Ночные тени (сборник)

Глебова Ирина Николаевна

– Что тебе подарить?

Всякой аудио, видио и компьютерной техники у парня хватало, и отец был готов к тому, что сын захочет машину. Ну что ж… Однако Олег попросил:

– Мотоцикл… Самый мощный!

Отец был немного разочарован, но, подумав, даже одобрил. Мотоцикл, молодость, скорость, бравада – это всё понятия из одного рода. Потом, когда мальчик повзрослеет и остепенится, машина от него никуда не уйдёт. И Олег получил своего «Харлея Девидсона» – хромированный металл, кожа, пластик, мощь и грация! И понял, что скоро от тошнотворной и позорной боязни скорости не останется и следа. Всё это происходило прошлым летом.

Отец Олега был банкиром. Он всегда им был, сколько Олег себя помнит. Сначала – директором районного банка, потом – центрального городского. Когда же стали

плодиться коммерческие банки, кто – лопаться, кто – набирать силу, Барков-старший вдруг оказался президентов самого из них крупного. Олег точно не знает, но подозревает, что не сам, конечно, отец решился и провернул такой финт. Он давно был вхож в самые верха власти – ещё тогда, когда эта власть называлась «советской» и «партийной». И делами был связан, и дружбой с партийными руководителями города, профсоюзными лидерами, милицейскими и армейскими генералами. Совместные рыбалка-охота-пикнички, семейные праздники… А кто остался у власти в новые времена? Да всё те же знакомые лица! Только из служебных машин пересели в собственные «Мерседесы», а из государственных дач переехали в собственные коттеджи и виллы – куда там тем государственным до нынешней их роскоши! Все они, наверняка, и есть совладельцы того банка, где президентом отец. Простому человеку не вообразить даже, какие денежные потоки, водопады, водовороты бурлят и кружатся под его сводами!

А вот он, Олег, в этом уже разбирается. Его будущая специальность – финансы и кредит. Первый курс парень окончил, как всегда, с отличием. Всё делать по высшему классу – таким было его жизненное кредо. И он сам себя никогда не подводил. Кроме одного случая… И эта единственная промашка занозой сидела в мозгу, мучила. Не давала покоя. И даже порою сводила на нет непоколебимую ранее уверенность в себе… Так было до недавнего времени. А совсем недавно Олег понял кое-что – о самом себе и о своей единственной неудаче. Да, понял, и поначалу, испытал шок…

Закладывая очередной вираж на обгоне сразу двух легковушек, Олег вновь, в который раз, вспомнил всё с самого начала. Ему необходимо было вновь проанализировать то, что с ним происходит. Проанализировать, чтобы не ошибиться. Ведь ему предстоит принять решение и начать действовать.

Ещё в школе ребята прозвали Олега «Сильвестром» – лестная кличка. В его лице не было резких итальянских черт и смуглости знаменитого американского киноактёра. Наоборот: матовая кожа, на которой мгновенно вспыхивал румянец, симпатичное лицо с несколько мелковатыми чертами. Но вот глаза: огромные, тёмные, да крупные чёрные кольца волос – они и вызывали ассоциации с «Коброй» и «Рэмбо», да ещё фигура – высокая, сильная и гибкая. Но это понятно: с ребятами из круга своего отца он постоянно тренировался то на ипподромовском манеже, то в бассейне и на тренажёрах, да и лучшие массажисты из лучшей городской сауны «лепили» его тело с детского возраста. Неудивительно, что девчонки стали влюбляться в него ещё в восьмиклассника – от первоклашек до выпускниц. Он же не обращал на них внимание – слишком многими интересными делами был занят: учёба, спорт, книги, компьютеры… Да и как могут нравиться все эти дурацкие хихиканья, шепоточки за спиной, нарочные, но как будто случайные подталкивания: «Ах, Олежек, тебе не больно?» А однажды был смешной случай. На втором уроке, физкультуре, он играл в футбол, стоял в воротах: схватил влажный, испачканный мяч руками, а потом вытер ладони платком и сунул грязный этот платок в карман куртки. После уроков, когда он надел куртку в школьной раздевалке, то обнаружил в кармане тот же свой платок, но только чистый, выглаженный и благоухающий духами. Надо же! Какая-то дурёха бегала домой, что ли, чтоб тайком выстирать и выгладить его платочек! Смех, да и только! Впрочем, к этой неизвестной девчонке у Олега возникла даже какая-то симпатия, замешанная на жалости – она ведь не объявлялась, не афишировала себя…

Вообщем, девчонки Олегу не нравились. Зато у него был друг Миша, одноклассник, с которым они были просто «не разлей вода». Родители у Миши были люди простые – шофёр и бухгалтер, и сам бы он, без Олега, ни в манеж, ни к лучшему тренеру по таэквандо не попал. Однако Олег себя благодетелем не считал – ему такое и

в голову не приходило. Просто он радовался, что лучший, верный друг всегда с ним. Влюблённый в исторические рыцарские романы и в рыцарскую же космическую фантастику, романтический мальчик думал, что так будет всегда. Ведь в его любимых книгах именно мужская дружба ценилась выше всего.

