Ночные желания
Шрифт:
Желая заставить его полностью утратить самообладание, она прошлась по отяжелевшим округлостям под его эрегированным органом, медленно поглаживая мягкую кожу. Затем, поднявшись выше, обхватила пальцами его возбужденный член, прижимая ладонь к твердой плоти. Толстый и длинный, он наливался в ее руке, явно приходя во все большее напряжение.
— Ты не должен шевелиться, — приказала она, кокетливо улыбнувшись.
Еще раз намочив пальцы, она, глядя ему прямо в глаза, провела ими по наконечнику его копья, увлажняя его вином.
От этого на его лице напряглись
Затем она склонилась над ним, слизывая языком сладкое вино с его тугой плоти, заставляя его шумно дышать. Его жаркий, пьянящий вкус ударил ей в голову, доводя до предельного возбуждения.
Продолжая удерживать его твердый член ладонью, она плотно обхватила его губами. Когда он застонал от наслаждения, она сильнее сжала его ртом, упиваясь чувством власти, которую ее прикосновения имели над Рейном.
Мышцы его бедер страшно напряглись от сладких мучений, которые она ему причиняла, он начал легонько двигаться у нее во рту, инстинктивно приподнимаясь и опускаясь в кресле, но Мадлен это сразу же пресекла.
— Не шевелись, — скомандовала она хриплым голосом. — А то я прекращу.
Он подчинился, хотя, девушка подозревала, ему стоило немалых усилий преодолеть себя в то время, как она продолжала свои эротические манипуляции. Пальцы графа сжимали подлокотники мертвой хваткой, а Мадлен продолжала распалять его, согласованно орудуя ртом и руками, лаская, сжимая и облизывая, ни на секунду не прекращая своих сладостных истязаний.
В конце концов он вскрикнул и схватил ее за волосы, принуждая поднять голову.
— Достаточно, ведьма.
Он смотрел на нее сверху вниз, и глаза его были полны томительного желания. Мадлен знала, что ее собственные глаза выражают жажду и мольбу, и она смотрела прямо в лицо этому великолепному мужчине, заставляющему ее сердце и душу разрываться от боли.
Их взаимная похоть наэлектризовала атмосферу, в то время как Рейн опустил взгляд с ее влажных губ на голую грудь, к соскам, которые в напряжении ожидали его прикосновений.
— Иди сюда, — потребовал он.
Не давая ей времени отказаться, он схватил ее за плечи и потянул ее вверх, усаживая верхом к себе на колени. Но Мадлен и не собиралась сопротивляться, повинуясь сильному позыву глубоко внутри себя. Ее тело сгорало от потребности полного слияния. Она сходила с ума от вожделения.
Наслаждение, жажда, потребность — все вместе толкало ее навстречу графу. Она расслабилась, готовясь оседлать его орудие, но, к ее удивлению, Рейн остановил ее.
— Нет, — пресек он ее настойчивые попытки добиться желаемого. — Медленно… Слегка касайся верхушки… раздразни его. А потом без предупреждения погрузи в себя.
Не спуская с него глаз, Мадлен немного опустилась, едва касаясь своим влажным, разгоряченным лоном его твердого толстого члена. Ей доставляло наслаждение видеть вспыхнувшее пламя в его глазах.
С трудом сдерживаясь, чтобы не поддаться страстному желанию полностью им овладеть, она слегка терлась о самый кончик его эрегированного фаллоса, дразня его нежными прикосновениями своей жаркой плоти. Разжигая в нем все большее желание, она выгнула спину, подставляя ему грудь и дотрагиваясь отвердевшими сосками до его губ.
Трудность положения, однако, состояла в том, что ее смелые действия возбуждали ее не меньше, чем его.
Рейн, должно быть, уловил лихорадочную жажду в ее взгляде, и, просунув руку между их телами, обхватил ее снизу ладонью, лаская сокровенные складки.
Ее нервы натянулись до предела.
— Хочешь меня? — выдавил он.
Да, она хочет его. Она безумно хочет ощутить его внутри себя, горячего и шелковисто-гладкого. Она уже изнемогала от потребности в нем, истекая соками.
— И что же ты собираешься делать?
Более не дожидаясь приглашений, она опустилась, насаживаясь на его древко, пронзая им свою податливую плоть. Потрясающее ощущение его твердого тела, туго охваченного ее мягкой, скользкой пещерой, с новой силой обожгло Мадлен острым наслаждением, и Рейна, очевидно, тоже. Она задохнулась, полностью вобрав его в свои женские недра. Она ощутила дрожь, охватившую графа, и осознание своей власти над ним возросло в ней еще более, равно как и ее возбуждение.
Он мучительно стиснул зубы от невероятного напряжения, сжав ладонями ягодицы Мадлен. Но уже через секунду он приподнял ее и опрокинул на спину так, чтобы иметь возможность проникать в нее еще глубже.
А затем, вызвав в ней замешательство, вдруг порывисто вдохнул и сдавил ее бедра, удерживая от всякого движения.
— Так у тебя слишком много свободы действий.
Дотянувшись до бокала с вином, он отодвинул его подальше, освобождая место на столе. Удивляя девушку еще больше, он завел ладони под ее ягодицы, поддерживая, и встал вместе с ней. Потом, развернувшись, посадил ее на край стола рядом с бокалом.
Мадлен крепко ухватилась за него, не в состоянии поверить, что он может выйти из нее сейчас, когда ее тело так нуждается в нем.
К счастью, граф этого не сделал. Его член продолжал оставаться глубоко погруженным в ее лоно.
— Ляг на спину, — распорядился он.
Он собирается любить ее на столе, восторженно подумала Мадлен.
Она повиновалась, правда, Рейн должен был помочь ей, поскольку ее тело трепетало от переживаемых ощущений.
Мадлен лежала перед ним, широко раздвинув бедра, а он смотрел на нее, пронзив твердой пульсирующей плотью. Его взгляд обжигал ее кожу почти так же, как если бы он ласкал ее горячими губами, жарким дыханием. Затем, взяв за руку, он засунул ее указательный палец себе в рот, посасывая его и продолжая бесстыже пожирать ее взглядом. Мадлен ахнула, когда муж начал обласкивать все ее пальцы один за другим. Эти необычные ощущения вместе с его оценивающим взглядом и твердым горячим стержнем, который она чувствовала в своей глубине, заставили трепетать ее лоно еще сильнее. Новые переживания были настолько сильны, что она едва выдерживала их энергичный наплыв.