Новобранец
Шрифт:
Но этот стишок Коля сочинил значительно позже, а сразу после школы, но уже после поступления в Марийский университет в городе Йошкар-Ола, он сочинил вот это:
Моя замызганная родина,Мой город серый и больной,Твои уроки ныне пройдены,Но не забыты они мной.Я помню, как иссохшим выменемМеня пытался ты вспоить,Но никогда не звал по имениИ не давал свободно жить.Из этого текста следует, что Коле не нравилось, когда в школе его называли только по фамилии, а не по имени, и что уроки учить он не любил, но их содержание запоминал надолго.
Десятиклассник Коля с целью поступления в военное училище прошёл подробнейшую медкомиссию, сделал даже рентгеновский снимок черепа, чтобы доказать его интактность и целостность. Видимо, пробоины в голове были неуместны для будущего военного моряка, которому придётся иметь дело с солёной водой мирового океана, которая через эти дыры могла бы затечь в офицерскую голову и повредить полезное содержимое. Результаты медицинского обследования, приписное свидетельство, свидетельство о рождении и даже паспорт были Колей положены в красивую папку с завязочками отнесены им в Актюбинский военкомат, учреждением этим документы у Коли были изъяты, а взамен будущему покорителю и хозяину морей выдали направление на экзамены в училище имени Попова и даже бесплатный проездной документ на поезд. Оставалось только дождаться получения аттестата о среднем образовании, а так вся официальная жизнь и медицинская подноготная Коли уже принадлежали могучей и непобедимой Советской Армии.
И вдруг Коля осознал, что, выбрав себе профессию моряка, он совершил большую глупость и ошибку, которая может сильно испортить будущее не ему, но всему человечеству. Дело в том, что среди многих увлечений Николая была ещё и биология с примкнувшими к ней медициной и химией. Критически рассмотрев теорию Дарвина, пытливый юноша сообразил, что этот старикан не заметил очень важный эволюционный фактор, а именно то, что превратило британского мыслителя из молодого энергичного естествоиспытателя и путешественника в бородатого лысого старикашку, вид которого всем знаком по картинкам в энциклопедиях или учебниках. Старение – вот важный фактор эволюции, который миллионы лет подряд безжалостно смахивал с шахматной доски всего живого как крупных игроков, так и всякую мелкую сволочь типа Бжезинского. И так как человечество успешно справилось и победило в самом себе борьбу за существование и естественный и даже половой отбор, и уже перешло к мирному и альтруистическому сосуществованию человеческих особей, то для всеобщего счастья осталось лишь победить старение. Именно открытый Николаем новый фактор эволюции, по мнению этого пытливого школьника, был причиной всех болезней и главным недугом человека. В прежние эпохи старение было необходимо для биологического прогресса, но с появлением разумного существа этот фактор эволюции представляется излишним, и от него необходимо было избавиться. Но так как миллионы лет старение было полезным и вело развитие животного мира к своему зениту – человеку, то в силу этой прежней полезности механизм данного явления должен быть закреплён генетически. Таким образом, ещё школьником Коля догадался, что в человеке с рождения включена и тикает скрытая от глаз и неощутимая генетическая бомба, которая неизбежно должна взорваться и уничтожить каждого субъекта, как бы он ни старался регулярно делать зарядку, правильно питаться, ходить на йогу, элпиджи и массаж, и вообще вести себя хорошо. С первого дня жизни каждый приговорён к смерти, об этом думали и писали философы всех времён и народов. И только в наше время, с открытием материального носителя генетической информации, ДНК и РНК, появилась возможность найти в геноме зловредные наследственные факторы старения и вырвать их с корнем. И как, по-вашему, можно было бы Коле, разодетому в пух и прах в красивую форму с якорьками, невозмутимо бороздить просторы морей и океанов, в то время как всё человечество, твои близкие и ты сам подвержены старению и медленно, но неуклонно гибнут? И десятиклассник с трудом, но преодолел в себе юношеский эгоизм и желание покрасоваться перед девочками в морской военной форме, а также подавил тягу к странствиям, которая в нём жила ещё с того момента, когда он четырёхлеткой мечтал, чтобы его украли цыгане.
Убив в себе военного моряка, Коля тут же помчался сообщить об этой любопытной новости товарищам офицерам в военкомат. Конечно же, он был уверен, что те с радостью вернут ему папку с документами и пожелают удачи в борьбе со старением, а потом будут с нетерпением ждать момента, когда можно будет воспользоваться плодами Колиных научных разработок. Однако в военкамате Коле сказали, что всё, капец, мосты сожжены, и снимок черепа ему уже не принадлежит, и сам он, Коля, и его паспорт, и приписное свидетельство и даже свидетельство о рождении теперь являются собственностью отцов-командиров. И что Коле надо идти прямо сейчас подальше, чтобы там, на расстоянии и свежем воздухе, побольше бегать и подтягиваться на турнике, отжиматься на брусьях, а потом с блеском сдать физический минимум на вступительных экзаменах. И что место в кубрике на одной из подводных лодок для Коли уже зарезервировано.
