Новые горизонты
Шрифт:
Наивные! Они думают, я за молодостью лет не вижу перспектив крупного строительства. Да прокладка даже небольшого отрезка железной дороги, хотя бы от Красноярска до Ачинска, с лёгкостью окупит открытие почти любого завода.
— Большие денежные вложения тут нужны, и опытные люди, — продолжал вещать Михаил Александрович, а Пётр Иванович ему вторил: — Мастеров-литейщиков лучше с Урала пригласить, а деньги... Деньги, по сусекам поскребя, найдём.
А хорошо мужики дуэтом поют, я аж заслушался! Потап бросил взгляд в мою сторону и слегка кивнул. Это, надо понимать, партнёр так извиняется за недоверие. Я перед ужином рассказал ему о своих замыслах и о предполагаемой реакции собеседников. Сомневался он тогда, а разговор меж тем, как ни крути, идёт в предсказанном мною направлении. Ну что поделать, натура такая у местного богатого купечества, людей не своего круга они редко в деловые партнёры приглашают. Корпоративный дух, однако! А коль приглашают, то норовят сразу на второстепенные роли оттеснить — мол, мы в бизнесе лучше разбираемся.
Взять того же Кузнецова: мы с ним, можно сказать, уже приятели, если попрошу тысяч двадцать в долг на год, он даст и о процентах даже не заикнётся, но в совместных коммерческих проектах всё равно постарается нас с напарником малость подвинуть. Обманывать, конечно, не станет, не такой у него характер, но договора и денежные потоки возьмёт под плотный контроль. Потап Владимирович — человек в Красноярске новый и своих торговых талантов пока не выказывал, а я слишком молод. Без сомнения, Пётр Иванович считает меня светлой головой и понимает, что многое я успел сделать, но доверять мне крупномасштабную стройку поостережётся — вдруг дело завалю. Тем более, руководство таким объектом для несовершеннолетнего пацана не по чину.
Так что мысли купцов вполне понятны: "Вы, ребята, хорошо железо куёте, вот его и куйте, а люди солидные будут ковать бабло". М-да, придётся ломать этот настрой, иначе крутые денежные ребята управлять судоверфью спокойно не дадут и к железнодорожному строительству, начнись оно, близко не подпустят, скажут: "Это не вашего ума дело, парни, вы лучше там у себя себестоимость рельсового проката снижайте".
Ладно, начнём помаленьку авторитет завоёвывать. Даю знак напарнику, и он с ходу вступает в полемику:
— И чего эти уральцы? Они нонче, почитай, все лишь плохонькое железо дедовским способом варят. Нет уж, мы новое производство поставим, не хуже аглицкого. И с деньгами разберёмся. Вон Александр Владимирович зимой в Санкт-Петербург едет. Сладится у него дело с железной дорогой, так отчего ж ему там и кредит не найти.
Чёрт, сдержать бы смех! Какие всё-таки у купцов лица ошарашенные. Сидели господа, прикидывали, как им шкуру неубитого медведя меж собой разделить, а, оказывается, медведь-то скоро добычей другого охотника станет, который, вполне вероятно, посторонним позволит только лапу медвежью пососать.
— Александр Владимирович, что ж вы молчали о поездке?
О, и отчество моё сразу вспомнили... в первый раз за весь вечер. Уважение растёт прям на глазах.
— До отъезда ещё далеко. Чего раньше времени о нём говорить было? Просто сейчас мы с Потапом Владимировичем впервые наши задумки в компании обсуждать стали, вот к слову и пришлось.
Ох, что тут началось! Да знаем ли мы, в какое ярмо впрягаемся, да ведомы ли нам люди, к которым в столице обратиться можно, да что это за новое производство такое? Пришлось посмеиваясь напускать туману и делать тонкие намёки на толстые обстоятельства. В общем, тоже с напарником неплохо дуэтом спели, изображая необъятную глубину наших познаний и обширность связей. Пусть господа купцы помучаются в догадках, откуда у нас появились выходы на столичное чиновничество, глядишь, и созреют стать акционерами красноярской судоверфи, хе-хе, в погоне за длинным железнодорожным рублём.
