Новак Джокович. Герой тенниса и лицо Сербии

Бауэрс Крис

По прошествии времени стало ясно, что этот матч был последним, где Сербия и Черногория выступали в качестве одной страны, в дальнейшем речь шла только о Сербии. К тому времени, как Сербия вновь приняла участие в этом турнире семь месяцев спустя, Джокович уже входил в первую десятку, на теннисную сборную возлагали огромные надежды. Интересно также отметить, что команда, которая играла в Швейцарии в сентябре 2006 г., была той же самой, которая выступала в финале против Канады в сентябре 2013 г. По сути дела, Сербия стала сильнейшей в мире в командных соревнованиях, располагая всего пятью игроками: Джоковичем, Типсаревичем, Троицки, Зимоничем и Бозоляцем. Иногда в небольшой стране, не имеющей возможности выбирать из большого количества игроков, может сложиться

стабильная команда, так что наличие широкого выбора само по себе еще ничего не означает.

После язвительной критики со стороны Федерера в Женеве Джокович отправился в Метц, где выиграл турнир и вошел в первую мировую двадцатку. Он дошел до четвертьфинала на турнире Madrid Masters в закрытых помещениях. Там ему удалось поправить свои отношения с Федерером. Джокович завершил год на 16-м месте в мировой классификации. Еще один титул он завоевал в Аделаиде (там же, где Деян Петрович тремя годами раньше пытался получить для него wild card на участие в турнире), а затем встретился с Федерером в четвертом круге Открытого чемпионата Австралии. Хотя СМИ раздували шумиху вокруг этой встречи как матча-реванша, Федерер стремился только показать, что в Женеве он обыграл Джоковича не со злости, и он одержал очередную победу в трех сетах; Джокович на этот раз выиграл 10 геймов.

В истории Джоковича случались поворотные моменты, и одним из таких моментов стали в марте 2007 г. два американских турнира на твердом покрытии серии Masters. «Весь этот ажиотаж начался в 2007 г., когда Новак победил в Майами, – говорит Ненад Зимонич. – Эта победа вызвала такой интерес на родине, что когда через несколько месяцев мы играли [на Кубок Дэвиса] с Австралией, собралось 19 тыс. зрителей. Мы победили и прошли в Мировую группу. На мой взгляд, начать с самого низа, с пятой группы, дойти до верха за пару поколений и получить возможность выиграть Кубок Дэвиса на глазах у своих болельщиков – это невероятно».

В Индиан-Уэллсе, в калифорнийской пустыне, Джокович обыграл Энди Маррея в полуфинале и играл в финале против Рафаэля Надаля. Надаль победил 6–2, 7–5, но когда 11 дней спустя они встретились в четвертьфинале в Майами, Джокович одержал свою первую победу над Надалем – 6–3, 6–4. Затем он одолел Маррея и коварного аргентинского ветерана Гильермо Канаса и стал победителем турнира. В итоге Джокович вошел в первую десятку рейтинга, а когда вернулся в Белград к следующему официальному матчу Кубка Дэвиса против Грузии, то уже занимал седьмое место в рейтинге.

Этот период восхождения Джоковича ознаменован первой из его попыток попросить помощи на стороне. Он проработал с Марианом Вайдой восемь месяцев, после чего они вдвоем – и вместе с Срджаном – решили, что Джоковичу требуется тренер, который дошлифовал бы его выходы к сетке. С его ударами с лета в целом все было в порядке, но агрессивный стиль игры в теннисе – это не только готовность играть у сетки, но и умение выходить к ней вовремя и с правильным подготовительным ударом с отскока.

После рассмотрения возможных кандидатур помощь пришла со стороны Марка Вудфорда. Этот южноавстралиец с тихим голосом известен как мастер парной игры, и вместе с Тоддом Вудбриджем они побили много рекордов. Но Марк был также незаурядным одиночным игроком: в 1996 г. он дошел до полуфинала Открытого чемпионата Австралии и часто выигрывал у более сильных теннисистов благодаря правильно выбранной тактике. Вудфорд был сверстником Вайды, несколько раз они играли друг против друга, поэтому когда к Вудфорду обратился один из агентов Джоковича, Аллон Хакшурян, тот задумался прежде всего о том, какое место в этом раскладе занимает Вайда.

