Новые небеса
Шрифт:
Кельм открыл ей дверь. Ивик шагнула через порог. Через секунду они обняли друг друга, и так стояли бесконечное время.
– Пойдем, детка, - сказал Кельм. Он повел ее сразу наверх.
– Ты есть хочешь что-нибудь? Пить?
– Нет. Я не могу еще, тошнит. Может, просто воды немного. Попробовать. Из меня и вода вся выходит.
– Хорошо, сейчас. Ты раздевайся.
Она разделась, с некоторым удивлением глядя на привычную уже спальню, огромную кровать. Казалось, она уже никогда не вернется сюда. И вот же, однако... Кельм вошел, протянул ей стакан воды. Ивик села и стала отпивать маленькими глоточками.
– Просто ложись и поспи, хорошо? Тебе надо отдохнуть. Подожди, у тебя же ничего нет...
Он порылся в шкафу и бросил ей белую майку. Ивик, не стесняясь, переоделась. Залезла в кровать, свернулась под одеялом калачиком. Ей было отчего-то холодно, и зубы стучали. Кельм тем временем сам стянул рубашку, аккуратно повесил брюки на специально предусмотренный рожок, и лег под одеяло рядом с ней. Ивик почувствовала легкую тошноту. Не дай Бог, опять вырвет, да что же это за реакция такая, даже воду невозможно пить, и ведь уже два дня ей ничего не вводили, пора бы уже отойти...
Кельм обнял ее, окружил, заключил в кокон из своих рук, ног, тела, тепла. Ивик ткнулась носом ему в плечо.
Так они очень быстро заснули. Впервые за много, много дней - сладким. глубоким, безмятежным сном без всяких следов тревоги.
Когда Ивик проснулась снова, было светло. Часы показывали раннее утро. Ей было легко, ни тошноты, ни головной боли. Кельм лежал рядом, подперев голову рукой, и молча смотрел на нее.
– Все хорошо, - сказал он наконец, - мы выпутались с тобой. Мы молодцы.
Надо было рассказать про Женю. Но Ивик решила - потом.
– Что теперь будет?
– спросила она, - как мы дальше?
Кельм уже становился прежним - шустрым и деловым.
– Проверка пройдена успешно. Конечно, такое положение уже может считаться основанием для того, чтобы свернуть точку. В смысле, мы оба можем просто вернуться в Дейтрос, и командование нас еще похвалит и наградит. Но я лично для этого оснований не вижу, думаю, мы все прошли успешно и можем работать дальше. Я в принципе так все и планировал. Правда, мне придется примерно полгода не передавать в Дейтрос никаких сведений. Никаких мак. Их аналитики должны сделать вывод, что лиар теперь чист. Агент обезврежен.
– Иль Нат...
– Да, - Кельм сразу помрачнел, - не знаю, как тебе это сказать... словом, я это сделал сознательно. Понимаешь, Ивик, это я подставил его. Он... Вчера они мне сказали, что он отправлен в ссылку на Тои Ла... к гнускам.
– О Боже!
Кельм ткнулся носом в подушку.
– Ивик, у меня не было выбора. Я или он, вот какой был выбор. То есть - моя точка. моя дальнейшая работа на Дейтрос - или...
– Не надо. Я понимаю, - Ивик нагнулась, поцеловала его в шею, стала гладить по голове.
– Это я убил его.
– Мы на войне.
– Да, я знаю. Но когда подумаешь о гнусках... и о том корпусе... Не знаю. Когда я это делал, мне казалось, все нормально. Он уже не наш, он работал против Дейтроса, он сам выбрал свою судьбу. Но потом, когда до меня дошло...
– Кельм. Не надо, пожалуйста, - тихо сказала Ивик, - нам просто придется с этим жить. Я не говорю, что это правильно, нет. Что все замечательно. Нам придется с этим жить, вот и все.
– Разведка, Ивик - это такая грязь... на самом деле, такая грязь.
– Да, это грязная вещь, но почему такие вещи должен делать кто-то другой?
– А что с Кибой?
– вспомнила Ивик. Кельм повернул голову, теперь она видела его глаза, полные тоски.
– Он мертв. Я узнал еще вчера у моего человека в Юго-Западном. Киба мертв. Не выдержало сердце.
Ивик снова поцеловала его, Кельм никак не ответил.
– А как же мы теперь? То есть... атрайд будет работать, выдавать маки, и ты даже не сможешь их передать в Дейтрос?
– Да. И тебе бы лучше на полгода законсервироваться. Конечно, Эрмину об этом знать не обязательно... он и так...
– Да, Эрмин!
– вспомнила Ивик, - как же с ним?
– Пока не знаю. Я бы подержал его здесь. КОнечно, глупая ситуация - он будет производить маки против Дейтроса, которые я даже не смогу обезвредить. Но я сейчас попробую что-то придумать. Мы можем перевести его через Медиану, у меня есть пара боевых агентов. Это если из Дейтроса не пришлют никого. А здесь мы инсценируем, например, самоубийство... Его скоро начнут выпускать уже - он может утопиться, например, и оставить записку... Словом, варианты есть.
Он помолчал.
– Ивик, я только так и не понял - почему они сняли с тебя подозрения? Ведь все было серьезно. Они по крайней мере тебя должны были выжимать на предмет информации до последнего... А они тебя фактически просто проверили. И меня уже так не дергали... Почему?
– Потому что ты абсолютно честный дейтрийский пленный, перешедший на их сторону, честно работаешь в лиаре, ну а я следила за тобой по заданию УВР!
– Да ты что? Когда это ты успела завербоваться туда?
И тогда Ивик рассказала наконец о Жене и о том, как все получилось. Кельм покрутил головой.
– Безумие! Ну что же, выходит, все к лучшему...
Он приподнялся, наклонился к ней и наконец-то стал целовать по-настоящему. Руки скользнули по коже, и Ивик благодарно прильнула к нему, умирая от счастья, и было им так хорошо и так светло, как никогда не бывает на Тверди.
Зал в интернате был сравнительно небольшим, и теперь он был плотно набит галдящими подростками и разным случайным народом. Камерный концерт, подумала Ивик. С чего-то надо начинать. Ребята были возбуждены, некоторые видимо под хайсом или кегелем, из рук в руки передавали початые бутылки, глаза блестели... Кельм о чем-то болтал с соседом, программистом лиара, они уселись все вместе, взрослые, не имеющие отношения к этому молодежному сабантую. Длинноволосые парни обнимали за плечи полуголых девиц, перед Ивик уселась красотка с совершенно лысым черепом. Все они здесь коротко стригутся, это круто, но эта уж совсем - блестящая кожа головы была еще и покрыта не то рисунком, не то татуировкой - синие стрелки и молнии. Ивик перевела взгляд на афишу, специально освещенную лампочкой, отсюда были видны только самые крупные буквы: НЕБО. Странное название для музыкальной группы.