Noir
Шрифт:
Лобенак подъехал к входу в здание за пять минут до названного Дюраном времени. Пока мы катили по улицам, Бовуа сумел успокоить Мари, и я был почти уверен, что девочка не вырвется и не сбежит, как только мы выйдем из лимузина. Тем более что раненная нога давала о себе знать всё сильнее, и догнать её у меня не было никаких шансов.
— Мадемуазель, — предложил я Мари руку, помогая выбраться из автомобиля. Она даже улыбнулась мне, хотя до обаяния Бовуа мне было далеко. — Через пять минут вы встретитесь с отцом. Надеюсь, встреча вас не разочарует.
Я понял, что девочке снова стало
Мари подала мне руку и выбралась с заднего сидения «Ломе де Ламота», в котором почти утонула. Я искренне поблагодарил Бовуа и кивнул Лобенаку. Орк кивнул в ответ, а Бовуа приветливо улыбнулся и помахал Мари на прощание рукой. Вокруг длинных пальцев его сами собой плясали верёвочки «кошачьей колыбели».
— Идём? — спросил я у Мари, когда мы подошли к лестнице, ведущей в просторный вестибюль здания.
— Да, — уверенно кивнула она.
Мы поднялись по ступеням, и мне стоило известных усилий не кривиться от боли, начинающей кусать бедро всё сильнее. Прошли через вестибюль, полный народу по вечернему времени. Кто-то спешил домой после рабочего дня, другие отправлялись в кафе и ресторанчики, занимающие помещения внутри, третьи заселялись или покидали апартаменты «У старого порта». Я подошёл к стойке, где приветливая девушка раздавала и принимала ключи у обитателей апартаментов.
— Четыреста шестые, — сообщил я ей. — Нас там ждут.
— Верно, — сверившись с книгой регистрации, ответила она. — От лифта направо, восьмая дверь. Добро пожаловать в «У старого порта».
Мы поднялись в переполненном лифте на четвёртый этаж. Стоявшие плечом к плечу пассажиры глядели на счётчик этажа, потели и старались двигаться как можно меньше. Даже утром в трамвае и то не так некомфортно. Представляю, что чувствовала стиснутая со всех сторон Мари. Она так крепко вцепилась мне в руку, что у меня пальцы заныли раньше, чем двери лифта закрылись, и кабина плавно поехала наверх.
К счастью, мы выходили первыми и стояли ближе всего к решётчатой двери. Покинув жаркую и душную кабину, мы с Мари несколько секунд переводили дыхание и лишь потом направились по коридору направо. На деревянной двери красовалась начищенная медная табличка с номером апартаментов, так что и без пояснения девушки у стойки регистрации мы бы легко нашли их.
Мари замерла перед дверью. Я посмотрел на девочку, ничего не говоря, и она кивнула. Лишь после этого я постучал.
— Входите, — раздался глуховатый из-за разделявшей нас двери, но узнаваемый голос Дюрана.
Я открыл дверь и пропустил девочку вперёд.
Интерлюдия V
Здание бывшего портового управления было далеко не самым высоким в своём районе. Его сильно превосходили другие дома, тянущие к серому небу бесконечные ряды этажей. Заполненные конторами или маленькими квартирами они возвышались над пятидесятиэтажной
В вечерней темноте, спустившейся на урб, горгульи глядели с фронтонов домов повыше на бывшее портовое управление. Они казались уродливыми тенями, обсевшими здание и готовыми броситься на незадачливого неудачника, который окажется к ним достаточно близко. Кажется, вот сейчас мелькнёт свет, и они сорвутся со своих насестов и рванут вниз, расправляя каменные крылья, готовясь сомкнуть свои обсидианово-чёрные когти на чьём горле. Но годы шли и шли, а горгульи оставались на своих местах.
Однако в тот вечер одна из них шевельнулась.
Если бы кто-нибудь оказался тем вечером на крыше, он увидел бы как от одной из горгулий отделилась тень, словно зажив своей жизнью. Она поднялась в полный рост, оказавшись вполне человеческих пропорций. Будь этот человек на крыше раньше, он увидел бы и как женщина, одетая в свободного покроя чёрный плащ, забралась на одну из горгулий, став почти невидимой. Плащ распластался по крыльям скульптуры, а сама женщина легла на неё. Горгулья, как и её товарки, была достаточно старой и под действием ветра и дождя давно уже потеряла детали, превратившись в почти бесформенную массу камня. Понять, что на ней кто-то лежит, можно было лишь подобравшись очень близко.
Сейчас же женщина поднялась на ноги и смотрела вниз — на одно из окон бывшего портового управления. Окно было задёрнуто плотными шторами и ничем не отличалось от ряда других, расположенных на том же этаже.
— Вокруг здания начинается нездоровая суета, — раздался голос в миниатюрном наушнике, закреплённом на правом ухе женщины.
Женщина вытянула из волос такой же миниатюрный микрофон и поднесла к губам.
— Подробнее, — потребовала она.
— Два фургона жандармов встали у главного и чёрного входов в здание, — ответил голос. — Высадили штурмовые группы — по десятку бойцов в каждой. Все при броне, щитах, с автоматическим оружием. Со снаряжением для вышибания дверей.
— Цель?
— Вошла в здание пять минут назад, сейчас должны подниматься в лифте. Примерно через три-пять минут они будут в номере. Готовься.
Женщина скинула длинный плащ, и тот унёсся вниз, подобно крыльям гигантской летучей мыши. Под ним она была одета в облегающее трико, вроде тех, что носят акробатки в цирке. Выглядел наряд фривольно, вот только некому было оценить по достоинству фигуру женщины. Трико дополнял пояс с двумя автоматическими пистолетами «Фромм», удлинённые рукояти их торчали из открытых кожаных кобур.