень хотелось спать. Неужели она проснулась посреди ночи? Она я дома, в своей постели? Или она спит, и ей снится страшный сон?
«Попытайся проснуться», – сказала она себе.
Дрю протянула руку, чтобы растолкать Брайана. «Помоги мне, Брайан. Мне снится кошмар, а я не могу проснуться».
И отдернула руку от влажной, осклизлой поверхности. Веки Дрю открылись, но зрение было затуманенным.
«Где я?»
Когда она попыталась закричать, из ее горла вырвался лишь жалкий всхлип.
«Что со мной?»
Затхлый сырой запах и полумрак навевали мысли о пещере и каком-то подземелье.
«Не паникуй. Успокойся».
Спустя несколько минут зрение восстановилось, и Дрю смогла оглядеться.
Она находилась в подвале или погребе. Лишь одна лампочка освещала помещение.
«Встань и обойди комнату, постарайся понять, где ты находишься».
Встать Дрю удалось, но она тут же обнаружила, что лодыжки ее скованы кандалами.