Новые Миры Айзека Азимова. Том 1
Шрифт:
А Астроном сказал:
— Молодость!
13
— Скоро стартуем? — спросил Торговец.
— Через полчаса, — ответил Исследователь.
Они отправятся в одинокое путешествие. Остальные семнадцать членов экипажа погибли, и прах их останется на чужой планете. В обратный путь они отправятся на поврежденном корабле и поведут его вручную, рассчитывая только на свои силы.
— Хорошо, что мы не тронули этих мальчишек, — сказал Торговец. — Мы заключили очень выгодные сделки,
«Сделки», — подумал Исследователь.
— Они собрались, чтобы проводить нас, — сказал Торговец. — Все как один. Вам не кажется, что они стоят слишком близко?
— Им ничто не угрожает.
— Какая у них отталкивающая внешность, а?
— Зато их внутренний мир подкупает. Они настроены абсолютно дружелюбно.
— Глядя на них, этого не скажешь. Вон тот юнец, который первым подобрал нас…
— Они зовут его Рыжим.
— Странное имя для чудовища. Смешное. Он, кажется, всерьез расстроен тем, что мы улетаем. Только я что-то не разберу почему. Будто тем самым мы лишаем его чего-то. Я не очень-то понял.
— Цирк, — коротко сказал Исследователь.
— Что? Почему? Чудовищная нелепость!
— А отчего бы и нет? Что бы сделали вы сами, если бы нашли его спящим на поле на Земле: красные щупальца, шесть ног, псевдоподии и прочее в том же роде?
14
Рыжий смотрел, как отлетает корабль. Красные щупальца — из-за них он получил свое прозвище — все еще колыхались, выражая сожаление об утраченной надежде, а глаза на ножках были полны желтоватыми кристаллами, которые соответствовали нашим земным слезам.
Глубина
The Deep
Глубина
1
Рано или поздно, но любая планета умирает. Смерть ее может оказаться быстрой, если греющая планету звезда взрывается. Или медленной, если звезда угасает постепенно, и тогда океаны сковывает лед. В последнем случае разумная жизнь имеет хотя бы шанс на выживание.
Выжить можно по-разному. Можно отправиться в космос и перебраться на другую планету, поближе к остывающему солнцу, или на планету возле другой звезды. Этот путь оказывается закрыт, если в системе нет иной крупной планеты или же если в пределах пятисот световых лет нет другой звезды.
Можно поступить иначе — углубиться в кору планеты. Это доступно всегда. Под землей строят жилища, а энергию черпают из тепла планетного ядра. Для осуществления задачи могут потребоваться тысячи лет, но умирающее солнце остывает медленно.
Но со временем слабеет и поток внутреннего тепла. Планета остывает снаружи, и приходится зарываться все глубже и глубже.
Такое время настало.
На поверхности дул слабый неоновый ветерок, едва морща гладь натекших в низины лужиц жидкого кислорода. Иногда, во время долгого дня, покрывшаяся коркой звезда ненадолго вспыхивала тускло-красным
Во время долгих ночей их гладь затягивал голубовато-белый кислородный ледок, а голые скалы серебрил неоновый иней.
В восьми сотнях миль под поверхностью сохранился последний пузырек тепла и жизни.
2
Венду связывали с Рои узы, теснее которых не бывает. Гораздо более тесные, чем ей следовало бы знать.
В оварий ей позволили войти один-единственный раз и весьма ясно дали понять, что первый раз так и останется последним Расолог сказал ей:
— Ты не вполне отвечаешь стандартам, Венда, но ты не бесплодна, и мы попробуем тебя один раз. Может получиться.
Ей хотелось, чтобы все получилось. Отчаянно хотелось. Она еще в ранней молодости узнала, что не блещет умом и ей никогда не подняться выше простой работницы. Ее выводила из себя мысль о том, что она подводит собственную расу, и поэтому она страстно желала получить хотя бы один шанс помочь в создании другого существа. Это желание превратилось для нее в навязчивую идею.
Она отложила яйцо в ячейку инкубатора, а через некоторое время вернулась посмотреть. Ей повезло — устройство, аккуратно перемешивающее яйца во время механического оплодотворения (чтобы обеспечить равномерное распределение генов), не повредило ее яйцо.
Венда терпеливо просидела возле инкубатора, наблюдая за созреванием своего яйца, вгляделась в появившегося из него малыша, запомнила отметинки на его тельце.
Малыш оказался здоровым, хорошо рос, и расолог его одобрил. Как-то, придя в очередной раз в инкубатор, Венда как можно небрежнее спросила:
— Посмотрите-ка на того. Он не болен?
— Кто? — встревожился расолог. Наличие больных малышей такого возраста сильно подорвало бы его репутацию специалиста. — Ты говоришь о Рои? Ерунда. Хотелось бы мне, чтобы все малыши появлялись на свет такими здоровенькими.
Поначалу Венда была лишь довольна собой, потом ее одолел страх, а позднее — и ужас. Она поймала себя на том, что повсюду следует за малышом, интересуется его успехами в учебе, подглядывает, как он играет. Рядом с ним она была счастливой, без него — скучной и унылой О подобном ей не доводилось слышать, и ей стало стыдно.
Ей следовало бы сходить к менталисту, но она была не настолько тупа и понимала, что у нее не легкое отклонение от нормы, которое лечат, воздействуя на клетки мозга, а настоящая психическая болезнь. В этом она не сомневалась. Не исключено, что ее подвергнут эвтаназии, сочтя ее существование бесполезным расходом драгоценной энергии И не только ее, а, возможно, и появившегося из ее яйца малыша — если опознают.
Долгие годы она боролась со своей ненормальностью и до какой-то степени небезуспешно. А потом услышала новость о том, что Рои избран участником длительной экспедиции, и это известие наполнило ее мучительной жалостью к своему отпрыску.