Новобранцы
Шрифт:
— Никуда не дел. Щас, выкину его из машины.
— А что с ним произошло?
— А что с ним произошло? Умер он.
— Как так?
— А вот так — взял, и умер. У них в самолетах кабина — одна; места пилотов между собой перегородкой не разделены. Я, когда в сознание пришел, на это сразу обратил внимание. Тихонечко прополз к сиденью пилота, просунул руку...
— И тихонечко его так удавил...
— Типа того. Ну, вот, добежали. Погоди, я выкину этого... Из кабины. Молодой охотник заскочил на крыло, наклонился внутрь... Выпрямился.
—
Он затащил друга наверх, посадил его на заднее сиденье, тщательно привязал всем, что смог найти в кабине машины.
— Думаешь, будет погоня? — Сашка его манипуляции с собственным израненным телом терпел стоически, хотя несколько раз с большим трудом сдержал стон.
— Будет... Не будет... Надо быть готовым ко всему. Как у вас, на Земле, говорят? На алаха надейся, а верблюда привязывай? Вот я и привязываю верблюда...
Обессиленный Заречнев не смог возразить даже насчет верблюда. Главное сейчас было — добраться вовремя до космолета. И конечно — остаться при этом в живых.
— Погоди, я — на секундочку! — зеленый верзила лихо спрыгнул на бетонку прямо из кабины, кинулся в сторону щита, где на земле остались его верный стреломет и колчан со стрелами. Бросать свое оружие, которое не одну дюжину раз спасало ему жизнь, драк не мог — это было выше его сил и понимания.
Александр проводил взглядом зеленого верзилу, неожиданно заметил слабое движение в стороне от «пыточного» щита. Он повернул голову, чтобы лучше рассмотреть — что же там такое движется за спиной у Ар'рахха.
И похолодел. Из развалин торчала башка сбежавшего шефа пилотов. Голова немного приподнялась, показалась плечи и рука местного «начальника аэродрома». Он целился из бластера в спину зеленого чудовища.
Саша хотел крикнуть, но не смог — не было сил. Тогда он кое-как засунул в рот два пальца и... оглушительно свистнул.
Ар'рахх обернулся на звук, краем глаза увидел Сашку, потом — направленный на него лучемет, «рыбкой» ушел вперед. Яркая струя огня с шипением врезалась в траву, на которой только что находились ноги драка.
Зеленый верзила подхватил тетивник, стрелы, спрятался за тяжелый щит, на котором совсем недавно висел распятый человек.
Командир довольно рассмеялся — он видел, что в руках противника нет огнестрельного оружия. Больше не скрываясь, он выбрался из своего укрытия, презрительно посмотрел на человека, чья голова виднелась в кабине его истребителя. Он выразительно плюнул себе под ноги, словно подтверждая, что как только он расправиться с безоружным драком, он тотчас же и обязательно займется беспомощным человеком.
Пилот несколько раз выстрелил рядом со щитом, пресекая со стороны своего противника любые возможные попытки скрыться. Он приблизился на два десятка шагов, остановился, поднял на уровень глаз свой лучемет. Было видно, как он большим пальцем до максимума поднимает мощность одиночного выстрела своего оружия...
Из дыры, образовавшейся в деревянном щите после того, как из него вынули один из страшных стальных костылей, коими был прибит к щиту человек, вылетела стрела. Оперенная смерть смачно вошла точно в середину груди командира. Шеф пилотов удивленно уставился на коричневое древко, непонятно как оказавшееся в его груди. Он выронил бластер, упал на колени, повалился набок, Сашка заметил, что из его спины на добрых полметра торчит наконечник страшной Ар'рахховой стрелы — драк явно не пожалел сил, натягивая тетиву своего оружия.
— Сколько осталось? — едва слышно спросил Заречнев у друга, запрыгнувшего в кабину.
— Не знаю точно! Минут тридцать — тридцать пять. Все, взлетаем!
— Поднимись повыше! — попросил землянин, обратив внимание, что друг прекратил набор высоты. — Иначе машина просто сгорит в атмосфере от перегрева.
Дита равнодушно глянула на Дягилева — явно нервничавшего, все чаще и чаще посматривавшего на часы, отошла в сторону, к Николаю Платоновичу.
— А ты как думаешь, Коля, — вернется наш «непутевый» к сроку, который я ему назначила?
— Не знаю. Не уверен. Час назад я запрашивал информацию о движении нашего штурмовика от острова в сторону континента. Ответ был отрицательный.
— А тридцать минут назад?
— Тридцать минут назад диспетчерские службы зафиксировали взлет с острова. Но это была машина богомола или элоя — так называемый «альбатрос».
— Ну, и что? Они могли захватить самолет.
— Маловероятно. Сразу после взлета пилот набрал очень большую высоту, огромную скорость...
— Конкретно — какую?
— Гиперзвуковую. Не меньше шести «Махов». Нашим пилотам такое не под силу. У них нет высотных костюмов, нет опыта управления полетами на таких скоростях.
Скорее всего, это подручный Сенатора, сама знаешь какого. Спешит лично доложить боссу об успешном выполнении задания.
— Что, тогда все ясно. Взлетаем?
— Давай повременим. Лимит времени, установленный тобой заканчивается минут через десять, не больше. Нужно соблюсти все формальности. К тому же подручный Сенатора скоро будет пролетать над нами. Шесть «Махов» над головой — это зрелище не для слабых духом! Пусть курсанты тоже посмотрят.
— Не возражаю. Пусть смотрят.
Рекруты, услышав команду седого собраться снаружи космолета, недоуменно переглядывались, спускаясь по трапу. О задании бывшим гладиаторам знали очень немногие. А кто знал — предпочитали помалкивать, ибо помнили о жестком правиле, не раз подтверждавшимся жизнью — чем длиннее язык, тем короче жизнь. Последней по металлическому настилу спустилась богомолка. Люди переглядывались, перешептывались между собой, но сказать что-то вслух курсанты опасались. Хрупкое насекомое двинулось сначала в сторону бессмертной, потом, поймав взгляд элойки, вернулось обратно, заняло место в общем строю, у самого его края.