Ночные всадники
Шрифт:
— О, моя дорогая! — обратилась она к туземке. — Как мне поблагодарить тебя? Что я могу дать тебе? Вот… возьми это.
«Это» было бриллиантовой брошью, которая скрепляла ворот ее блузы. Туземка энергично запротестовала.
— Жаль, что я раньше не догадалась об этом, — сказала Фелиция. — Мы могли бы обменять ее у китайца на мясо, бисквиты и прочее. Идемте, Джек. Нам. предстоит большой переход до Хапити.
2
Мун шагал сквозь пальмовые заросли, а Фелиция в своих больших туфлях шлепала за ним. Время от времени он оглядывался и смотрел на нее с сожалением и восхищением, но она каждый раз весело улыбалась ему.
— На обращайте на меня внимания. В крайнем случае вы понесете меня на руках. Как вам это понравится?
Он ничего не хотел бы другого. Он с радостью пронес бы ее на руках вокруг всего острова. И эта мысль буквально окрылила его.
Они прошли километров десять, но нигде не увидели даже следов какого-либо селения. Дорогу бороздили глубокие следы колес и копыт. Из зеленой чащи пальмовых рощ виднелась сверкавшая лагуна, на зеркальной поверхности которой Темнели силуэты рыбаков. Всюду росли лимонные и кофейные деревья вперемежку с манго, усеянными зелеными, малиновыми и алыми плодами.
— Вы хотите пить? — спросил Джек.
— Да, я не прочь выпить холодного лимонада, а вы? Какая знойная страна!
Действительно, зной был невыносимый, и малейший тенистый уголок казался раем.
— Потерпите, — сказал он. — Вон там на опушке стоит хижина. Посмотрим, не достанем ли мы там чего-нибудь.
Когда они подошли к хижине, к ним вышла туземка. Она имела изнуренный вид, ноги распухли от фейфей.
Жестами они дали ей понять, что хотят пить. Двигаясь с трудом, она достала длинный шест и сбила им с пальмы два зеленых кокосовых ореха. Крепко прижав орех к земле, она одним ударом ножа срезала верхушку. Когда Фелиция заглянула в отверстие, то увидела в широком белом кольце кристальной чистоты жидкость. Поднеся орех ко рту, она жадно выпила.
— Теперь, должно быть, полдень. Не удастся ли нам достать бананов? Я видеть не Могу больше манго.
У другой хижины старик-туземец дал им целую кучу бананов, и они уселись в тени олеандрового куста, чтобы отдохнуть и поесть.
Они были так поглощены бананами, что даже не заметили приближения мужчины, ехавшего на пони. На нем был безукоризненно белый костюм и шлем. Длинная черная борода доходила ему до самой груди. Он окинул их холодным презрительным взглядом.
— Вы заметили его лицо? — спросил Мун. — Белокожий. Не остановить ли его?
Фелиция возразила.
— Он чересчур высокомерно взглянул на нас. Как будто мы какие-то жалкие бедняки. Нет, если он из тех белокожих, о которых здесь идет дурная слава, то нам лучше иметь дело с туземцами. Не забывайте, Джек Мун, что мы с вами теперь бедные бродяги. Но ведь это не очень огорчает нас, не правда ли?
Они пошли дальше. Вдруг Фелиция подпрыгнула так, что у нее слетела с ноги туфля.
— Эврика! Замечательная идея! Джек Мун, я обязана вам своим спасением. Как мне хоть немного отблагодарить вас? Меня это ужасно волновало. Теперь я знаю. Я вас сделаю «кокосовым королем». Я хочу передать вам мои плантации, которыми вы будете управлять, как своей собственностью.
Он взглянул на нее.
— Ни слова. Решено. Если я задумываю что-нибудь, все должно быть по-моему! Глядите! Вон большая поляна с большим бунгало. Там, по-видимому, живут белокожие. Теперь все наши неприятности кончились.
Затем она остановилась в нерешительности.
— Если это усадьба Блэкбирда, то еще не кончились.
Они пересекли лужайку и стали подниматься на высокую веранду. Но не успели они еще добраться до верхней ступеньки, как из дома вышел мужчина с сердитым лицом. Это действительно был Блэкбирд.
Глава II. Неприветливый хозяин
— Ступайте с черного хода в помещение для прислуги, — грубо произнес он.
Вдруг его взгляд упал на Фелицию, и он погладил свою длинную бороду.
— Гм! — пробормотал он.
Он был высокого роста, худощавого телосложения. У него была лысая голова с большим круглым лбом. О глазах его трудно было судить, так как он носил огромные роговые очки с желтыми стеклами. Лицо большей частью также было скрыто под густой растительностью.
— Ну, в чем дело? — спросил он менее враждебным тоном.
— Мы потерпели крушение, — ответил Мун. — Наше судно наскочило на рифы в двадцати километрах отсюда.
— Какое Судно?
Мун успел заметать на корме название судна, а потому смог ответить.
— «Красавица Папити».
— Ага! Это судно Борегарда, не правда ли?
— Да. Мы с трудом добрались до берега. Я думаю, что только нам двоим удалось спастись.
— Черт возьми! А Борегард был на судне?
— Нет. Только шкипер и два матроса.
— Вы матрос?
Мун колебался одно мгновение.
— Да, — ответил он.
— А эта женщина?
Фелиция понимала, что ее внешность после крушения и долгих переходов по рощам должна была показаться подозрительной и малопривлекательной, так что бородатый хозяин легко мог принять ее за распутную женщину, а потому она поспешила заговорить, чтобы объяснить все случившееся.
— Я художница и находилась в Папити в ожидании парохода. Мне очень хотелось побывать на Моореа, и мосье Борегард любезно предоставил свое судно в мое распоряжение.
Он недоверчиво смотрел на нее.
— Простите. Вы приятельница Борегарда?
— Не совсем так, — просто знакомая.
— Его-то я не знаю, но много слышал о нем. Да, — тут его тон стая довольно двусмысленным, — я много слышал о нем… Что же, входите. Садитесь, пожалуйста.
Приглашение было не слишком заманчиво, но Фелиция все же решила его принять. Бородатый хозяин заинтересовал ее. Хотя он и перестал быть надменным, но в его тоне чувствовалась скрытая грубость.
— Я очень рад оказать вам скромное гостеприимство. Жаль, что моей жены сейчас нет, но вы можете располагаться здесь, как дома. Вы, должно быть, хотите пить?