Новая эпоха
Шрифт:
Рука Аркании крепче сжала рукоять клинка. Нот сама сделала их из очищенного бастума, покрыв тонким слоем нержавеющей стали. В какой-то степени, её клинки были продолжением её самой, и она редко с ними расставалась. Девушка сделала короткий шаг, готовясь к броску. Ещё секунда, и блестящее острое лезвие заставит лживый генератор замолчать, а ненавистную красную душу отправит обратно в ноосферу. Вся боль и горечь сейчас сконцентрировались в этом кинжале, на его острие, поблёскивающем в серебряном свете Эметула. «Зря ты повернулся ко мне спиной! — прошипела она про себя. — Пора покончить с этим!»
Едва слышно скрипнули прорезиненные подошвы сапог. Аркания тёмной молнией метнулась к Ассуру, занося клинок. Сейчас! Сейчас она
Душа… душа дрогнула, осознав, что она сейчас натворила. А вместе с ней дрогнуло и всё тело.
— Тварь… — прошептала она, снимая маскировку и лицевые пластины шлема. — Какая же ты тварь…
Ассур тяжело вздохнул и повернулся к ней, с некоторым удивлением взглянув на застывший в выпаде кинжал. Он медленно взял её за руку, освобождая рукоять оружия.
— Ты знал!.. — слёзы текли по лицу. Тело Аркании сотрясалось от плача. — Ты даже не шелохнулся! Ты же чувствовал меня! Ты знал, что я нападу и всё равно стоял! Я могла тебя убить…
Ассур медленно положил кинжал на широкую каменную ограду балкона, не отпуская её руку.
— Не знал, — тихо произнёс он, — но верил.
Она резко подняла на него взгляд, недоверчиво и с ужасом глядя ему в глаза. Эти слова она никак не ожидала услышать. Всё, что произошло ранее, казалось дурным сном. Ненависть, ревность, обида и страх медленно отступали, оставляя её перед ним. Маленькую, запуганную и запутавшуюся анимаген, год за годом убеждавшую себя в том, что она виновна. В падении Рерара и возвышении Эксплара. В смерти Миры и предательстве Рингара. В появлении Прайма и клевете Вестника. Но настоящая вина лежала лишь во лжи, которой она отравляла саму себя.
— Я верю в тебя, — сказал Ассур, опуская её руку, но всё также пристально глядя в глаза, — в ту, кем ты являешься на самом деле, Аркания. Верю в то, что ты простишь себя за ту ложь.
— Но… я не могу, — последняя тьма внутри неё всё ещё сопротивлялась. Но бирюзовый свет раскрывшейся души не оставлял ей шансов, — я ведь чудовище, убийца без сожаления… «Бирюзовый Призрак»…
— Ты — анимаген, Аркания, — он отпустил было её ладонь, но она схватилась за его пальцы, словно опасаясь, что он сейчас уйдёт, — анимаген, что преодолеет себя.
— Как ты?
— Как я, — кивнул он, чувствуя, как трепещет её душа.
Она рассеяно опустила голову. В голове наступила оглушительная тишина, а ноги стали подкашиваться. Чувство пьянящей свободы наполняло её душу. Ей казалось, что плащ за её спиной превратился в бирюзовое крыло, настолько стало легко. Груз вины, что она несла всё это время, исчез. «Ассур… Что происходит? Я растеряна… — она сделала короткий шаг ему навстречу. — Ты забрал у меня всё… всю боль и гнев, что я несла». «Я лишь помог тебе увидеть свет, — он молчал, но она чувствовала его мысли, — ту истину, которую ты отказывалась видеть». «Я убегала от себя, — их ладони сплелись, — не в силах вынести эту горечь». «Она настигла бы тебя и на краю света, — он слегка отступил, увлекая её за собой на балкон, — но ты нашла в себе силы встретиться с ней лицом к лицу. Вступила в бой и победила!» «Моё прошлое темно. Оно будет преследовать меня до самой смерти, — над ними раскинулись мириады звёзд, пульсируя в вечном танце бессмертной юности, — но сегодня я стала свободна! Ты поверил в меня и освободил!» «Нет, — он пропустил её к ограде, встав рядом, — ты сама освободила себя. Я лишь верил в тебя». «Но ты показал мне путь! Своим примером показал, что прощение можно заслужить! Поверил, да в кого? В непрощённую самой себя анимаген!» «Прощения заслуживает каждый. И ты, Аркания, заслужила его». «Ты лукавишь, душелов, — Аркания улыбнулась, чувствуя, как в ней разгорается счастливая звезда, — ты забрал у меня разум.