Для другого, менее настойчивого парня этих слов, да ещё и сдобренных непечатными русскими выражениями, было бы достаточно, чтобы моментально покинуть военкомат и отправиться на автобусную остановку для отбытия домой по пятнадцатому маршруту, но Коля только улыбнулся и произнёс очень длинную лекцию, в которой добрым словом помянул и Дарвина, и Ромула и Рема, и галапагосских вьюрков, и волосатого человека Фёдора Адриановича Евтихиева, и естественный отбор, и половой отбор, и борьбу за существование; рассказал он и о роли настольного тенниса в открытии двойной спирали Уотсоном и Криком, и об энтропии, и о тепловой смерти вселенной, и о седине товарища полковника, и о том, что не долго ему ждать поездки на кладбище, как этому достойному офицеру кажется; рассказал про Берга и Шмальгаузена, и о новейших открытиях молодых советских академиков Спирина и Овчинникова, и о рибосомах, и о симбиотической теории происхождения митохондрий, и о роли свободных радикалов, и о том, при какой температуре начинает происходить активная апуринизация ДНК, и о супероксиддисмутазе, и о прогерии, и о многом другом. Услышав это, товарищ полковник взглянул на себя обеспокоенно в зеркальце, которое достал из верхнего ящика письменного стола, проверил, насколько у него прибавилось седины и как глубоки морщины, а потом велел дежурному принести личное дело призывника Васильева. Когда папка легла к нему на стол, полковник вынул из неё снимок черепа, внимательно рассмотрел его на фоне включённой электролампочки, положил рентгеновскую плёнку обратно в папку, тщательно завязал тесёмочки и подвинул документы к той стороне стола, у которой сидел Николай. И при этом «полкан» не произнёс ни слова. Коля взял в руки папку, положил на стол проездной документ и направление, вежливо сказал: «До свидания», не по-военному, не лихо и не через левое плечо повернулся спиной к полковнику, затем вышел из кабинета, тихонько прикрыл за собой дверь и покинул военкомат, чтобы стать навсегда биологом.
Хотя Коля и отвернулся от армии, но армия о нём не забыла. Она разыскала его в Йошкар-Оле и призвала в свои ряды при помощи небольшой бумажки с машинописным текстом.
Студентов после первого курса стали призывать в армию из-за общего нездоровья великой страны, для лечения которой потребовалось побольше солдат. Опять Коле, как и в десятом классе, пришлось пропускать занятия, бегать в военкомат, отмечаться, проходить медкомиссию. Зато приписное свидетельство ему, как взрослому, заменили на военный билет.
Последние пышные похороны, на этот раз меткого пулемётчика Черненко, состоялись как раз в разгар обучения Коли на первом курсе в Йошкар-Оле. Почивший ли Константин Устинович решил перед смертью призывать студентов в армию или свеженький Горбачёв, Коле было всё равно. Пришла повестка, прошёл медкомиссию, и вперёд, пользуйся шансом отслужить со своим призывом, в своей возрастной группе.
Собрали поминальный митинг. Тёплые слова о скончавшимся Черненко сказал заведующий кафедрой зоологии, старенький учёный с сомнительной для России биологической фамилией Вейцман. Рассказал, как он работал вместе с Черненко в Молдавии, и этот руководитель чем-то практическим и важным поддержал учёного, в те времена молодого, в его стремлении вывести советскую закалённую породу цесарок.
Покончив с официальной частью выступления и сказав о покойном хорошо, профессор углубился в воспоминания о личном научном пути по скрещиванию и отбору стойких советских птиц цесарского достоинства. Рассказал, как добивался морозоустойчивости этих южных по происхождению пернатых, приучая их к жизни на снегу и на холодной. Старичок процитировал собственные стихи, из которых Коля запомнил:
Белые птицы на чёрной земле,Чёрные птицы на белом снегу.Опыты по закаливанию цесарок профессор проводил в Сибири. Возможно, именно Черненко помог Вейцману перебраться из тёплой Молдавии за Урал. «Да, помотало старика», – подумал Коля.
Вейцман рассказал, что разводить цесарок наконец-то начали и на птицефабрике под Йошкар-Олой. Но производство это висит на волоске, так как благородные птицы едят много, но яиц несут мало. Та же история и с мясом. При равной закупочной цене с куриными, яйца и мясо цесарок оказываются нерентабельным. Но это вовсе не недостаток цесарок как сельскохозяйственного вида, а следствие архисерьёзнейшего изъяна некоторых людей, облечённых властью. Которые дошли до стадии «есть», но далее не продвинулись.
Как далее пояснил патриарх русской биологии, существуют три способа насыщения: жрать, есть и кушать. Стадию «жрать» наши вожди благополучно миновали и дошли уже до стадии «есть», но до этапа «кушать» никак не дойдут. А яйца цесарок можно только кушать. Поэтому и цена этих яиц должна быть другой, поболее куриной. То же самое и с людьми. Есть люди, подобные куриным яйцам, а есть – подобные яйцам цесарок.
Далее старичок пустился в подробное описание преимуществ яиц любимых им пернатых, исходя из того, сколько приходится на сто граммов продукта витаминов, белка, жиров и углеводов в яйцах благородных птиц в сравнении с плебейскими куриными.