Новак Джокович. Герой тенниса и лицо Сербии
Шрифт:
Однако сразу после победы в Париже Иванович получила травму большого пальца на правой ноге, упустила момент и уже не смогла вернуть свою прежнюю форму. Несмотря на все старания в течение многих лет и отдельные хорошие результаты, она уже не походила на игрока, способного вернуться в первую мировую десятку, а тем более тройку, или завоевать еще один титул Большого шлема. Но даже если она больше не выиграет ни одного турнира, она все равно очень многого добилась. Ее стремительное падение свидетельствует о том, что во многом своим успехом она была обязана уверенности в себе, а этот хрупкий ресурс каким-то образом исчез у нее после восхождения на вершину в июне 2008 г.
История Янкович подобна предыдущей. Ее лучшим годом также стал 2008-й, в августе которого она
Последующие достижения Джоковича затмили успехи Иванович и Янкович, но эти две женщины заслуживают в истории его успеха не просто краткого упоминания. Одна из самых серьезных проблем для перспективных спортсменов в любом виде спорта – надежды и ожидания, которые возлагают на них поклонники и соотечественники в целом. Наличие двух «заслонных лошадей», отвлекающих на себя все внимание, пока Джокович пробивался в высший эшелон мужского тенниса, стало для него большим преимуществом. А поскольку он ладит с обеими – особенно с Иванович, благодаря времени, проведенному вместе в детстве, – это означает, что любое соперничество между ними носит дружеский и конструктивный характер, а не превращается в ожесточенную борьбу за внимание общественности.
В результате победы в Монреале в августе Джокович поднялся на третье место в мировом рейтинге. Таким образом, он возглавил группу преследователей Федерера и Надаля, однако двоевластие этой пары было таким подавляющим, что даже выход в финал Открытого чемпионата США не мог улучшить позицию Джоковича в рейтинге.
По крайней мере, Джоковичу было гарантировано место участника в завершающем год турнире Tennis Masters Cup в Шанхае (ныне финал мирового тура АТП). На пути в Шанхай он выиграл еще один турнир – обыграл Станисласа Вавринку в финале в Вене, а затем проиграл Давиду Налбандяну в полуфинале турнира Masters в Мадриде. Однако он не сумел достойно завершить сезон в Шанхае, проиграв все три матча в своей группе – Давиду Ферреру, Ришару Гаске и Рафаэлю Надалю. Джокович уехал из Шанхая с собственной терракотовой статуей, но год, который принес ему пять чемпионских званий, оказался смазан. Тем не менее он был рад передышке после своего самого удачного года – передышке, которая продлилась целых восемь недель, поскольку он решил не играть в «разминочном» турнире перед Открытым чемпионатом Австралии.
Бесспорно, Джокович стал достойным победителем Открытого чемпионата Австралии, но, как гласит давняя, проверенная временем поговорка, даже самым лучшим нужна толика удачи. За неделю до начала австралийского первенства в Мельбурне возникли серьезные сомнения в том, сможет ли Федерер участвовать в нем, – он провел ночь в сиднейской больнице с жалобами на желудок. Симптомы болезни не поддавались диагностике, но позднее выяснилось, что это был мононуклеоз.
Выход Федерера на старт в Мельбурне – сам по себе значительное достижение, однако в появлении Федерера было что-то от Эль Сида – легендарного испанского героя, который отправился на бой, несмотря на тяжелые ранения, чтобы внушать ужас врагу. В своих предыдущих 14 турнирах Большого шлема Федерер как минимум доходил до полуфинала и в десяти случаях
Всю черную работу за Джоковича опять проделал Янко Типсаревич, некогда лидер нового поколения сербских теннисистов, которого в предыдущие 12 месяцев полностью затмили Джокович, Иванович и Янкович. Субботой раньше Типсаревич заставил Федерера играть пять сетов в матче третьего круга с 63 геймами и продолжительностью 4 часа 37 минут. Федерер выиграл решающий сет 10–8, но продержался в основном благодаря своим 39 подачам на вылет, которые хоть и избавили его от лишней беготни, но изнурили его и без того истощенный организм. Но это не значило, что он мог стать для Джоковича легкой добычей, и когда в первом сете Федерер подавал на сет, мало кто мог предположить, что он проиграет. Однако Джокович выиграл три гейма на одном дыхании, и Федерер начал делать невынужденные ошибки. Как только Джокович спас сетбол на своей подаче в третьем сете, он неудержимо рванулся к победе: 7–5, 6–3, 7–6. Примечателен один из комментариев Джоковича после матча: «До сих пор удивляюсь, как мне удалось сегодня справиться с напряжением», – сказал он, вероятно, имея в виду, что его проигрыш Федереру в финале Открытого чемпионата США четырьмя месяцами ранее породил опасения у зрителей и, возможно, у него самого насчет его игрового темперамента.
Еще одной огромной удачей стало то, что днем ранее Надаль потерпел поражение в первом полуфинале, в матче с колоритным французом Жо-Вильфридом Тсонгой. Для «несеянного» француза это был поистине показательный выход, он рвался в бой против Надаля и отдал испанцу всего семь геймов, играя блестяще. Так что после трех лет господства Федерера и Надаля в финалах Большого шлема в одиночном разряде (это был первый финал Большого шлема после Открытого чемпионата Австралии 2005 г., в котором ни одного из них не было) турнир завершался поединком молодого претендента с почти неизвестным новичком.
Неожиданно Джокович оказался фаворитом. Он не только был посеян на турнире под третьим номером и занимал третье место в мировой квалификации, но и уже имел опыт игры в финале Открытого чемпионата США четырьмя месяцами ранее. Для француза же все это были совершенно неизведанные воды. Но когда Тсонга выиграл первый сет двумя невероятными ударами справа (один был обводящий удар после смэша Джоковича, другой – глубокая свеча в ответ на рывок Джоковича к сетке), стало казаться, что это – день француза.
В этом матче, не оставившем о себе воспоминаний как о грандиозном финале, были моменты яркой игры и царила замечательная атмосфера, которую создавали два выразительных теннисиста и их преданные болельщики. Это интересно само по себе. И в то время, и позднее этот финал воспринимался многими как нечто вроде незапланированного перерыва в восхитительном соперничестве Федерера и Надаля. Вероятно, свою роль сыграло и то, что оба финалиста были в черном. Правда, спереди на майках имелись рисунки, но на экране телевизора они выглядели одинаково (в то время они одевались у одного поставщика спортивной одежды), и цветотерапевтам мира стоило бы задуматься, не оставил бы этот финал более приятные воспоминания, если бы хоть на одном из теннисистов была одежда более теплых тонов.
Возможно, на восприятие этого матча повлияло также и то обстоятельство, что впервые после встречи Ллейтона Хьюитта с Давидом Налбандяном в финале «Уимблдона» 2002 г. в финал турнира Большого шлема вышли два теннисиста, демонстрирующие более или менее одинаковую технику (это была своеобразная прелюдия к будущим поединкам Джоковича и Маррея – неизменно увлекательным, но не всегда легким для просмотра). Какой бы ни была причина (или причины), телезрителям с трудом удавалось отличить одного игрока от другого во время обмена ударами с задней линии, и, возможно, именно этим объясняется тот факт, что несмотря на бесподобный теннис, который временами демонстрировали финалисты, этот матч не оставил яркого воспоминания у специалистов и болельщиков тенниса.