Ноука от Горького Лука
Шрифт:
Так что по национальности он не бурят — он мудак. У кацапов национальности нет, только породы, как у собак. Кацап бурятской породы. Если бы он был бурятом, он бы спросил себя: какого хуя я поеду убивать не пойми кого, не пойми за что, в страну — не знаю где.
К ноукам.
Слова украинской речи «хай» и «нехай» приводят в ступор иностранных студентов, изучающих нашу соловьиную. Казалось бы, традиционная дл славянских языков отрицательная частица «не» делает «нехай» антонимом «хай». А оно — нет. Тогда зачем два слова для обозначения одного и того же? Студентам непонятно.
Украинцы
«Хай» — он больше в будущее обращен, эдакий приказ судьбе. Пусть будет так, а не иначе. Пожелание с элементом угрозы. Это слово нравится англоязычным студентам, они чувствуют в нем какой-то дружелюбный позитив, родственный своим «hi» и «high», поэтому к нехаю относятся с опаской. Германоязычные студенты на «хай» автоматически отвечают «зиг хай», а потом настороженно думают — что они сказали? Для кацапоязычных «хай» является глаголом повелительного наклонения от «хаять». И это правильно, потому что даже самые хорошие слова для кацапов должны обозначать что-то плохое.
Что обозначает «хай» для китайцев — неизвестно, зависит от того, как именно произнесешь. Иногда они смеются, иногда обижаются, так что китайцев мы трогать не будем.
«Нехай» лежит в сегодняшнем дне. Снисходительное и благодушное разрешение событиям идти так, как они идут. Идут себе якось — и нехай. И если с нехаем все в порядке — то хай особо и не требуется.
Кстати, именно это тонкое понимание оттенков, смыслов и значений убеждает меня в том, что намного лучшими для нас соседями были бы не кацапы, а дельфины. Вот уж с ними у нас точно никогда бы не было войны. А Крым, например, мы бы им и сами отдали, с большим удовольствием. Весь шельф. Да хоть все побережье, включая Азовское. По-братски. Живите сколько хотите, ласкаво просимо.
Резюмирую.
Часто бываю в районе вокзала. Пацаны и мужчины идут на войну. Разных возрастов, в камуфляже или гражданском-туристическом, только шеврон жовто-блакитный нашит. С большими рюкзаками и в берцах. По одному, по двое, иногда командами со старшим.
Те, кто идет на вокзал — тем на поезд, те кто выходит из здания — им уже домой, или дожидаться пересадки. Все знают — куда они идут, мы же не воюем скрытно, рассказывая родителям и невестам, что поехали на учения в Ростов. Если уж совсем пафосно сказать, что Родина провожает сыновей на войну, то она истерик на перроне не закатывает, а плачет дома, когда никто не видит.
Их пропускают вперед, им уступают место в очереди, а если они кого-то зацепят своими гигантскими рюкзаками на платформе — не рычат привычно, а уважительно отодвигаются.
Такой у нас сейчас тяжелый нехай. Но раз уж так случилось, то нехай хлопцы идут. Але хай повертаються.
Для кацапобурятов у меня нет ни «хай», ни «нехай», а только «нахуй».
И запомни, обгоревший бурят, поехавший воевать с воображаемыми фашистами — в твоем собственном, по-настоящему фашистском государстве, для «русских» в Москве ты всегда был, есть и будешь косорылой чуркой. Тебе в лицо это, может, и не скажут, но будут думать именно так.
А теперь, забрызгав имя своего народа нашей кровью, будешь чуркой и для нас.
Обгорелой.
Гримуар (ход работы)
Мы тут трохи вроде как обленились — с точки зрения некоторых кадетов, привыкших регулярно приходить за ноуками. И лекции пошли не каждый день, и глубина ноучного мышления стала не торт, и нет вкусного и питательного поедания в комментариях элитного кацапского интеллектуального шелкопряда и тупорылого кацапского хлопка на гарнир.
А на самом деле мы трудимся всей кафедрой над изданием инструкции по буттю, иногда засыпая прямо на клавиатуре. Так шо сборник наших лекций обязательно будет, но времени эта работа отнимает в порядке, иногда во вред учебному процессу. Надо же не только лекцию формально прочитать на отебись, как речь Хуйла на Новый год для росийского быдла, но подняться вчоностью — ну, вы поняли куда — выше лаврской колокольни, як завещал Свирид Петрович. А так, просто, наляпать по клавишам и Прасковья моя сможет.
Нам надо не только брать старое в переплет, но и делать новое. Мы же народ непрестанного созидания, а не кацапские паразиты на Олимпиаде-80 и дедахвоевалах. Поэтому приходится разрываться, а времени на все постоянно йок.
Сроки выхода гримуара: месяц — полтора — два. Ну, ладно, месяц — это я сочинил для оптимизма. Для своего оптимизма в том числе.))) На шо будет похоже — выложим макеты. Стараемся выбрать баланс между ценой и пафосом.
Хочется, все-таки, чтобы это был не только Кацапский Некрономикон, шоб воны вси поздыхалы, но и Книга Жизни для нас, таких хороших, веселых и добрых украинцев. Поэтому от кадетов и вольнослушателей принимаются советы — шо брать в гримуар, а шо не брать.
Пришел ряд предложений помощи по созданию гримуара от издательств, которым мы искренне благодарны — пропала необходимость печатать экземпляры на нашем стареньком ремингтоне, по четыре экземпляра страницы через копирку, а потом собственноручно переплетать в кожу распятых младенцев.
Мы искренне ценим ваше участие, панове издатели и редакторы, особенно потому что понимаем, насколько отличается то, за что вы готовы взяться, от привычной вам печатной продукции. Честно говоря, на душе теплеет, когда понимаешь, что ты в окопе информационной войны не один. А из соседних стрелковых ячеек доносятся оклики братьев по оружию: "Как ты там, друже? Патроны нада? Жрать есть шо? Перевязка нужна?"
Это дорогого стоит, знаете ли. И даже если перевязка не нужна, и жрать пока есть шо, на душе становится спокойнее. Как будто ее перевязали, накормили и дали ей патронов. И над ней, як над вишней, гудуть хрущи.
Издателю из России — тоже спасибо за предложение, но нет, я не смогу приехать на переговоры. Я не О.Генри и не Чернышевский, не Сервантес и не Томас Мэлори, дописывать гримуар на нарах в вашем моабите я не смогу — ноука не та, ей чернильницы, дощатого столика и комежки баландой недостаточно. А по Басманному Закону там уже ваши штандартенфюреры давно накрутили мне два-восемь-два, что лично я считаю комплиментом и наградой.