Новогодний корпоратив с новым боссом
Шрифт:
— Я болею, я устала, у меня болит все тело и там еще болит, очень..- она говорит с закрытыми глазами, — я соглашусь остаться тут, если вы обещаете не трогать меня.
— Я не могу, черт! — она отходит от меня, и по по виду ее бледного лица, я понимаю, что она действительно устала и что ей больно, даже ходить. А я как тот долбоеб, делал вид, что не замечаю, как ей шагать тяжело было, пока поднимались сюда. Только вот как объяснить это озверевшему члену? — обещаю.
— Я..мне нужно вернутся в свою комнату..
— Что?? — я кричу и не контролирую себя, зверею на ходу,
— У меня там вещи! Я хочу принять душ. смыть с себя…
— Блядь, прости. Я просто..-нервно теребилю волосы, — я думал..
— И ты не имеешь никакого права орать на меня! Если я даже захочу там спать!
— Ты что несешь? Хочешь втроем? — стискиваю ее к стенке, — мне говоришь болит там, а сам к ним хочешь?
— Дурак! — сильно бьет по груди, — ты у меня был первый! Первый! О каком сексе втроем ты говоришь?
— Прости. Говорю же одичал, как тебя поимел.
— Поимел? — она громко сглатывает и я понимаю, что несу чушь, от ревности рвет на части. Сам не понимаю своего поведения.
— Ну я же тебя поимел?! Если бы ты скакала на моем члене, то поимела бы ты меня, а так… — дурак, она права, я идиот, не соображаю, что несу, но и меня несет дальше, — ты не опытная?! — несу совсем не то, что думаю, но уже вырвалось, через секунду горит щека, от ее удара.
— Немедленно отойди от меня! Никогда, не смей прикасаться.
— Прости, я не то имел ввиду..
— Ты уже сказал… мне все равно. Я не обиделась. Можешь спать! Делай что хочешь, я ушла.
— Я не пущу, пока не простишь, — закрываю дверь на ключ, и прячу ключ в карман брюк, которые на полу, кидаю их на кровать, — я не могу тебя отпустить. Прости я пронес чушь. Но больше не вздумай поднимать на меня руку. Спать останешься здесь, я тебя не трону.
— Ладно, — к моему удивлению она соглашается, — я в душ, там есть полотенце?
— Конечно и халат, я покажу.
— Я сама, не стоит, — и она скрывается в душе, улыбается, чем вызывает у меня беспокойство. Странно все. обиделась же, и теперь улыбается?!
Я минут сорок хожу по комнате, меряю шаги, из угла в угол, пока Алена принимает душ. Когда шум воды стихает, я начинаю нервно дрожать, — пока дверь не открывается, и из душа выходит краснощекая Алена, с полотенцем на голове и в белом пушистом халате.
Ложится на кровать, под одеяло и закрывает глаза, пожелав мне спокойной ночи.
Я же от беспокойства и плохо предчувствия, что что-то не так, раз молчит, не иду в душ, задвигаю шторы, создавая в комнате полумрак и ложусь спать. Продвигаюсь к Алене, вжимаю ее тело в свое и вдыхаю запах своего мятного шампуня, засыпаю. Она даже не сопротивляется.
А поздно ночью я просыпаюсь в кровати один. Зато выспался блядь. Включаю светильник, протираю глаза. Алены и след простыл, иду в душ. Халат висит, полотенце тоже. Вещей ее нет.
Натягиваю штаны и спускаюсь вниз.
Народ веселится.
Все чисто и убрано, стол накрыт по новой.
— Оо, наконец-то! — кричат все хором, — мы только пожарили шашлыки, присоединяйтесь.
— С новым годом вас друзья!
— И вас!
—
— Счастливого нового года!
Я всех благодарю, делаю глоток.
— Людмила Марковна?!
— Да Герман!
— А где Алена?
— А Алена с утра на кухню спустилась, сварила крем для наполеона, потом остудила его на улице в снегу, — смеется какая-то милая девушка, я всех поименно не помню, но раз она тут, значит мой сотрудник, — вы бы видели ее, — она опять смеется, — она горячую кастрюлю с кремом вынесла на улицу и поставила в снег. Перемешивала его, пока он не остыл. Потом намазала коржи и уехала.
— Давно это было? Почему меня никто не разбудил? — я так глупо упустил Алену. Разорвать всех готов, но понимаю они ни в чем не виноваты, и праздник портить не собираюсь.
— А зачем вас будить? Мы выспались, и вам дали отдохнуть! — говорит Робик, его помню как зовут. Ооо, он один из них, кто спал с этой Натальей втроем. И Наталья сидит рядом, по другую сторону другой парень. Наверное третий, — с вас тост!
Все поддерживают Робика, я конечно же произношу его. Всем, коротко и ясно, просто пожелав удачи и здоровья.
Отставляю недопитый бокал и двигаюсь на кухню.
Три торта, красиво оформленных и обмотанных в пищевой пакет, лежат на столе.
— Мы ей помогали, — слышу со спины голос той же девушки, которая рассказала, где Алена.
— Ладно, — я поднимаюсь в свою комнату и набираю Алену. Раз, ответа нет. Два, три, четыре, сколько можно? — отвечай же. ну! Гудки же идут, — звоню в пятый раз, и не дождавшись ответа пише ей:
ГЕРМАН: Ты где???????????????????????
Ответ приходит через пятнадцать минут, хотя читает сразу. Все это время я курю, прямо в комнате и пялюсь в экран. Будто смс может прийти, и я не услышу. Смешно же, на сколько крышу снесло у меня от этой девчонки. Которую я точно удушу, когда найду.
Алена: наберусь опыта, вернусь! И подмигивающий смайлик.
Когда мне было 10 лет, мама отвела меня на каток. Я даже стоять на ногах на льду не мог, как и она в том числе. Представления не имел какого это кататься на коньках. Мы приехали на каток, приобрели коньки и когда я надел их, сразу понял: каток и я две несовместимые вещи. Я даже по сухому полу не могу на них ходить, еле дошел до катка, крепко держась за руку мамы. И вот мы идем с ней как два колобка, шагаем как роботы, мама смеется, ей весело, а мне страшно. Ступив на лед, я сразу же поскользнулся, но не упал, мама не дала. Она держала крепко за руку. К нам тогда подошел парень в форме, как выяснилось потом тренер, рассказывал нам как себя держаться, как шагать, потом как отталкивается от льда и кататься, даже падать он учил, и главное как подняться со льда, если упал. Я хоть и кивал, что типа я все понял, но ни черта не понял. Пол часа ходьбы с мамой по льду ничем не закончились, кроме того как я упал на спину, сильно ударившись головой, затылком. Я тогда думал, что мозги расшатались. В глазах потемнело и от боли хотелось завыть. Но я держался, я же мальчик.