Новая Инквизиция
Шрифт:
— Я пойду за этим хмырём, а ты следи за его приятелем, — проинструктировал я Умара. — Если побежит, пробуй остановить, но особо на рожон не лезь, с территории заправки не уходи. Лады?
— Лады! — уверенно тряхнул челкой парень, сияя смесью азарта и легкого волнения.
На том мы с ним и разминулись. Я двинулся следом за водителем «Весты», а Салманов остался караулить пассажира.
Уже на полпути к стеклянным автоматическим дверям, я запоздало подумал, что китель с шевронами Управления боевой инквизиции — не самая лучшая маскировка для скрытой слежки. Однако потом отбросил эту мысль. Ну а что? Фээсбээнщикам тоже нужно свои телеги заправлять!
Внутри я специально встал так, чтобы видеть профиль подозреваемого, который мазнул по мне абсолютно
Совершенно нежданно меня посетила мысль, что я и сам без своего верного ИК-Б представляю для любого инфестата открытую книгу, которую можно читать издалека. И, желая загасить всколыхнувшиеся в душе подозрения, я немного повозился на кителе с одним петличным знаком и вытащил его из воротника. Чуть помедлив, я распрямил на нем проволочные усики, а затем с силой ткнул себя в запястье, не сводя при этом немигающего взгляда с мужичка.
Чужая боль — это источник для дара, способный сделать из инфестата настоящего сверхчеловека. Если кто-то рядом испытывает страдания, то некромант под таким «допингом» едва ли не пули может ловить налету, настолько сильно разгоняются его рефлексы и восприятие. Хотя ладно, на счет пуль я слегка приврал. Ни одно человеческое тело не выдержит такой чудовищной нагрузки. Даже я в учебке неоднократно рвал себе связки и мышцы во время осваивания СТО или «форсажа», как назвал это состояние Умар. И так происходило до тех пор, пока я не пошел на службу в ФСБН и не начал проходить гормонально-андрогенную терапию, которая подняла на новый уровень показатели моей физической кондиции. Коктейль из анаболиков и транквилизаторов значительно снизил для меня травмоопасность «сотки», а усиленная инфестатская регенерация свела к нулю вред от регулярно поступающей в организм химии. Ну да не о том сейчас речь… Суть в том, что устоять перед позывами дара, стремящегося испить чужих страданий, не всегда легко. Особенно, если это происходит неожиданно…
Едва я вдавил усики петлички себе в запястье, как боль неприятным тревожным звоночком забилась в мозгу. Я буквально кожей ощутил, расходящиеся по пространству незримые эманации, и именно в этот момент подозреваемый повернул голову, встречаясь со мной взглядом…
Зрачки у мужчины медленно расширились, как у наркомана под веществами, а крылья носа дернулись, будто он с силой втянул воздух. Для меня наш зрительный контакт продлился всего несколько секунд, но подозреваемому они вполне могли показаться целой минутой. Он совершенно точно был инфестатом, причем не очень опытным. Более прожженный некромант наверняка бы смог устоять перед позывами дара и проигнорировать разлитую в воздухе слабую боль, а этот попался, как сом на жирного выползка.
Немая сцена не затянулась надолго, потому что мужик вдруг сорвался с места и ринулся к дверям, опрокидывая на ходу стеллажи с печеньем и сладостями.
— Хрен ты угадал, сучара, — азартно рыкнул я, — не уйдешь!
Под ошарашенными взглядами пары кассиров, не понимающих, что происходит, я рванул в погоню, с места развивая спринтерскую скорость. Сейчас этот неудачник осознает, что бегать от меня очень глупая затея.
Глава 6
Разогнавшийся беглец, подпитываясь легкими отголосками моей боли, смог добраться только до выхода, а там ему уже пришлось притормозить. Просто потому что датчики не успевали среагировать на его стремительное приближение и дать команду стеклянным дверцам разъехаться в стороны. Мужик замедлился всего на одно короткое мгновение, но оно же оказалось решающим.
