Ночные шорохи
Шрифт:
Слоан едва дождалась, пока они останутся одни и отойдут подальше от дома.
— Просто поверить не могу, что эти люди — мои родственники! — расхохоталась она.
— Да и я тоже, — фыркнул Пол.
— Моя прабабка, должно быть, прямой потомок Чингисхана, — решила Слоан.
— Неплохо бы для видимости взять вас под руку или обнять за плечи. Не возражаете?
— Нет, предоставляю вам полную свободу действий, — рассеянно пробормотала Слоан, занятая собственными невеселыми мыслями. — А моя сестрица! Это что-то! Манекен ходячий! Неудивительно, что люди считают ее
— И вы того же мнения?
— Пока не знаю.
— А что думаете про своего отца?
— Пока еще одни эмоции, причем не слишком определенные. Но теперь я понимаю, что нашла в нем мама. В то время ей было только восемнадцать, а в нем просто море обаяния. Прекрасно воспитан, красив — какая женщина устоит, тем более наивная девчушка из захолустья!
— А Мейтленд? Что он, по-вашему, собой представляет? Слоан удивилась. При чем здесь Мейтленд? Он даже не член семьи и никакого интереса для них не представляет.
— Весьма привлекателен, — нерешительно призналась она.
— И вы ему понравились. Поначалу просто глаз не сводил.
— То есть пока я не раскрыла рот и не выставила себя полной кретинкой, — расстроенно пробормотала Слоан.
Пол выпустил ее руку, порывисто обнял и чуть прижал к себе.
— Вы были просто изумительны!
Ошеломленная нежданной искренностью его тона, Слоан уставилась на четко обрисованный лунным светом профиль агента.
— Спасибо, — выдохнула она, впервые почувствовав себя его равным партнером.
— Надеюсь, вы не оставили свою бляху или оружие на видном месте?
— Нет, запрятала в комнате подальше от посторонних глаз.
— Ну что же, пора возвращаться. Я знаю, вам не терпится поскорее добраться до книги.
Слоан повернула к дому и, пользуясь хорошим настроением Пола, решила вызвать его на откровенность.
— Хотела бы я знать, что именно вы разыскиваете здесь, — начала она.
— Будь у меня готовый ответ, немедленно попросил бы у судьи ордер на обыск и в этом случае вы мне не понадобились бы. — И, немного смягчившись, добавил:
— Не важно, что случится дальше, зато я точно знаю, что не потрачу время зря. Сегодня, пока ваш отец с Мейтлендом спорили, я услышал кое-что крайне интересное.
— А именно?
Лицо девушки в эту минуту стало таким по-детски сосредоточенным, что агент рассмеялся:
— Знаете, мне, видимо, пора серьезно призадуматься. Кажется, до сих пор я весьма нерасчетливо вкладывал свои денежки. Придется избрать иную стратегию. Не правда ли, странно, что их мнения настолько рознятся? Ваш отец владеет банком с филиалами по всему миру, а Мейтленд занимается капиталовложениями, и весьма успешно. У обоих общие интересы и широкий кругозор. Я считал, что они, скорее, друзья и союзники.
— Согласна. Заметьте, они делают почти одинаковые прогнозы, однако расходятся во мнениях относительно исхода и результатов. Кроме того, я поняла, что у них много средств находится в обороте оффшорных зон.
— Верно, — криво улыбнулся Пол.
Он проводил ее до двери спальни, но вместо того, чтобы распрощаться, последовал за ней в комнату и захлопнул дверь.
— Что это вы делаете? — удивилась Слоан, направляясь в гардеробную и снимая на ходу серьги.
— Собираюсь поцеловать вас на ночь, — пошутил Пол. После его ухода Слоан решила написать письмо Саре, пока все события вечера еще были свежи в памяти. Включив телевизор, встроенный в антикварный шкафчик напротив кровати, она отыскала канал Си-эн-эн и уселась за стол.
Глава 16
Любимым временем суток был для Слоан первый пос-лерассветный час, когда можно вволю побегать по берегу, но на этот раз она проснулась около семи. Торопясь поскорее начать день, она вскочила с постели, связала волосы в конский хвост, надела шорты и футболку и вышла в коридор. Неестественно тихий дом казался покинутым и опустевшим. Только во дворе двое мужчин подстригали живую изгородь. Слоан помахала им на бегу и, вдохнув соленый воздух, почувствовала, как становится легче на душе. Ленивые волны лизали песок у ее ног, чайки спозаранку охотились за рыбой. Их назойливые крики звучали для нее слаще любой музыки.
Небо над головой было кристально ясным, пушистые белые облачка, гонимые ветром, мчались куда-то. Слева до самого горизонта расстилалась океанская гладь — величественная, прекрасная, неукротимая. Справа тянулись особняки, некоторые даже богаче и роскошнее, чем отцовский дом, и везде наблюдалось некоторое оживление. Слуги подметали внутренние дворики, чистили бассейны, садовники склонялись над цветочными клумбами, повсюду били струйки воды из дождевальных установок; брызги сверкали зелеными изумрудами на влажной траве газонов.
Не отрывая глаз от океана, Слоан пробежала мили три и повернула обратно. Она не сбавляла темпа, пока не показался знакомый флагшток, и лишь тогда затрусила помедленнее. Здешние жители, очевидно, просыпались позднее обитателей Белл-Харбора: она встретила всего несколько почитателей утренних прогулок, и то на обратном пути. Кроме того, все они были куда менее дружелюбны, чем в ее родном городе, и вместо приветствия старательно отводили глаза.
Все еще размышляя о том, какими невоспитанными могут оказаться с виду приличные люди, Слоан неожиданно увидела, как пожилой садовник в рубашке с длинными рукавами, подправлявший цветочный бордюр у края газона, внезапно встал, схватился за грудь и согнулся от боли. Слоан метнулась к нему, обшаривая глазами двор в поисках помощи, но, похоже, кроме него, здесь никого не было.
— Не волнуйтесь, — сказала она мягко, — я сделаю все, что смогу. Облокотитесь на меня.
Она обняла его за талию, гадая, сумеют ли они добраться до железной скамьи, окружавшей ствол ближайшего дерева.
— Что с вами?
— Рука, — прохрипел он, побледнев как полотно.
— Сердце?
— Нет… перенес операцию… на плече…
Слава Богу, хоть не инфаркт!
Облегченно вздохнув, Слоан подвела его к дереву и устроила на скамье.
— Дышите глубоко и выдыхайте как можно медленнее, — наставляла она. — У вас есть что-нибудь обезболивающее?