Но когда мальчикам исполнилось по шестнадцать лет, Миша влюбился в девчонку – какую-то гимнастку из городской сборной команды. И резко отошёл от Олега. Видеться они стали только в школе, да и там Миша говорил только о своей пассии. Это предательство друга Олег пережил тяжело. Он долго не верил. Потом мучился, считая, что можно всё вернуть, только надо знать – как? И однажды он зазвал-таки теперь вечно торопящегося Мишу к себе домой и попробовал поговорить. Хотел быть сдержанным и ироничным, но почти сразу стал обвинять и расплакался. И навсегда запомнил, как брезгливо скривилось лицо у Миши.

– Да ты что, Олежка? – воскликнул тот. – Как будто ревнуешь меня! Может, ты гомик?

Но потом сел рядом на диван, обнял друга, стал утешать.

– Да брось ты, честное слово! Все ведь парни заводят девчонок. Друзьями мы и так останемся, но сейчас я от своей Ленки не могу отлипнуть ни на миг. Это что-то умопомрачительное! Понимаешь, о чём я? Она даёт, а я – беру! А что, почему отказываться?

Олег конечно понял, о чём речь. И растерялся. Он не ожидал, что Миша уже занимается «этим». Смутился, не зная, что сказать. Приятель это заметил, развеселился ещё больше. Похлопал Олега по плечу.

– Да тебе тоже надо попробовать! А что? Это – раз плюнуть организовать. На тебя девчонки так и вешаются. А у Ленки подружки – загляденье, гимнасточки! Мы у неё как раз завтра вечеринку устраиваем. Давай я за тобой заскочу, пойдём вместе. И там всё обставлю, как надо, в твою пользу. Пора, малыш, мужчиной становиться…

Вот эта «первая проба», роковая и позорная, перевернула, как теперь считал Олег, всю его дальнейшую жизнь. Разбитная и кокетливая девчонка, не сводившая с Олега весь вечер глаз, виснувшая на нём в танцах и умело доводившая до состояния жара и головокружения, сама затянула его в маленькую пустую комнату. Но когда её ловкие пальчики стали метаться по телу, расстёгивая пуговицы и молнии, паренька затошнило, и его тренированные крепкие ноги задрожали в коленках. Гимнасточка уложила его на широкую софу, своим гибким телом тёрлась о кожу, гладила его – везде! Но Олегу становилось всё хуже и хуже, дрожь уже колотила неуёмно, и он, не сдержавшись, заплакал, почти зарыдал…

Уходя, девчонка бросила презрительно:

– Ты импотент, что ли? Или вообще педик? Тоже мне – красавчик!

И хлопнула дверью. А он остался в тёмной комнате, на чужой софе, голый, ошеломлённый, с непросохшими слезами на щеках. Никто не сказал мальчику, что слишком рано и резко его потянули во взрослую жизнь, что его мальчишески наивная душа не дала телу раскрепоститься, что его литературно-романтическое восприятие любви вступило в конфликт с откровенной похотью тёмной комнаты. И ещё – что подсознательно парень всё время помнил: в соседней комнате полно ребят. Шумных, подвыпивших, и в любой момент кто-то может вломиться к ним, увидеть… Сам Олег до всего этого не додумался, и не было рядом никого, кто бы объяснил. И парень с горечью поверил в то, что он и вправду «не такой». Но какой же тогда?

Книги книгами, но всё же Олег был человеком современным. И что такое гомосексуалисты, «голубые», понятия имел. Но только раньше не обращал на подобные вещи внимание. Но вот дважды – сначала Миша шутя, а потом гимнасточка серьёзно, назвали его так. И Олег со страхом, но всё же предположил: «А вдруг?..» Он стал вспоминать, анализировать, искать газеты и журналы, где писалось о гомосексуалистах. Тут у него проблем не возникло: на книжных и журнальных лотках таких изданий хватало с избытком. Олег стал жадно читать их, убеждая себя всё сильнее: да, он гей, он не такой, как все, но их становится всё больше и больше, их однополая любовь прекрасна… И убедил себя окончательно. Вот только не мог переступить последнюю черту: откликнуться на одно из множества объявлений, где мужчины предлагали свою нежную любовь и дружбу привлекательному юноше.