Ноука от Горького Лука
Шрифт:
После чего — свободен на все четыре стороны, никто не держит. Ездить по району и области можно и по справке, а паспорт был нужен для трудоустройства в другом месте, что автоматически обозначает увольнение с предыдущего (в СССР все были обязаны где-то работать, даже Бродский и Цой). Поэтому паспорт тогда не выдавали по умолчанию при достижении 16 лет, а оформляли по требованию. Что, в принципе, понятно сейчас любому предпринимателю, заключающему или расторгающему договор.
Более того, в условиях избытка хрестьянства сами колхозы всячески выталкивали лишний народ «учиться на трахтариста, або на учителку». Потому что вернувшегося после обучения пайщика можно было пристроить на нужную
Любое индустриальное общество, независимо от капитализмов чи коммунизмов заинтересовано в том, чтобы из селюка с тяпкой получить лекальщика высокого разряда или врача. Предполагается, что и селюки в этом заинтересованы. Но, как оказывается, не везде.
***
В итоге первыми из мест колхозной агрикультуры свалили именно украинцы, массово расхватавшие паспорта, пославшие нахуй остоебенившую квасолю та огирки, и поехавшие осваивать крайние северы и дальние востоки. Так или иначе, благодаря механизации и ядовитым удобрениям, повысившаяся урожайность сделала лишними значительное число селян. И вместо того, чтобы в прадедовской хате надстраивать пятый уровень полатей, над бабкой, дедкой, внучкой и жучкой, молодые украинцы просто уезжали в Большой Мир. Иногда на велосипедах.
Именно этим объясняется массовое нашествие фамилий на «-ко» в тех убогих российских местах, где чумаки никогда не ходили. Кто не в курсе — советская Воркута была практически украинским городом, откуда утомленных полярной ночью школьников вывозили отдыхать в Украину, а не в Сочи.
Правды ради надо сказать, что вторыми по трудовой мобильности были грузины. Усатый мимино в кепке-аэродроме, торгующий цитрусовыми помидорами «вах, девущька, слушай, купи слатки апильсин» — российский сказочный персонаж. В реальности батоно рубили шахты и прокладывали трубопроводы не хуже наших посполитых. Что же, как показала истории, кацапы сумели отблагодарить в полной мере за труд на благо их страны как одних, так и других.
А вятка-всмятку, пермяки-солены-уши и прочая вологда-гда вторую тысячу лет сидела под корягой, и сторожко водила оттуда усиками, наблюдая за летающими туда-сюда самолетами с трудовыми кадрами, вопрошая: «а чевой-та ани лятают?..» Иногда ее насильно вытаскивали из под коряги, выдавая путевку в необычные и пугающие места, где она быстро сходила с ума — что выразительно показано в фильме «Любовь и голуби».
Приученные веками сидеть на цепи, кацапы не отходили со двора даже тогда, когда цепь с них сняли.
***
Поэтому я не боюсь массового исхода из будущей фрагментирующейся России. Выпрыгнут те, кто и без того уже давно на низком старте. Из них половина окажется евреями, где везде гожи, а вторая половина постарается перепрыгнуть через «Белоруссию родную, Украину золотую» куда-нибудь в зону благословенного азюля, вырывая его изо рта бедных многодетных муслимов.
Это не муравьиные китайцы, расширяющие спиралями территорию своего муравейника, следуя друг за друга по феромонному следу. Это не американцы, кочевники асфальта, "продал дом во Флориде, через час купил такой же в Калифорнии". Это не украинцы, трудовые рейдеры на сверхдальних расстояниях. Это репа, которая растет там, где ее посадили.
Подавляющее число репоедов будет в своем уезде резаться насмерть за право первым раскопать курган с тушенкой, левомицетином и соляркой, оставшихся от советской Атлантиды, чисто по Беркему.
