Ноктамбула. Пробуждение
Шрифт:
– Привет, – поздоровалась Тайна.
В этот момент Артур схватил ее за локоть и, протащив до ближайшей пустующей камеры, затолкал внутрь.
– Успеете еще наговориться, – сказал он, повернув в замке ключ.
Девушка огляделась. Здесь не было ничего, кроме кровати, небольшого стола и унитаза. Мебель оказалась привинчена к полу.
– Что-то мне здесь не нравится, – пробормотала Тайна, возвращаясь к решетке.
Игорь Валерьевич и Артур уже ушли.
– Тайна, ты не знаешь, что с Милой? – донесся из-за стены голос Олеси.
Их камеры располагались
– Не знаю, ее забрал Игорь Валерьевич.
– Вдруг он ее обижает?!
– Слушай, заткнись. – Тайна узнала голос Кристины. Художница появилась из полумрака и тяжело облокотилась на решетку своей камеры. – Достала всех своей идиотской куклой.
Олеся что-то обиженно пискнула и замолчала.
– Ты тоже здесь? – удивилась Тайна. – Как дела?
– Нормально. Не успели мы прикончить этого козла. – Кристина апатично пнула мощные железные прутья.
– Не успели, – согласилась Тайна. – Что это за место?
– Личный зоопарк доктора. А мы – его подопытные обезьяны.
– Значит, он все-таки будет нас изучать?
– Ага. – Художница невесело рассмеялась. – Этот маньяк решил, что операция на мозге мне поможет. Сегодня ночью меня ждет трепанация черепа.
В камере напротив Тайна заметила какое-то движение. К решетке подошел высокий худой мужчина. Его лоб от виска и до виска пересекал рубец с точками от снятых швов. В глубоко запавших глазах Тайна уловила что-то очень знакомое. Где-то она уже видела этот взгляд, но где?..
– Он поймал тебя! – воскликнул мужчина срывающимся голосом и рассмеялся. – Доктор тебя поймал! Поймал вавилонскую блудницу!
– Вы это мне? – уточнила Тайна.
– Тебе, тебе! Кому же еще!
– Лучше не отвечай, – сказала Кристина, возвращаясь на свою койку. – Он еще больший псих, чем эта, с куклой.
– Я ее знаю! – крикнул мужчина. – Это же Тайна!
Он схватил со стола потрепанную книжку и начал быстро перелистывать страницы, слюнявя пальцы.
– Вот, слушайте! «И повел меня в духе в пустыню; и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами. И жена была облачена в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее; И на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным».
– На меня не похоже, – отрезала Тайна. – В этой вашей книжке глупости написаны.
– Что?! – возмутился мужчина. – Это святые откровения! Даже тебе не позволено говорить так про Библию! – Он потряс книгой в воздухе.
– Не переживайте так, – успокоила его Тайна. – Сами посмотрите, разве то, что вы прочитали, хоть немного меня напоминает? У меня нет золотой чаши. И багряного зверя тоже нет.
– Что тебе не нравится? – подала голос Кристина. – Отличный портрет. Прямо Сальвадор Дали.
– Ты можешь провести остальных, – защитник Писания приник к решетке, его голос упал до яростного полушепота, – но только не меня. Я вижу то, что ты прячешь от остальных, – клеймо на твоем челе.
– Какое клеймо? – насторожилась Тайна.
– Рога! – выкрикнул мужчина, тыча в нее пальцем. – Рога на твоей голове!
Тайна наконец поняла, почему этот человек показался ей знакомым. Такой же взгляд был у Ивана Николаевича, большого специалиста по части рогов и прочих странностей. Но что могло связывать здешнего поклонника Библии с директором приюта для детей-индиго, кроме того, конечно, что оба они были психопатами?
Закончив свою обвинительную речь, мужчина встал на колени и замолчал.
– Аллилуйя! – за стеной кто-то негромко рассмеялся. – Восславим Господа за передышку! Если Папа надумал помолиться, это надолго.
Кроме Тайны и Олеси, с этой стороны помещения была заперта еще одна женщина.
– Меня зовут Оля, – представился голос.
– А меня – Тайна. Он что, действительно твой папа?
– Еще чего!.. На моей памяти было много постояльцев, но этот хуже всех. Представь, скоро четыре месяца, как мне приходится слушать Библию! Поэтому я называю его Римским Папой. Сокращенно – Папой.
– А как его настоящее имя?
– Не знаю. Он сам этого не знает, у него выпадение памяти. Бродил по вокзалу, пока не угодил в милицию. Они его сюда отправили. Такие, как Папа, для Игоря Валерьевича – находка.
– Это почему?
– Никто никогда не хватится, делай что хочешь.
– Понятно, – протянула Тайна. – Скажи, а тебе не знаком человек по имени Иван Николаевич?
– Опиши его подробнее, – заинтересовалась Оля.
– Высокий, бородатый, – припомнила Тайна. – Любил рассуждать о страхе…
– И умел создавать черный туман, от которого люди сходили с ума, – закончила за нее Оля. – Конечно, я помню его. Я же одна из первых, старожил закрытого крыла, так сказать. Откуда ты знаешь Ивана?
– Мы встречались. Он тоже говорил о рогах, как и этот ваш Папа.
Некоторое время за стеной было тихо. Тайна уже решила, что разговор окончен, когда Оля снова заговорила:
– Иван попал в больницу после того, как зарубил топором собственную жену. Врачам он сказал, что проснулся утром и обнаружил, что лежит в объятьях отвратительного чудовища.
– Может, его жена в тот день накраситься забыла? – встряла в разговор Кристина. – Или бигуди не сняла?
– Это вряд ли. – Оля, по всей видимости, не сочла шутку удачной. – Игорь Валерьевич начал изучать этот случай и вскоре обнаружил у Ивана странные способности. Иногда, во сне, его окутывала черная дымка. Обычно она была еле заметна, но иногда уплотнялась и расползалась вокруг, словно живая. Больным, чьи кровати стояли рядом с кроватью Ивана, становилось хуже. Некоторые окончательно теряли рассудок. А однажды, во время утреннего обхода, санитары обнаружили в палате нечто. Говорят, это была уродливая тварь, наполовину человек, наполовину… что-то еще. С когтями и зубастым клювом.