Новые приключения парижанина
Шрифт:
Глаза понемногу привыкали к темноте, теперь друзья были уверены, что не заблудятся. С площади донеслись рокочущие звуки адской музыки. Подошли ближе. Ритуальные танцы коттоло ужасали. Они больше напоминали предсмертные конвульсии. Ад кромешный!
Аколи по-прежнему сидел на троне. Вождя обступили солдаты-великаны. Они точно грозили невидимым врагам, то и дело воинственно потрясая острыми и длинными копьями.
Посреди площади возвышался столб, которого друзья не заметили раньше. У столба крутился колдун племени. В руке его поблескивал длинный нож.
— Смотри: Ламбоно! Что этому мерзавцу тут нужно? — удивился Тотор.
Ламбоно подошел к вождю коттоло и заговорил с ним, оживленно жестикулируя.
Аколи слушал, опустив голову.
О чем они говорили?
У столба коллега Ламбоно в нетерпении переступал с ноги на ногу, не забывая, однако, подбадривать и распалять беснующуюся толпу.
Тем временем охранники вождя все плотнее окружали Ламбоно. Кольцо сжималось, а он все еще с жаром объяснял что-то Аколи. Похоже было, что Хорош-Гусь о чем-то просил, но его просьбе не внимали.
Толпа неистовствовала, выла, скрежетала зубами.
Наконец Аколи встал и царственным жестом подал знак колдуну. Тот сорвался с места и со всех ног помчался в сторону той самой лачуги, за которой прятались наши герои.
Но не успел он пробежать и нескольких метров, как Ламбоно забыл про свою униженную позу просителя, ринулся вслед, в три прыжка нагнал его, сбил с ног и выхватил нож.
Раздался гневный клич вождя.
В ту же секунду подоспели его молодчики и принялись избивать Ламбоно. Бедняга кричал:
— Каннибалы! Каннибалы! Тотор! Я сделал все, что мог!
Оправившись от изумления, колдун-коттоло отворил дверь лачуги, и на пороге появился человек. Он был абсолютно голый, руки связаны за спиной, колени спутаны, в полных ужаса глазах отражалось пламя факелов.
Колдун толкнул его в спину.
Мужчина упал. Это был белый.
Колдун наклонился, чтобы поднять упавшего, но не успел. Неожиданно мощный удар свалил его с ног… Затем бесчувственное тело взлетело в воздух, перевернулось два раза и мешком свалилось у порога дома.
Тотор и Меринос подбежали к пленнику и заслонили беднягу.
ГЛАВА 4
Столкновение. — Хорош-Гусь кое-что придумал. — Вертись, вертись! — Отважный народ. — Кольцо сжимается. — Явление Хиаши.
Пронзительно взвизгнув, Аколи бросился к хижине.
Он был вне себя от ярости. Охранники кинулись следом, но храбрый вождь решительным жестом остановил их.
Вид чернокожего исполина ужасал. Ему ничего не стоило раздавить французишку одним пальцем.
Но Тотор не спасовал. Коренастый, широкоплечий молодой человек с энергичным лицом оказался достойным противником.
Аколи выхватил боевой топорик, мастерски сделанный из заточенного камня, и изо всей силы метнул его сыну Фрике прямо в голову. Но тот успел пригнуться, и страшное оружие со свистом пролетело мимо и врезалось в стену хижины.
Собравшись с духом, Тотор с разбега нанес гиганту удар головой в живот, так что противник подался назад.
— Имей в виду, — произнес Тотор, — я от тебя мокрого места не оставлю!
Вождь взглянул на него и презрительно ухмыльнулся. Конечно, он получил неожиданный удар, но настоящая схватка еще впереди!
Приказав всем расступиться, Аколи решил биться один на один. Силач из силачей, он должен сам, на глазах у всего племени, нанести врагу сокрушительное поражение.
Меринос с винчестером в руке не отходил от пленника, готовый в любую минуту спустить курок, но не решался вмешиваться. Один дьявол знает, чего можно ждать от разъяренной толпы дикарей.
Что до Ламбоно, то он сумел высвободиться из «жарких объятий» телохранителей вождя и скрылся где-то в деревне.
Какова его роль в этой варварской драме?
Хорош-Гусь добрался до хижины, в которой ночевали друзья, отвалил от двери тяжелое бревно и вошел внутрь.
Услышав его шаги, Йеба тут же проснулась.
— Тревога! — крикнул он на местном наречии. — Наши друзья в опасности! Нужно спасти их или умереть вместе с ними.
Йеба понимающе кивнула.
— Помоги мне, малышка, найти то, что я ищу.
Отыскав два арабских ружья, Ламбоно ловко зарядил их (кто жил на Монмартре, тот с оружием на «ты») и отдал одно Йебе, затем порылся в мешке с провизией и вытащил небольшую коробку.
— А это моя маленькая хитрость. Представляю, какой будет эффект… — добавил он по-французски.
Затем оба выбежали на улицу.
Прошло всего несколько минут с тех пор, как Ламбоно покинул площадь.
Бой между Аколи и Тотором достиг апогея.
Вождь наотрез отказался от какого-либо оружия. Видно было, что ему не терпелось удавить соперника голыми руками. Пудовые кулачищи действительно впечатляли.
Ростом Аколи намного превосходил Тотора. Все это напоминало легендарный бой Давида с Голиафом [46] .
46
Намек на широко популярный библейский рассказ о единоборстве юного Давида, будущего царя древних евреев, с великаном Голиафом, над которым юноша одержал победу.
Чернокожий боец избрал странную тактику: с нарастающей скоростью он кружил вокруг Тотора, добиваясь, вероятно, чтобы у того закружилась голова. Вместе с вождем по кругу носилась почти вся деревня, в точности вторя каждому его движению и хором подхватывая неистовые крики.
Тотор ни на мгновение не терял из виду лицо противника. Он заметно побледнел, на скулах заходили желваки.
Но вот француз задорно улыбнулся.
— Вертись, вертись, обезьяна! — издевался он над Аколи. — Думаешь, у меня искры из глаз посыплются? Ошибаешься! Давай, давай, пляши! Да смотри, как бы не запеть!