Носители Совести
Шрифт:
– Невесело как-то. В деле еще несколько листов подшито, так и в них – тоска сплошная.
– Ну, а я тебе что говорю! Один на даче, зима, темень, ветер воет… Прежние награды не радуют, слава – тлен, жизнь не удалась. Чем не повод хватануть водки до полной анестезии?
– Ты себе хорошо представляешь трезвенника с хронической болезнью печени, который держит дома спиртное бутылками?
– А, оставь. И не такое бывает. Может, для гостей держал, может, подарил кто, не зная о болезни. Всякое бывает. А! Вот смотри, еще четыре строчки. В самом низу листа, последние строчки даже загибать пришлось, чтоб
– Слушай, Михаэль! – Арсения осенила так неожиданно, что он едва не хлопнул себя по лбу. – В протоколе вскрытия указано, что в крови следов алкоголя достаточно, так?
– Именно.
– А кто-нибудь проверял: есть ли остатки спиртного в желудке?
– Э-э, вспомнил! – эксперт усмехнулся. – Пока его обнаружили, пока до нас довезли, знаешь, сколько времени прошло? Да и умер он не так, чтобы сразу, как напился, минут через сорок примерно, я тебе по опыту говорю. В акте я, конечно, ничего такого не писал, это лишь мое предположение. Короче, желудок мы осмотрели, как положено.
– Ну и?
– Не было там ничего.
– А!
– Что «а»? Отсутствие алкоголя ничего не доказывает. Может, его и не было, а может, давным-давно усвоился. Растворился в крови и побежал к мозгу, к сердцу, печени.
– То есть выяснить напился ли он сам или ему вкололи лошадиную дозу спирта невозможно?
– Насчет «вкололи» – я тебе говорил. Следов нет. Но могли силой в рот влить. Или подмешать куда-нибудь. Но предупреждаю сразу – здесь ты ничего не докажешь. Даже если опять потребуешь эксгумацию.
– Лады, Миха, все понял. Пиво с меня.
– А то! – эксперт хмыкнул. – И сауна!
– Помню, помню… Как только – так сразу позвоню. Идет?
– Жду. Не пропадай.
Арсений сделал в блокноте пометку: «Пиво для Жадовского и договориться насчет сауны». Поставил в конце три восклицательных знака и подчеркнул.
Потом открыл чистую страничку и быстро набросал схему: от фамилии Круковский, обведенной кружочком, в разные стороны тянулись стрелочки: «свидетель с перестрелки», «Движение пенсионеров», «Лин Шаллек», «студенты», «Алина». Почти все они были перечеркнуты. Кроме двух последних. Арсений положил перед собой блокнот и задумался.
– Вот сорвался один… – повторил он.
«Алина – редкое имя. Сколько работниц детсада носят его?»
– Вот сорвался один и слетел, увлекая других за собой…
«Братки из Балтийске, раненый Ковалечик, всего на двое суток переживший „коллег“, Круковский, Шаллек, Левера…»
Кто-то упорно обрубает все ниточки и связи этого дела. Но кто? Кому выгодна смерть одинокого пенсионера и дряхлеющего певца имперской мощи?
За окном бушевал июнь, солнце припекало от души, и не помогал даже легкий ветерок, что доносился со стороны моря…
8
Ксюхе неожиданно повезло: хлипкий студенческий бюджет удалось немного подлатать. Экзамены экзаменами, надо готовиться, раз уж сама постановила сдать сессию без троек, но отсутствие денег имеет один неприятный побочный эффект – начинаешь только о них и думать.
Шарясь по интернету, в поисках материалов к грядущему экзамену по физиологии человека, Ксюха зашла на сайт Имперского государственного университета. Нужную информацию можно было найти только там или на ойкуменских ресурсах, поскольку в Североморье никаких новых исследований давно уже не вели, ограничиваясь перепечаткой научных статей с Запада и Востока пяти-шестимесячной давности.
Быстро скачав все, что было нужно, она уже хотела отключиться и спокойно все просмотреть. Но совершенно случайно забрела в раздел «Студенческая жизнь», ткнула в закладку «Частные объявления». Очень хотелось посмотреть, чем же живут далекие коллеги – имперские студенты.
Как оказалось, тем же, что и она: зачетами, экзаменами, сессией, тусовками, концертами и фантастичекими планами, как бы все это совместить.
Ксюха полистала странички, зевнула и подумала, что спать – это, конечно, хорошо, но надо еще и поготовиться немножко. И тут ее внимание привлекло одно объявление.
«Срочно ищу технического переводчика на североморский со знанием медицинской терминологии. Необходима помощь в переводе статей. Оплата договорная. Владимир Игоревич». И адрес.
Конечно, Ксюха тут же скинула ему письмо. Написала, что студентка третьего курса Североморского высшего медицинского института готова помочь с переводом, если ее устроит вознаграждение.
Отозвался Владимир Игоревич довольно быстро.
«Здравствуйте, Ксения!
Спасибо за столь оперативный отклик – не успел оставить сообщение и вот уже читаю ответ. Ситуация следующая: Североморский научный вестник «Neues Wizen» в апрельском и майском номерах за этот год опубликовал подборку статей Ойкуменского центра генетики по использованию стволовых клеток. Материал пересекается с темой моей диссертации, поэтому мне крайне необходимо с ними ознакомится. У нас эти статьи еще не публиковались и вряд ли будут, поскольку у Имперской академии наук и Ойкуменского центра генетики серьезные расхождения в вопросе приоритета по некоторым открытиям. Если бы вы смогли мне помочь, я был бы очень признателен. К сожалению, я несколько стеснен в средствах и потому не могу предложить обычные расценки за перевод, – иначе я бы просто обратился в соответствующую фирму. Но, думаю, мы сможем договориться».
Сумма, предложенная в конце письма, Ксюху устроила. В перерасчете на североморские деньги – что-то около ста пятидесяти кредитов, не ахти как много, конечно, зато можно спокойно дотянуть до стипендии. А в случае хорошей сдачи экзамена по фиче – побаловать себя какой-нибудь новой шмоткой.
Статьи, кстати, оказались не такие уж и сложные – Ксюха справилась с ними за один вечер. Ойкуменские ученые привычно хвалили себя, рассказывали, что уже сделано (совсем немного), что будет сделано, если не урежут финансирование (планы разворачивались один грандиознее другого), и в весьма обтекаемых выражениях предлагали коллегам из других стран обменяться наработками.