Новые приключения Стальной Крысы

Гаррисон Гарри

И попрощалась с офицерами и ушла. Я же заказал корабельный ром — напиток, к которому питал все более сильное пристрастие. Когда я его потягивал, ко мне присоединился зеленокожий офицер.

— Я майор Бонд. Джим Бонд.

— Мы тезки.

— Я буду вашим гидом. У меня с собой отделение.

— Гидов — или телохранителей?

— Помаленьку и того, и другого. В зеленых районах планеты розовых все еще очень мало. Так что приходится соблюдать осторожность. Эмоции укоренились чересчур глубоко.

— Присаживайтесь. Рому?

— Да, пожалуй.

Я еще не при исполнении.

— Вы уже бывали на Спасении?

— Это мое второе турне. Планета будет замечательная, как только возрастет процент новой мутации.

— Удачи! Вам уже приходилось иметь дело с… тамошними розовыми?

— Я был офицером связи с одним из крупнейших кланов. Замечательные люди. Сейчас там довольно мирно. Они просто счастливы возможности держаться от зеленых подальше. Мы организовали разделительные зоны, чтобы они уж наверняка не сталкивались. Есть и ограждения, но по большей части электронные датчики, чтобы все так и оставалось.

— Мне нужна одна группа, точнее, один конкретный охотник.

— Зайдите в Бюро аборигенных розовых дел. Там есть полные данные на каждую группу. Я с ними больше дел не веду. Я теперь в ПИПе. Питание и продукты. Мы доставляем пункты питания и обучаем людей приходить туда в нужное время. Вместо старого обычая жрать с боем.

— Дело большое.

— Да и планета немалая. Население сейчас на неизменном уровне чуть более четырех миллионов. И будет равномерно снижаться, как только заработает контроль рождаемости. С каждым годом будет чуть лучше. Особенно когда вырастет средний коэффициент интеллекта.

— Годы… — отхлебнув рому, я вдруг осознал масштабы зеленой операции. — В конечном итоге это должно влететь в очень кругленькую сумму.

— Миллиарды, — улыбнулся он. — Но в галактическую лигу входит уйма планет. И каждая ежегодно отчисляет Корпусу пару-тройку миллионов, так что на финансирование мы не жалуемся.

Космопорт ни капельки не переменился со времени нашей первой посадки давным-давно. Мы сидели в рубке наблюдения и регистрации, глядя, как на экранах растет изображение посадочного поля.

— Все тот же старый порт и те же здания, — заметила Анжелина.

— Но брошенные звездолеты убрали. И построили современное здание порта сбоку. А вон там три… нет, четыре корабля дальнего плавания. Один из них класса дредноута.

Мы приземлились на площадку рядом с остальными кораблями. Когда были подстыкованы мостики и переходы, люки стали открываться один за другим. Там, где когда-то была заряженная мышеловка для залетных космических кораблей, царила оживленная деятельность. В рубку вошел незнакомый офицер — конечно же, зеленый. Оглядевшись, он подошел к нам и козырнул.

— Капитан Страуд. Я тут с машиной. Мне сказали, вы направляетесь в БАРД?

— Именно туда.

— Пожалуйста, пойдемте со мной.

Я обратил внимание, что стекла у дожидавшегося автомобиля поляризованы и снаружи кажутся зеркалами.

— Инкогнито? — уточнил я.

— Мера

предосторожности, — пояснил капитан. — Первое новое поколение еще не родилось. Вид розового лица может спровоцировать уличные толпы на беспорядки. Некоторые из самых умных эстро, теперь работающие вместе с нами, научились сдерживать свои реакции на розовую кожу. Однако для этого требуется интенсивная терапия и гипнотическое внушение. Инстинктивная ненависть угаснет лишь в третьем поколении подвергшихся генной терапии.

— Вас ждет ужасно долгая и тяжелая работа, — заметила Анжелина.

— Она того стоит, — угрюмо проронил он, указывая на шаркающую толпу по ту сторону ограды. — Без помощи КЗД века назад я вырос бы на родной планете таким же, как они. Меня бы ждала короткая, жалкая, тупая жизнь, преисполненная ненависти. Я лишь возвращаю долг за услугу, оказанную моему родному миру.

Мы припарковались во дворе большого четырехэтажного здания.

— Это штаб-квартира Бюро аборигенных розовых дел, — сообщил капитан, когда мы вышли из автомобиля. — Как видите, учреждение весьма солидное. Столетия ненависти обездолили этот незеленый народ так же, как и мой. Мы придаем большое значение оказанию медицинской помощи, образованию и консультациям по сельскому хозяйству.

— Благодарю от имени всех нас, розовых, — сказал я.

— Давайте я отведу вас в регистрационный отдел. Вы помните имена вождей — и где кочевали племена?

— Дайте мне карту, и я покажу места, где мы побывали. А главного охотника звали Брамом.

— Я прекрасно его знаю! — откликнулся Страуд. — На первых порах я был прикомандирован к его племени. Давайте-ка справлюсь у нашего тамошнего комиссар-резидента. Когда хотите выехать?

— Сейчас же — или еще раньше, — ответила Анжелина.

Капитан Страуд был воплощенной эффективностью. Сверился с записями, сделал несколько звонков — и повел нас на парковку, где уже ждала машина — громадная мощная зверюга с колесами спереди и гусеницами сзади.

— Вездеход, — пояснил капитан, заводя двигатель. — Там, куда мы едем, дорог еще нет.

Мы с наслаждением прокатились по знакомым краям и скоро доехали до пастбища у реки, где квартировали свинобразы. Подняв фонтаны брызг, пересекли мелкую речушку и углубились в низкие холмы по ту сторону. Затем перед нами развернулся зеленый луг со знакомыми шатрами. Над ними вились дымки, столбом уходя в безветренные небеса.

Как только мы затормозили, встретить нас бросились смеющиеся детишки, толпой окружив наш вездеход. Взрослые подоспели по пятам за ними. Встав, я поглядел поверх голов и увидел знакомую фигуру, появившуюся из одного из шатров. Замахав рукой, я крикнул — и он поспешил к нам.

— Как поживаешь, Брам? — спросил я, когда он схватил меня за руки.

— Ты говорил, что вернешься, — ответил он. — Все перемены — высадившаяся зеленая армия, воцарившийся мир — это твоих рук дело?

— Мы же обещали, — сказала Анжелина.