Ростом я никогда не был обделен, вытянувшись уже в подростковом возрасте до одного метра и восьмидесяти девяти сантиметров. А гормональный коктейль, вкалываемый мне на регулярной
Столкновение со мной окончилось для мужика крайне печально. Этого бедолагу просто снесло, как выстрелом из корабельной пушки. Он футбольным мячом полетел прямо в не успевшие раскрыться двери, а потом выпал на улицу в сопровождении сверкающего фейерверка из разбитого стекла. Инфестат не только знатно приложился об асфальт, но еще и сильно изрезался об осколки пока трепыхался, пытаясь понять, где находится верх, а где низ. Чужая боль сразу же заплясала вокруг меня, соблазняя хищный дар, и я рванул ей навстречу, не став упускать такого удобного случая.
Миг, и я будто бы упал в целое облако сладкой ваты, божественный вкус которой чувствовал каждой клеточкой тела. Мир для меня сразу же преобразился и застыл, превращаясь в концентрированное блаженство. Исчезли все звуки, а воздух загустел, словно я погрузился на дно глубокого бассейна. Мне казалось, что я замедлился став какими-то неповоротливым и неловкими, но на самом деле все было с точностью до наоборот. В глазах сторонних наблюдателей я сейчас двигался с умопомрачительной скоростью, немыслимой для обычного человека.
Сделав короткий подшаг, я со всего маху зарядил берцем ползающему у меня в ногах преступнику. Невероятное ускорение многократно умножило силу удара, и я почувствовал, как носок ботинка проваливается в чужие ребра, ломая кости с такой легкостью, будто они были не прочнее яичной скорлупы. Рот незнакомца распахнулся в неслышимом для меня крике, а с его губ в воздух полетели бледно-розовые брызги. Водоворот боли моментально стал еще сильнее, стремясь затянуть меня и утопить в неудержимом буйстве, где так легко было переступить запретную черту. Поэтому следующий пинок я направил подальше от жизненно важных органов беглеца и переломил его голень как высушенную веточку. Мой дар снова восторженно вскинулся, требуя продолжать избиение беззащитной жертвы, но я не поддался на уговоры бурлящей внутри меня тьмы. Ведь идти у нее на поводу — это путь в один конец, туда, где перестаешь быть человеком и превращаешься в вечно алчущее чужих страданий животное. Этот субчик и так далеко не убежит, если вообще сумеет подняться на ноги, соответственно, его можно оставить на некоторое время в покое. Тем более, что он уже начал терять сознание, и испытываемая им боль принялась стремительно угасать, выбрасывая меня из «форсажа».
С заметным усилием оторвав взгляд от искалеченного инфестата, я обратил взор на серую «Весту», в которой остался сидеть еще один подозреваемый. Окажись он из числа одаренных, то у полицейских с ним могут возникнуть серьезные пробле…
И прямо на середине этой мысли, как насмешка судьбы над моими опасениями, на заправку, мигая синими огнями, въехала патрульная машина. Причем, я отчетливо разглядел, что в салоне сидят молодые ребята, едва ли старше моих лет, в касках и бронежилетах. Бронежилетах, твою мать, а не в защитных костюмах! Если второй оставшийся подозреваемый некромант, то они для него просто говорящее мясо…
Видя, как из серой машины выскакивает приятель отделанного мной инфестата, я похолодел, потому что он не стал размениваться на мелочи, а на ходу принялся раскручивать вокруг себя целое торнадо из черного тумана. Вот же дерьмище! Как же силен, падла! Он точно прихлопнет стражей закона без всякого труда. А если он их после этого еще и поднимет, то тут-то нам с Умаром гарантированно придет каюк… обоим.
Срываясь на спринт, я помчал в сторону бензоколонок, отчаянно жестикулируя полицейским, чтобы они не выходили из своего авто. Однако патрульные восприняли мои невербальные посылы совершенно превратно, и начали спрыгивать на асфальт еще до того, как их УАЗ остановился окончательно. Черт, ну почему люди не могут видеть течение некроэфира… тогда б они сразу поняли, что нельзя сюда соваться!