— Тогда я подарю тебе эти звёзды, — прошептал Ассур, склонившись над ней. Аркания будто сжалась, неуверенно и робко поднимая голову, — и мир, что освещают его!
Он ласково поцеловал её приоткрытые губы. Время замерло в это мгновение. Две души, красная и бирюзовая, воссияли крыльями чистой любви, сплетаясь в единое целое. Ни Ассур, ни Аркания ещё никогда не чувствовали себя столь влюблёнными. Мысли обоих анимагенов улетели куда-то ввысь, в бескрайнее звёздное пространство, озаряя планеты светом душ. Каждый виток их полёта сверкал вспышками эйфории. Они не могли насытиться этим ощущением, крепко прижимаясь и отступая в темноту гостиной. Столь долгим и желанным был этот миг, который они отсрочивали недомолвками и холодом, и им не хотелось расставаться ни на секунду. Нет сейчас мрачного душелова Ассура и безжалостной убийцы Аркании. В гостиной находились лишь влюблённые мужчина и женщина, словно после долгой разлуки не желающие отпускать друг друга. Со звоном упали кинжалы, теперь никому не нужные и забытые инструменты мести. С тяжёлым шелестом упал на спинку стула плащ-мундир, символ самоотверженности и гордости последнего душелова.
— Я люблю тебя, — прошептала Аркания, обхватив руками его шею и позволив уложить себя на диван. Броня давно лежала на столе гостиной, такая же ненужная сейчас, как и все барьеры и рамки.
— И я люблю тебя, — Ассур нежно поцеловал её, начиная спускаться ниже, — моё бирюзовое счастье…
***
— Хех! Ну и стоило так тянуть? — усмехнулась Хара, когда Ассур и Аркания скрылись внутри проёма. — Эх, молодёш-ш-шь… Ничего не понимают, — она потянулась и стащила с крыши перчатки-беспальцовки, натянув их на руки.
— А я вот тоже чего-то не понял — а с каких пор эта психованная истеричка-телекинетик стала нашим союзником? — Лункс вальяжно расселся на соседнем сиденье, высунув руку в открытое окно. — Давно у нас мир перевернулся? — Ординар Вентор отпустил его на ночное время, намереваясь досконально изучить полученные образцы его тканей и жидкостей. Даже первичные результаты поражали — тело анимагена настолько идеально гармонировало с меуконом, что могло свободно меняться по желанию одной лишь мысли. Но ещё больше учёных поразило удивительная способность белого вещества накапливать псионическую энергию. Словно губка, оно вбирало в себя невидимые потоки, чтобы в один момент выпустить их обратно, подчиняясь воле хозяина.
— Да вот как-то так и получилось, — пожал плечами Урси, — Совет дал ей возможность реабилитироваться. Вот она и постаралась. Видимо, раскаялась.
— Теперь это так называется? — ухмыльнулся рысь. — Настолько раскаялась, что аж комбинезон потеряла. Знаешь, мы с Арги тоже так раскаивались. Почти каждый день.
— Фу, Лункс! — Хара возмущённо хлопнула по штурвалу. Приборная панель активировалась, загоревшись голубым светом. — Ну твой пень драть!..
— Что значит «фу»? — тот зловеще рассмеялся. — Естественный же процесс. И это мне говорит мать двоих детей!
Гравимобиль медленно поднялся в воздух, направившись к платформам на верхних этажах Шпиля. Когда Хара узнала, что Аркания собирается сбежать, она немедленно рассказала об этом Урси. Она ожидала, что тот сообщит об этом Риабиллу или Прайму, но медведь поступил мудро, решив дать Ассуру шанс направить её на путь истинный. Тем более от Сафиры он уже знал, что Аркания ревнует его к Ирше, и не удержится от мести. Если бы на месте ноосенса был другой анимаген, он бы вмешался, однако зная Ассура, волноваться было не о чем. Связь между этими двумя виднелась невооружённым глазом, и сегодня, наконец, их души соединились.