Ночные удовольствия
Шрифт:
— Кириан обменял свою душу на возможность отомстить жене, ведь так?
Юлиан кивнул.
— Да, но не спеши судить его слишком сурово.
— А я и не сужу. — Честно призналась она.
Аманда не знала, через что пришлось пройти Кириану, но не собиралась клеймить его до тех пор, пока всего не узнает.
— Скажи, Юлиан, а есть ли способ вернуть Темному Охотнику его душу?
— Да, но это очень редко кому удается, и каждый тест абсолютно уникален.
— Это означает, что ты не можешь сказать мне, как освободить Кириана.
—
Аманда кивала, пока в ее голову не пришла другая мысль.
— А Темные Охотники тоже вынуждены пить кровь?
— Нет, первоначально, будучи людьми, они не обязаны этого делать. Плюс ко всему, если им придется заботиться о поисках крови, это может помешать им охотиться на Даймонов.
— Тогда зачем им клыки?
— Чтобы эффективно выслеживать и убивать Даймонов, они были наделены теми же животными чертами. Клыки — это неотъемлемая часть набора.
Это было разумно.
— Именно поэтому солнечный свет губителен для них?
— Вроде того, но в случае с Темными Охотниками более важно то, что они служат Артемиде, богине луны и являются анафемой [20] для Апполона.
— Это же несправедливо.
— Боги редко таковыми бывают.
Несколько часов спустя Кириан сидел в машине, проклиная свои предательские мысли.
Он все еще видел Аманду. Слышал звук ее нежного, мягкого голоса. Чувствовал ее тело, прижатое к нему, и ощущал упругую грудь в своих руках.
20
Анафема (греч. — «отлучение» от — «возлагать, накладывать»[1]) — изначально — жертва богам по данному обету, посвящение божеству; позже — отделение (кого-либо от общины), изгнание, проклятие.
Столько времени прошло с тех пор, как он вот так желал женщину. Кириан думал, что изгнал эту часть себя, в ту ночь, когда стал Темным Охотником.
С течением веков, он лишь изредка чувствовал случайное влечение к женщинам, но научился контролировать и глубоко прятать его.
А теперь эти давно забытые ощущения пробудились от прикосновения искусительницы, смертельно опасной для его благополучия. Мысли об Аманде отвлекали Хантера. Приносили мучения.
Его влечение к ней балансировало на грани отчаяния.
Почему? Что такого было в этой женщине, отчего он так сильно жаждал близости с ней? Темный Охотник не знал об Аманде ничего, кроме того, что у нее было потрясающее чувство юмора и способность великолепно держаться в опасных ситуациях.
И все же его тянуло к ней, как к никакой другой женщине. Даже к жене.
Во всем этом не было никакого смысла.
Заглушив мотор, Кириан выбрался из машины и зашел в дом. Он бросил ключи на кухонный стол и замер. В доме стояла полная тишина, нарушаемая лишь легким щелкающим звуком, доносящимся
Кириан прошел через темные комнаты, поднялся по резной лестнице красного дерева и оказался перед своим кабинетом. Свет просачивался сквозь закрытую дверь, падая на персидскую ковровую дорожку.
Он бесшумно повернул ручку и открыл дверь.
— Ник, какого черта ты тут делаешь?
Громко выругавшись, его оруженосец выпрыгнул из вращающегося кресла.
Кириан подавил смешок при виде человека ростом в метр девяносто, готового его убить. Голубые глаза сверкнули огнем, когда тот вздернул подбородок, серьезно нуждающийся в бритье. Ник запустил руку в темно-каштановые волосы, спускавшиеся на плечи.
— Блин, Кириан, когда ты научишься издавать хоть какой-то звук при ходьбе? Ты меня чертовски напугал.
Кириан равнодушно пожал плечами.
— Я думал, ты хотел уйти пораньше.
Ник поправил кресло, снова уселся в него и подкатился к столу.
— Я и собирался, но решил закончить для тебя поиски информации на Десидериуса.
Кириан улыбнулся. Ник Готье мог быть сумасбродной, язвительной занозой в заднице, но на него можно было положиться. Именно поэтому Кириан выбрал его в качестве Оруженосца и ввел в мир Темных Охотников.
— Узнал что-нибудь?
— Можно сказать и так. Я выяснил, что ему около двухсот пятидесяти лет.
Кириан удивленно приподнял бровь. Насколько ему было известно, еще ни один Даймон столько не жил.
— Как такое может быть?
— Не знаю. Темные Охотники продолжают охотиться на него, а он продолжает убивать их. Такое чувство, что твоему маленькому даймонскому дружку нравится заставлять вас страдать. — Ник вернулся к компьютеру. — В базе данных Ашерона на него ничего нет и, когда я ранее говорил с Эшем, он сказал, что не имеет понятия, откуда взялся Десидериус или на кого он охотится. Но мы этим занимаемся.
Кириан кивнул.
— О, кстати, — бросил Ник, оглянувшись через плечо. — Ты хреново выглядишь.
— Очевидно, это так и есть, если мне сегодня все об этом говорят.
Ник улыбался, пока не заметил, во что одет Кириан.
— А почему ты не в своем крутом охотничьем прикиде?
Кириану не хотелось развивать эту тему.
— Раз уж речь зашла об этом, я хочу, чтобы ты купил мне сегодня новый кожаный плащ.
Подозрение заклубилось в голубых глазах Ника.
— Почему?
— У старого теперь дыра на плече.
— Откуда?
— На меня напали, откуда еще?
Ник казался менее чем довольным такими новостями.
— Ты в порядке?
— Разве не видно, что я в порядке?
— Нет, ты выглядишь хреново.
От Ника ничего нельзя было утаить.
— Со мной все нормально. А теперь, почему бы тебе не прерваться и не лечь в одной из гостевых комнат? Уже четыре утра.
— Я посижу еще немного — хочу покончить со всем этим. Кроме того, я как раз выясняю, что же такого натворил Закат, чтобы взбесить Эша.