Ночные услады

Райс Патриция

Дверь за Тильдой закрылась, и Эльвина наконец осталась наедине со своим ребенком. Несмотря на значительность и торжественность момента, нельзя было забывать о собственной безопасности. Уложив мальчика в колыбель, Эльвина поспешно надела свой маскировочный наряд.

Еще до того как вернулась Тильда, сэр Энтони шепнул Эльвине, что сюда идет хозяйка замка. Сердце Эльвины учащенно забилось. Дрожащей рукой она проверила, надежно ли пристегнута к парандже черная сетка-вуаль.

Леди Равенна взглянула на новую няньку, присланную мужем, с нескрываемым подозрением.

— Открой лицо, — приказала она вместо приветствия. Эльвине оставалось лишь молиться. Вот и пришел момент, которого она так боялась.

— Сэр Филипп сказал, что я могу не делать этого. Я согласилась отправиться сюда вместо монастыря лишь потому, что сэр Филипп позволил мне не открывать никому своего лица.

— Надо же! Откуда же мне тогда знать, что ты не смазливая девка, с которой спутался мой муж? Открой лицо, или я велю сбросить тебя с башни.

— Она говорит правду, миледи. Я слышал, как сэр Филипп давал ей обещание, да и весь королевский двор знает о несчастии леди. Кто-то поджег полог ее постели, и она чудом осталась жива. Эта леди благородного происхождения, но замуж ей теперь не выйти, потому что ни один мужчина не может смотреть на нее без отвращения.

Сэр Энтони дословно повторил историю, придуманную Эльвиной. Казалось, уродство оттолкнет леди Равенну, но случилось наоборот. Она подошла поближе, явно заинтригованная, пытаясь рассмотреть лицо няньки сквозь закрывающую его густую черную сетку, затем обошла новую няньку кругом. Ребенок, ползавший по полу у ног леди Равенны, казалось, ничуть не интересовал ее.

— Но руки у нее совсем не обожжены, — заметила леди Равенна.

Эльвина с трудом сохраняла спокойствие под пристальным взглядом хозяйки Данстона.

— Лучше бы мне умереть той ночью, — сказала она низким измененным голосом. — Да, руки у меня зажили. Я могу держать ими ребенка, не напугав его и не причинив ему вреда, но, увидев мое лицо, он наверняка перепугался бы и мне пришлось бы покинуть этот дом. Ваш муж обещал мне, что здесь я найду убежище и приют.

Леди Равенна обернулась к Энтони:

— Ты видел ее лицо? Можешь подтвердить, что она говорит правду?

Еще до того, как растерянный рыцарь успел заговорить, в комнату вошла Тильда.

— Я могу. Ночью, думая, что мы с мальчиком спим, она встала, желая умыться.

Тильда передала Эльвине кашу для малыша. Мальчик ползал удивительно шустро, и поймать его было не так-то просто. Леди Равенна смотрела на Тильду и ждала продолжения.

— И что же ты увидела? — раздраженно спросила хозяйка замка.

Тильда хмуро взглянула на госпожу.

— Что вы хотите услышать от меня? У нее есть глаза, чтобы видеть, и рот, чтобы говорить. Не такие, как у вас и у меня, но дело свое делают. Что еще сказать? Я слишком стара, чтобы следить за этим сорванцом. Она сильная и будет мне в помощь. И уж конечно, вам нечего опасаться, что какой-то молодец из местных заберет ее.

Леди Равенна, выслушав резкую отповедь, вышла из комнаты.

Настал черед Эльвины слушать Тильду.

— Дура! — сердито выговаривала ей нянька. — Отчего тебе не сиделось там, где ты была бы в безопасности? Если она узнает, кто ты, то у нее будут два заложника, а не один!

Эльвина взяла упиравшегося мальчика из рук Тильды и села кормить его кашей. Даже в этот момент, когда воссоединение с первенцем произошло, на сердце у Эльвины по-прежнему было неспокойно. Может быть, как раз сейчас тело Филиппа готовят к похоронам, а она и горсти земли не бросит ему на могилу. Она предала его в тот миг, когда Филипп больше всего нуждался в ней.

— Мы покинем этот замок до того, как леди Равенна узнает, что ей нужны заложники. Как сообщить Гандальфу о том, что я здесь? Шовен все еще в замке? Нам надо укрыться в безопасном месте, пока не появятся Филипп или королевские посланники. Если повезет, они подоспеют раньше, чем в Данстоне узнают о решении короля, да только нам нельзя полагаться на удачу.

Тильда согласилась с тем, что Эльвина говорит дело.

— Гандальф в деревне, мы решили, что лучше, когда свои люди находятся не только в замке, но и вне его, в ближайших окрестностях. Шовен сам по себе: то придет, то снова уйдет. Недалеко отсюда строится монастырь, что весьма не нравится леди Равенне.

Эльвина усмехнулась. Да уж, самое место воздвигнуть храм Господа там, где леди Равенна совершает свои языческие обряды. Эльвине вспомнилась та черная ночь, которая превратила ее любимого в скота. Эти стены дышали злом, и с тех пор, как Филипп стал господином этого замка, темные силы только сгустились. Эльвина ощущала силы тьмы повсюду. Не зря ей, Эльвине, приписывали необыкновенные качества, она действительно обладала даром предчувствовать беду, и сейчас беда носилась в воздухе. Надо бежать отсюда чем скорее, тем лучше.

— Нам нельзя дожидаться прибытия Шовена сложа руки. Надо, чтобы Гандальф ждал нас с оседланными лошадьми у ворот замка уже сегодня вечером. А где Марта?

— С тех пор как уехал Сэр Раймонд, ее нигде не видно. Эльвина, не надейся, что Гандальф все устроит к вечеру сегодняшнего дня. Нам еще повезет, если известие от нас доберется до него к концу дня. Все кони Филиппа здесь, в пределах замковых стен. Гандальфу придется или выкрасть коней, или раздобыть их иным способом. На все это требуется время.

Эльвина нахмурилась. Весть о том, что случилось во дворце, рано или поздно достигнет Данстона, и это произойдет тем скорее, чем ближе к месту основных событий окажется Марта. Раз ее нет в замке, не исключено, что сейчас она возле королевского дворца. Медлить опасно, но, с другой стороны, чем дольше они протянут здесь, в Данстоне, тем больше вероятность того, что Филипп или люди короля придут на помощь. Эльвина не знала, сколько времени понадобится на то, чтобы устроить осаду замка или собрать армию, но опасалась, что без борьбы леди Равенна замок не отдаст. Итак, выбора у них не было.