Норби
Шрифт:
Бывший гимназист невольно вздохнул. Серенита была прекрасна – как солнечное весеннее небо. И глаза – небу в цвет. Хорошо, что он успел побриться!
– Ваша знакомая жива, но, к сожалению, в очень тяжелом состоянии. Ее ввели в искусственную кому. Хорошие врачи на Земле есть, но оборудование и лекарства – как во времена Парацельса.
Антек понял, что надо ответить. Но с чего начать? На «Плутоне-1» есть медицинский блок, только где он, этот «Плутон»? Он помнил лишь тропинку, ведущую к просеке.
– Мы солдаты, серенита. На войне
Голубые глаза потемнели, на лицо словно упала тень.
– И каждый готов убивать. Убивать и умирать. Но за кого воюете вы, Антек? За Клеменцию?
Он хотел ответить «За Польшу», но прикусил язык. Лгать синеглазой не хотелось.
– Так уж вышло, серенита. Русские взяли меня в плен, а ваши… То есть, которые с Клеменции, выручили. Есть, кажется, выражение: ситуационный союзник. Но и таких нельзя предавать.
Подумав немного, она кивнула.
– Не поспоришь. Но я пригласила вас не за этим, Антек! Присядем.
Кресла нашлись в дальнем углу возле маленького столика, посреди которого обнаружилась легкая металлическая пепельница. Серенита, достав пачку незнакомых сигарет, щелкнула зажигалкой. Антек на миг даже растерялся. Она курит? Зачем? К счастью, и на этот раз язык удалось вовремя прикусить.
– Если хотите, – она пододвинула пачку. – Это курительная палуба, здесь хорошая вентиляция. Экипаж гоняю, но вот сама не могу удержаться. Как начала прыгать с парашютом, так и пошло. Вы, кстати, не летчик?
Он сглотнул.
– Н-нет. И я не курю. Кажется. Серенита! Ваши хотят, чтобы я все рассказал, но вы уж им передайте.
Синеглазая резко дернула рукой.
– Не будем об этом! Парню, который вам грозил, я уже устроила воспитательный час. Когда отскребет себя от стены, обязательно перед вами извинится. Но я не просто так спросила, за кого вы воюете.
Антек пожал плечами.
– Понимаю так. СССР напал на Польшу. За нее открыто никто не вступился, но тайно помогают, в том числе и ваши, с Клеменции. А вы, Княжество Тауред, как ни крути, за Сталина. А еще за Гитлера, он давно на Данциг и Силезию зуб точит. Разве не так?
– Нет, не так.
Затушила недокуренную сигарету, сжала пальцы в кулак.
– Обидно, Антек! С Гитлером я воевала, за это на Клеменции меня разжаловали, лишили наград и отдали под трибунал. Не хвастаюсь, но. Делала все, что могла. Сталин. Нельзя дружить с каннибалом! Но вы не все знаете, да и откуда? Тауред – государство эмигрантов. Когда-то земляне бежали на Клеменцию, теперь все повторяется. Даже в Раю есть ангелы низшего чина, ангелы-изгои.
– Подмастерья?
– Так они сами называют себя, а власть окрестила их «нечистыми», это уже Святейшей инквизицией пахнет. На Земле клементийцы создали агентурную сеть, организовали секретные базы, завезли оружие. К чему готовились, можете сами догадаться. Но мы сумели отрезать Клеменцию от Земли. Связь прервана, уничтожен орбитальный транспорт. Правительства европейских
– Согласились. Согласились перейти на службу.
– К Франции, к Германии и к СССР. Клеменция далеко, контакт восстановить не удается, а уцелевшие клементийцы служат новым хозяевам. Тектоническое оружие в Польше применила не Клеменция – Франция. Кстати, главной целью была не РККА, а Гитлер. Землетрясение в двенадцать баллов пострашнее линии Мажино. Земляне приобрели инопланетное вооружение – и уже успешно его применяют. А ведь скоро начнется большая война! На Клеменции есть ударное оружие – «тяжелые системы». Если оно уже на Земле, могут погибнуть все, планета превратится в раскаленный радиоактивный шар.
– А Тауред за кого? Вы же британский протекторат, серенита!
– Британии почти ничего не досталось, поэтому в Лондоне не хотят, чтобы континентальные страны вооружались клементийским оружием. Тут наши цели полностью совпадают. На сбитом корабле собрались почти все специалисты, без них техника мертва. Вот на такой войне вы и воюете, Антек. Если ваши победят, счет жертв пойдет на миллионы.
– Я лишь солдат, серенита.
– Вы умный солдат, Антек.
Ветер нес пыль по Последнему полю, заметая легкий след уходящих колонн. Вслед за ними строились новые, множили ряды, ровняли шеренги. Отпуска нет на войне.
– Не грусти, мой Никодим, – сказала Смерть. – Многие мне служат. Ты ничем не лучше и не хуже прочих.
Пыль била в лицо, но он все-таки разлепил сухие губы.
– А без работы остаться не боишься? Что тебе делать на пустой планете?
Небо над полем почернело, колонны мертвецов сгинули во мгле.
Смерть молчала.
4
Строить по-британски – это значит очень медленно, очень дорого и очень надежно. Если одна из составляющих изменена, значит, либо построят плохо, либо намечается нечто чрезвычайное. Блетчли-парк растет, словно гриб после дождя. Когда я показал Государственному секретарю приблизительную смету расходов, тот вначале не поверил.
– Норби! Да это же целый линкор!..
Если и линкор, то последнего поколения и со всеми секретными новинками, включая радиолокаторы. Но англичане правы. Информация, добываемая агентами – огромная дурно пахнущая куча. В ней приходится долго рыться, затем раскладывать находки по порядку, взвешивать, пробовать на зуб и только потом выкладывать на стол начальству. Англичане решили поручить это дело счетной машине на электрическом ходу. Экстравагантно – и очень по-британски.
А вот советская разведка, если верить перебежчикам, обходится без анализа. После массовых расстрелов уцелевшие предпочитают не рисковать. Добычу, как она есть, вываливают на стол Сталину и делают вид, будто так и надо.