«Когда мы собрались в первый раз, я сказал Мариану, что мне будет неловко, если он останется в стороне, – объясняет Вудфорд. – Я сказал, что действовать надо сообща, и хотел убедиться, что он нормально воспринимает то, над чем мы собираемся работать. Хакшурян объяснил, что Мариан остается в команде. Мариан подтвердил, что он будет продолжать тренировать Новака, и объяснил проблему: несмотря

на то, что выход к сетке является жизненно важной составляющей игры Новака, он не пользуется этим приемом своевременно и осознанно и поэтому им нужна моя помощь. Меня это не смутило. Только я тогда понятия не имел, насколько сильным влиянием пользуется Срджан».

Вудфорд присоединился к команде Джоковича в марте 2007 г., перед самым началом турнира «Индиан-Уэллс». Австралиец вспоминает, какое впечатление Джокович произвел на него в первый день. «Он был как губка, – говорит Вудфорд. – Он жаждал информации. И никогда не стеснялся остановиться и спросить. Срджан понимал: если по ходу дела кое-что заимствовать у окружающих, постепенно добьешься своего. В этом надо отдать ему [Срджану] должное. Целью было стать первой ракеткой мира – ошеломляющая цель, потрясшая меня, и для ее достижения требовалось постепенно собирать все необходимое. Быть источником информации было приятно – я ведь в свое время славился довольно приличными ударами с лета, но в то же время я понимал, что он спрашивает совета не только у меня».

Вне корта Джокович порой вел себя как веселый подросток (ему исполнилось 20 лет к тому моменту, когда Вудфорд проработал с ним четыре месяца). «Он любил вечера, – вспоминает Вудфорд. – По вечерам он давал себе волю. Я видел, что он уверенно движется в правильно выбранном направлении, но, думаю, каждому время от времени нужна передышка. Он всегда стремился стать более выносливым и сильным и продержаться в спорте дольше Роджера и Рафы – не просто соперничать с ними, а пережить их, – но за время работы с ним выдалось несколько вечеров, когда он просто развлекался. Я не любил тусовки, даже когда играл, но пару раз выходил на люди вместе с ним, и ему нравилось, что его узнают, – пожалуй, он даже наслаждался этим. Пару раз он надевал очки и выглядел в них по-настоящему стильно. Однажды я спросил его: „Ты что, плохо видишь?“ Он ответил: „Нет, но они классно смотрятся, верно?“ а по-моему, вид был слишком академический».

Вудфорд редко имел дело с Срджаном, главным образом потому, что тот почти не говорил по-английски. Появляясь на тренировках, Срджан говорил с сыном по-сербски, а с Вайдой – на смеси сербского и словацкого языков. «Дияна говорила по-английски гораздо свободнее, – вспоминает Вудфорд, – а Ноле поразил меня свободным владением английским языком. Он явно был сообразительным парнем».

Джокович понял, что ему не победить Федерера и Надаля, играя исключительно на задней линии, – необходимо было чаще выходить к сетке. Однако Вайда объяснил Вудфорду, что когда Джокович идет к сетке, где его раз или два обводит соперник, он обычно говорит: «Все, я больше так играть не буду». Проблема была не только в ударах с лета, но и в движении вперед, выборе позиции и точного момента для выхода к сетке. По-видимому, команда Джоковича набирала обороты, готовясь к короткому, но престижному сезону игры на травяных кортах, хотя попутно вносила поправки для игры на твердом покрытии и грунте.

Вудфорд говорит: «Я чувствовал, что он способен играть у сетки, но его удар с лета слева мне не очень нравился. Речь вовсе не шла о нюансах. Порой его терзали сомнения, и мы садились и разговаривали – не в целом об игре, а именно о его отношении к выходу к сетке. Если ты не получаешь удовольствия, играя у сетки, ты не сможешь успешно воспользоваться этим приемом, когда это будет необходимо».

Результаты в тот период, когда к команде присоединился Вулфорд, были на зависть хороши: выход в финал «Индиан-Уэллс», победа над Надалем в Майами, имевшая огромное психологическое значение. Да, она состоялась на наименее любимом Надалем покрытии, но двумя годами ранее в Майами Надаль обыграл Федерера, так что этот результат Джоковича поистине способствовал подъему его боевого духа. Затем выигрыш всего турнира в Майами, триумфальное возвращение на родину на Кубок Дэвиса и титул в Эшториле, на грунтовом покрытии. Все шло настолько успешно, что Хакшурян начал выспрашивать у Вудфорда, не хотел бы тот уделять Джоковичу больше времени.