Ночные клинки
Шрифт:
Пригнувшись, Конан мчался по улице. Сейчас, сейчас, сейчас… вот уже появился знакомый холод в груди… здесь, здесь, здесь… совсем рядом…
Он замер. Улица перед ним была совершенно пуста — и в то же время не пуста. Совсем рядом, быть может, шагах в двадцати, висело над землей странное создание, и Конан безошибочно ощущал его смертоносное присутствие. Внимание твари было обращено на один из домов — в первом этаже — большая, богатая лавка, второй этаж — жилой. Существо всматривалось и всматривалось, словно выбирая новую жертву…
Глазу Конана было доступно
И тут тварь, наконец, соизволила обратить свой взор на киммерийца. Из тьмы внезапно проступил туманный шар с невероятно длинной, причудливо изогнутой рукой, что тянулась к окну второго этажа. Длинные пальцы уже погрузились в стену, не встречая на своем пути никаких препятствий.
Конан бесшумно прыгнул. Вколачиваемый существом в его сознание страх вновь попытался заставить его панически бежать — напрасная попытка. Прежде чем рука туманного демона коснулась лба киммерийца, северянин со всей силы ударил по ней эфесом своего меча. Ударил — и в тот же миг в грудь его словно бы врезалась громадная глыба льда, отбросившая его на несколько шагов.
Но и демону досталось. Теперь он неотступно думаю лишь об этом дерзком смертном, что осмелился встать у него на дороге, и рука страшного существа горела алым бесшумным и бездымным пламенем, точь-в-точь такого же цвета, как и лучи, испускаемые шаром на эфесе меча Конана.
Наверное, демон взвыл бы от боли, если бы имел голос. Шар задергался, словно в конвульсиях, призрачные горящие капли его плоти падали на мостовую, оставляя глубокие выемки в твердом и неподатливом камне.
Конан вновь вскочил на ноги. Все тело пронзило острой ледяной болью, однако, превозмогая себя, он все равно прыгнул — чтобы ударить в один из темных провалов глаз бестии и покончить дело раз и навсегда.
Однако, демон — или как там еще звали это создание умудренные маги, знатоки Темных Миров — не принял предложенного боя. Туманный шар резко взмыл вверх, тотчас растаяв в темном небе. И на миг Конану почудилось, что он слышит слабый отзвук пришедшего откуда-то издалека — быть может, из гавани? — зова, которому подчинилось незримое существо…
Чувствуя себя разбитым и обессиленным, Конан бережно спрятал меч и медленно зашагал прочь. Он не заметил, как на спасенном им доме распахнулось окно и какая-то фигура долго смотрела ему вслед, пока он не скрылся в сумерках…
Когда киммериец вернулся в открытый всю ночь портовый кабак, где у них с Хашдадом и Пхарадом было установленное место встречи, оба его спутника не находили себе места от беспокойства.
Рассказ Конана они слушали с разинутыми ртами. — Так ведь это… надо на этих самых гадов с галеры натравить жрецов Индры! — высказал предположение Пхарад. — Хоть на что-то эти дармоеды сгодятся, не дающие жизни честным ворам!
Добродетельный кузнец неодобрительно
— Ну, уйдут Ночные Клинки из гавани — и что с того? — возразил Конан. — Надо поступить не так. Ты, Пхарад, должен устроить так, чтобы жрецы сами нашли…
Он не договорил. Потому что именно в тот миг дверь трактира распахнулась. Внутрь шагнули одетые в свои всегдашние мантии жрецы верховного бодейского бога. В мгновение ока они образовали молчаливый полукруг возле того стола, за которым сидели Конан, Хашдад и Пхарад.
Вор дернулся было, потянувшись к ножу, однако киммериец перехватил его руку. Ссориться со жрецами не входило в планы северянина… во всяком случае, пока не входило.
Остальные гости таверны поспешили убраться восвояси — причем настолько спешили, что едва не вынесли двери и окна.
Из молчаливых рядов неспешно вышел старик очень древний, весь какой-то высохший, но с осанкой молодого, полного сил воина. Глаза его были чисты и пронзительны, и по ним совершенно нельзя было сказать, что жрец особенно тяготился бы своими летами. И, когда он заговорил, голос его оказался неожиданно звучен и полон — ничего общего со старческим дребезжанием.
— Ты Конан, именуемый Киммерийцем? — сухо осведомился старый служитель Индры, хотя видно было, что этот вопрос он задает чисто проформы ради. — А это — Хашдад-кузнец, твой спутник…
Пхарад посерел. Метнув на него острый взгляд, старик продолжал:
— И член славной гильдии бодейских воров, известный карманник Пхарад — я всех назвал правильно?
— Допустим, — спокойно сказал Конан, кладя поперек стола свой обнаженный меч. — И что с того?
— Мне передали, что тебе довелось встретиться лицом к лицу с бродящим по улицам Бодея злобным «пх-г-сари». Это так? — Старик прямо-таки буравил Конана взглядом. Похоже было, что ни Хашдад, ни даже вор Пхарад ни в малейшей степени его не занимают.
— Я не знаю, как называется это существо, но этой ночью мне и впрямь пришлось столкнуться с каким-то демоном, — спокойно кивнул Конан. — Мы встретились… и я надеюсь, что ему эта встреча не очень-то понравилась! — Северянин расхохотался.
— Даже самые сильные наши заклятия и моления к Индре не смогли избавить нас от этого бедствия, — по-прежнему глядя прямо в глаза Конану, продолжал жрец. — Назови свою цену, Конан из Киммерии, и изгони беса из нашего города! Иначе люди в Бодее просто сойдут с ума или разбегутся — рано или поздно…
— Моя цена будет немалой, — не моргнув глазом, ответил северянин. Лицо Пхарада стало мало-помалу обретать нормальный цвет — он поверил, что жрецы явились не за ним. — Готовы ли вы будете заплатить ее?
— Если твоя цена окажется меньшей, чем та, что запросили наши гости из ордена Ночных Клинков, — столь же хладнокровно ответил старик. — Они тоже запросили немало…
Конан стиснул зубы. Да, он не ошибся. Эта тварь и впрямь принадлежала кому-то из магов проклятого Ордена. Конечно, им ничего не стоило избавить от нее город — если они владели тайной заклятий, которым повиновалась бестия!