Новая земля
Шрифт:
"Прощайте!" сказалъ вдругъ Ингенсъ и побжалъ. Онъ бжалъ, бжалъ, сдлалъ цлый кругъ, это еще счастье, что фру Гранде хала такъ тихо, онъ могъ пойти напрямикъ и догнать ее. Когда онъ вышелъ на главную улицу, ему посчастливилось: фру Гранде увидла его низко кланяющуюся фигуру. Онъ поклонился, да, онъ остановился смущенно, снялъ шляпу и поклонился. А она кивнула ему изъ своей одиночки.
Тмъ же шагомъ фру Либерія продолжала свой путь черезъ городъ. Людямъ не надодало спрашивать другъ у друга, кто это можетъ быть, кто это такое. Какое любопытство; это была фру Либерія Гранде, жена Гранде, изъ великаго рода Грандовъ; она сидла спокойно и важно въ своей одиночк, какъ настоящій министръ, и совершала свою рдкую, рдкую утреннюю прогулку. Въ этомъ не было ничего необыкновеннаго, разв только то, что она хала шагомъ. Но ея красная вуаль не была современной, она производила очень кричащее впечатлніе, и молодежь, слдившая за модой, смялась про себя надъ этой красной вуалью. Но многіе подозрвали бдную даму въ высокомрныхъ мысляхъ, у нея быль видъ, какъ-будто она выхала изъ дому съ намреніемъ быть всми замченной, да, какъ-будто она непрестанно говорила про себя: "вотъ и я".
Такой у нея былъ видъ.
Не было совсмъ плохо, когда она приказала своему кучеру остановиться передъ зданіемъ Стортинга. Что ей тамъ было нужно? А когда кучеръ еще кром того ударилъ хлыстомъ по лошади, многіе изъ присутствующихъ подумали, что это зашло уже черезчуръ далеко. Что ей было длать въ Стортинг? Онъ былъ закрытъ; вс разошлись по домамъ, засданіе кончилось; что эта женщина съ ума сошла? Но многіе, знавшіе фру Либерію, знали, что ея мужъ засдалъ въ либеральной комиссіи въ Стортинг, въ дворцовой комнат, туда можно было попасть съ той стороны; разв она не могла навстить своего мужа? Противъ этого ничего нельзя было сказать, ей нужно было что-нибудь сказать мужу, и, кром того, фру Гранде вдь не часто вызжала. Нтъ, къ ней были очень несправедливы.
Фру Либерія сошла съ одиночки и приказала кучеру ждать; тяжело и медленно она направилась къ лстниц; ея красная вуаль висла безжизненно на спин, втерокъ не шевелилъ ея, затмъ она исчезла въ большомъ зданіи…
Къ двумъ часамъ жизнь и суматоха въ город достигаютъ высшей степени, все въ движеніи — люди идутъ, дутъ, покупаютъ и продаютъ, гд-то далеко работаютъ машины съ глухимъ шумомъ. Внизу, въ гавани раздается свистокъ съ парохода, потомъ другой, везд развваются флаги, большія баржи скользятъ взадъ и впередъ, ставятъ и убираютъ паруса. Порой какой-нибудь пароходъ бросаетъ свой якорь, и желзныя цпи гремятъ въ шлюзахъ, издавая запахъ ржавчины; и какъ побдные крики катятся эти звуки надъ городомъ въ свтлый ясный день.
Жизнь кипитъ.
Пароходъ съ дегтемъ Тидемана былъ готовъ къ отходу, вотъ почему Тидеманъ былъ на пристани, Ханка пришла съ нимъ; они оба были тамъ и стояли молча рука объ руку. Каждую минуту они смотрли другъ на друга глазами, полными радости и молодости. Навстрчу имъ изъ гавани разввались флаги. Когда корабль началъ отходить, Тидеманъ высоко поднялъ шляпу, а Ханка махала платкомъ. Съ корабля имъ отвчали тмъ же. А корабль скользилъ дальше къ выходу изъ фіорда.
"Хочешь, уйдемъ?" спросилъ онъ, нагнувшись къ ней.
Она крпко держалась за него и отвчала:
"Какъ хочешь!"
Но въ эту самую минуту подходилъ другой пароходъ, громадное судно, изъ трубъ котораго вырывались клубы дыма.
На немъ былъ товаръ для Тидемана; этотъ пароходъ онъ ждалъ вс эти послдніе дни; онъ былъ такъ радъ, что пароходъ именно теперь подошелъ, онъ сказалъ:
"Ханка, тамъ, на палуб, есть товаръ для насъ".
"Тамъ есть товаръ", сказала она. И онъ почувствовалъ, какъ нжная дрожь пробжала по ея рук, когда она взглянула на него.
Они пошли домой.
1893