Долго мы обсуждали дела наши грешные и переливали из пустого в порожнее. Опять прошлись по отношению правительства к развитию сибирских регионов, по сложностям доставки руды в город, по прочим мелочам строительства, а закончили разговор перспективами дальнейшего обустройства. Купцы давили на возможность постройки завода лишь после получения разрешения на прокладку Красноярско-Ачинской дороги, а я соловьём заливался и бил себя пяткой в грудь, пытаясь доказать, что пока неизвестно, когда до неё дело дойдёт, а судоверфь понадобится в самое ближайшее время. Кроме постройки пароходов и барж с металлическим корпусом это ж ещё до фига всяких "вкусностей". Да один сбыт кровельной жести по всей Восточной Сибири нас озолотит!
К сожалению, не прокатило. Ох и упёртые оказались эти богатеи! Утром — деньги, вечером — стулья, и никак иначе. Ну где я им разрешение на железную дорогу возьму? Это ж был блеф чистой воды. Не... вполне вероятно, такого разрешения добиться можно, но сколько при этом надо угробить сил, времени и денег, я, честно говоря, не представляю. Эх, жизнь-жестянка! Не удалось супернавороченный заводик за чужой счёт поставить. Обидно, блин! Я ведь и прибыль акционерам хорошую обеспечил бы, и пароходики по дешёвке нашлёпал. Да-а, нет в жизни счастья, хоть ты тресни.
Весь следующий день настроение у меня было отвратительное. На утренней тренировке довольно жёстко обошёлся с Василием и новых синяков ему наставил, в мастерской бизонов отчитал — расшалились не по делу, понимаешь ли. Даже приглашение на торжественное открытие первого в Красноярске женского училища второго разряда не улучшило душевного состояния. А всё потому, что встретил там Сибиряковых с Кузнецовым. Стоят довольные, весело о чём-то болтают... Куркули проклятые.
Ближе к вечеру опять на завод заявились. Ха, всё же зацепила их мысль о возможной постройке железной дороги. Дошло наконец-то: нужен под боком полноценный завод, способный рельсы гнать. И пусть в строительство судоверфи они влезать не пожелали ни под каким соусом, но помочь и... вроде бы как при своих деньгах остаться были не против. Предложили нам с Потапом Владимировичем контракт на постройку двух одинаковых пароходов, по сто сорок сил каждый. Заказ обещали оплатить до зимних праздников, а получить корабли хотели весной одна тысяча восемьсот семьдесят второго года. Денег не пожалели: взяли цены завода Гуллета в Тюмени и прибавили стоимость доставки до Красноярска. Ну а самое интересное, корпуса заказанных пароходов должны быть полностью железные. Соответственно, где мы с напарником металл возьмём, купцов не касается. Делайте, ребята, что хотите, выкручивайтесь, как знаете, но через два года и девять месяцев кораблики должны стоять у пристани Красноярска.
С одной стороны, очень заманчиво, а с другой...
Да, сто сорок тысяч рублей серебром — значительная сумма для нашего с Потапом завода, но если ставить мартеновскую печь и полноценный прокатный стан, то эти деньги быстро превратятся в пшик, в полный ноль. Вот и думай теперь, влезать нам во все тяжкие или ну его на фиг. Конечно, проще купить металл на стороне, отказавшись от мысли о собственном железоделательном заводе, НО... это ж не наш метод.
Чёрт, может, по минимуму предварительные работы провести, а там, глядишь, ещё деньжат надыбаем? Не, ну гадство, в натуре! Поманили дяди малышей конфеткой в дальние дали. Так иногда плавать учат: столкнут в воду, и плыви, куда сумеешь... или на дно, или к берегу. Думаю, с нами решили нечто похожее проделать. Справимся — молодцы, а нет — значит, слишком много о себе возомнили и рассматривать нас как равноправных партнёров незачем.
Э-хе-хе... Ладно, Сашок, чем бы дело ни закончилось и куда бы мы в итоге ни пришли, а дяденькам за предоставленный шанс следует сказать спасибо. Большое спасибо!
Утром на свежую голову постарались с Потапом Владимировичем подробно разобрать прошедшие переговоры. Прошлись старательно по всем нашим предложениям и возражениям купцов. Вроде всё, что могли, мы сделали: господа прониклись идеей локальных железных дорог, на развитие кораблестроения денег дали. Причём весьма щедро дали, по самым грубым прикидкам, завод может рассчитывать на прибыль тысяч в сорок-пятьдесят, даже с привлечением сторонних специалистов на проектировку судовых корпусов. Девять месяцев назад о таком и мечтать не стоило. Есть чему радоваться. Но... один нюанс подпортил впечатление.