Кто останется в Неньке — тоже сгодится на что-нибудь. Привыкшим к казенному патернализму Раисы, и боящимся западного гомосекса и рокендролла снигерийцам придется где-то научиться жить, хотя бы примерно по-человечески. Украина может стать тренажером. Патерналистской модели с азюлями и пандусами для домашних улиток я в Украине на предвижу еще лет десять, бо грошей нема, и тут будет весело, но непросто. Пока поляки моют в Европе унитазы, а мы моем унитазы полякам — кто-то должен мыть наши унитазы тоже. Приучаясь к труду, а не к ренте.
А остальные так и будут сидеть в том месте, где их на грядке посадили, пока их смерть не разлучит нас, аминь.
***
Необходимая дисклайма, две штуки: 1) выводы нашей катедры могут быть ошибочными; 2) мы никогда не считали, и не считаем проституток людьми второго сорта.
А тераз бегите пурнать в ополонку, бо Водохреща.
Крупный рогатый кот, або "Нацпроект, а мы крепчаем"
Я, как все приличные люди, люблю котиков — потому шо это сейчас элемент обязательной программы в интернете. Если ты не любишь котиков, то ты или алкоголик, или извращенец, или, не дай бог, судейский. Но моя любовь к котикам поверхностна, как любая отработка обязалова. А дело все в том, что я умею проникать мысленным взором в суть вещей, и когда я в своих котиков этим взором проникал, то передо мной стоял «воспитуемый Аллу Зеф», с перемурзанной сметаной мордой и вопросом: «Кто съел? Я съел?»
Котов характеризует сложная смесь отсутствия стыда и совести, ненадежность кратковременной памяти и неубиваемая, но избирательная долговременная память. Спрашиваешь кота: вот нахуя ты муки нажрался, ты же хлеб не ешь? А он смотрит брезгливо на рассыпанную по кухне муку с немым упреком: насрали тут — пройти нельзя. А убирать я буду, что ли?
Сами судите — моя кошка Наоми однажды погрызла Empire State Building. Не в прямом смысле, а дорогущий объемный 3D паззл высотой в метр, который я собирал две недели. Не сдержавшись, я отпиздил новоявленную годзиллу остатками небоскреба. В результате Наоми возненавидела не меня, не пенопласт паззла, а американский империализм, символом которого Эмпайр Стейт Билдинг является. И в качестве мести капиталу отгрызла от оставленной на столике стодолларовой купюры ровно пятьдесят долларов. Вот чего ей в организме не хватало — целлюлозы или валюты? Или совести?
Ну и суммируйте кота: уверенность в том, что любой диван, на котором раз полежал, отныне его собственность. Наглость и бесстыдство. Склонность к мелкому воровству и бессмысленному вредительству при полной несознанке. Злопамятность в отношении несуществующих обид, а также эгоцентризм, как жизненный концепт… никого не напоминает?
Хорошо хоть коты не пьют, не играют на балалайке, не утверждают, что они в одиночку выиграли Вторую Мировую, не имеют ядерного оружия, зато умеют прикольно урчать, когда их чешешь за ушком или по пузикэ.
А то совсем страшно становится.
***
А мы посмотрим — умеют ли кацапы так же потешно гоняться за бантиком на веревочке, как милые котики?
На тему этой фетвы меня натолкнула дискуссия в прошлой лекции — способна ли кацапня сама себя прокормить? Дело в том, что я уже участвовал в подобных дискуссиях, аж десять лет назад, и однажды попал в крайне неприятную ситуацию «пруф или GTFO». Вот я точно помню, что был проект по вставание с колен российского крупного рогатого скота — его анонсировали в 2004 году, а в 2005 ксерокс-президент Медведев его озвучил как национальный проект. Логично, при уровне импорта продовольствия в 40–45 процентов минимальный уровень национальной безопасности превышен минимум втрое, и надо спешно поднимать с колен еду. Как писал Еськов — государство, неспособное себя прокормить, обречено.