Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)
Шрифт:
15—17 Нечестивые не только погрязли в пороке сами, но и других заставляют делать то же самое, предлагая ближним опьяняющие напитки, дабы использовать в своих интересах их непотребное поведение. Как сегодня не вспомнить о распространителях порнографии, азартных игр и наркотиков? Они не ищут личного удовольствия, а используют других, заманивая их в свои сети. Обладая большой проникающей способностью, порок продолжает пересекать государственные границы, угрожая не только отдельным людям, но и поражая коррупцией правительства. Похоже, что Божье наказание — это единственное средство, способное разорвать эти затягивающиеся путы.
И снова установленное наказание соответствует совершенному преступлению. В данном случае спаивающий сам станет пьяным и распущенным. Чаша — это метафора ярости Божьего возмездия (ср.: Пс. 74:9; Иез. 23:33; Лк. 22:42). Пророк клеймит злодейство нечестивых и за пределами Израиля, в соседнем Ливане, возможно, указывая на битву при Каркемише в 605 г. до н. э. Это бедствие коснулось не только людей; оно привело к истреблению бессловесных животных, вырубке великолепных кедров, что также подлежит осуждению. Это вносит необходимую коррективу в неверное представление о том, что Бога интересует только человеческий род. Нет, все живое страдает вследствие греха и ожидает обновления (Рим. 8:20–22; ср.: Быт. 6:5–7).
18—20 Формы отправления языческого вавилонского культа, упомянутые выше (1:16), получают в этом пророчестве более подробное освещение. В данном фрагменте констатируется бессмысленность обращения за советом к немому произведению человеческих рук, причем рефрен горе расположен иначе, чем в предыдущих примерах. Некоторые исследователи полагают, что он был перемещен из 2:18 по ошибке, однако это не подтверждается никакими рукописными свидетельствами. Кроме того, нет оснований думать, что библейский автор был рабски связан избранной им литературной формой.
Подлинное откровение может прийти только от Самого Господа, а не от безмолвных идолов. И только перед Господом все должны склониться в молчании. Это молчание исполненных благоговения верующих перед лицом истинного, живого Бога (ср.: Пс. 45:11; Ис. 41:1), а не перед ложными, мертвыми и несущими смерть идолами. Не только Израиль, но и вся земля умолкнет перед лицом Его.
Этот стих служит переходом от грозной речи о преступлениях угнетателей Израиля к восхвалению величественных деяний Бога.
3:1–19 Псалом прошения и хваления
Последняя глава — это завершающая молитва пророка. Она изложена в форме псалма, в котором псалмопевец прославляет Бога (2, 36,4) и Его деяния (За, 5–15). Он вспоминает величественные деяния Бога во времена исхода, дарование закона на Синае и завоевание обетованной земли. Могущество Бога, приводящее в трепет народы, повергает псалмопевца в благоговейный ужас, но он знает, что Господь любит его и будет заботиться о нем. Поэтому его страх сменяется радостным покоем.
По поводу включения этого псалма в книгу возникали вопросы, часто его рассматривали как позднейшую вставку (см.: «Введение»). Однако на своем каноническом месте псалом дает волнующее завершение диалога о критических моментах веры между благочестивым пророком и его верным Богом.
3:1—2 Просьба о продолжении активного вмешательства Бога
Специальные пометки в начале и в конце псалма аналогичны пометкам в Псалтири. Словом молитва, определяющим тип псалма, начинаются те из них, которые содержат просьбу или жалобу (напр.: Пс. 16:1; 85:1). Последнее слово ст. 1 shigionoth толкуют по–разному. Либо как на Гефском орудии (ср.: Пс. 8:1), т. е. на каком–то музыкальном инструменте, либо более общо — для пения (19; ср.: Пс. 4:1; 10:1 и др.) под руководством некоего профессионального музыканта (начальника хора), упомянутого в пятидесяти пяти псалмах. На протяжении всего псалма встречается еще одна музыкальная пометка — Selah (3, 9, 13), т. е., скорее всего, пауза или интермедия.
Память о деяниях Бога в истории Израиля побуждает пророка к двухсложному ответу. Он испытывает благоговейный трепет перед лицом Бога — Того, Кто обеспечивает существование Своего творения. И он использует знание о предшествующих деяниях Бога для того, чтобы просить об их повторении в настоящем. Аввакум молится о том, чтобы в самом гневе, который обрушится на нынешних грешников, Бог явил Свою милость (ср.: Исх. 34:6; Лк. 1:54).
И гнев, и милосердие — неотъемлемые атрибуты многогранной природы Бога. Даже когда Ему открыто не подчиняются или сознательно Им пренебрегают, любовь неизменно влечет Бога к Своему народу (ср.: Ос. 11:8–11). И это отнюдь не упование на всеобщее спасение, сводящееся к тому, что в конце концов Бог простит все преступления и позволит всем восстановить отношения с Ним. Это молитва о том, чтобы Бог простил и возвратил к Себе грешников при условии, что они обратятся к Своему Творцу с искренним покаянием. Это не единственная в Ветхом Завете молитва о милости, ибо ее основа заложена в важнейшем для Израиля документе, отражающем заветные отношения с Богом (Втор. 30:1–10). В данном случае это молитва о прощении как о даре, абсолютно необходимом грешному Израилю. Таким образом, этот стих заключает в себе основную идею не только Книги Пророка Аввакума, но и Евангелия.
3:3—15 Рука Бога в истории
Описывается пребывание Бога на земле. Происходят необычайные природные явления (ср.: Исх. 3:1–5; 3 Цар. 19:11–12).
3–7 В описании прихода Бога на землю используется лексика, заставляющая вспомнить Его явление на горе Синай. Древнейшая поэтическая форма именования Бога — Святый — связана с преданиями об исходе (Лев. 11:44–45). Бог идет от Фемана и от горы Фаран. Эти места, ассоциирующиеся с явлением Бога на горе Синай, располагались в трансиорданском Эдоме. Бог грядет в блеске славы, испуская лучи света (символизирующие Его силу). Его сопровождают язва и жгучий ветер, также ассоциирующиеся с событиями исхода (Исх. 5:3; 9:3,15). Они представлены в выражениях, вызывающих в памяти свиту древнего ближневосточного сановника (ср.: 1 Цар. 17:7; 2 Цар.15:1). Эти грозные явления служат Богу и демонстрируют Его могущество, полностью подчиняясь Его власти.
Могущество проявляется и в природных катаклизмах, как это было на Синае (Исх. 19:16—19). Самые отдаленные народы, равно как и вековые горы и холмы, ощутят присутствие Бога. Рядом с Богом, Который действительно вечен, их древность и неизменность оказываются призрачными. Грандиозность будущего явления Бога превосходит опыт Израиля на горе Синай, и в конце времен будет иметь всеобщее, а не только национальное значение (ср.: Пс. 96:4–5; Иоил. 3:16; Отк. 16:18).
Раздел завершается упоминанием двух южных кочевых племен, которые тоже будут поражены страхом при приближении Бога.
8—15 В этом фрагменте Бог изображается в виде могущественного Священного Воителя, выступающего против тех, кто притесняет Его избранный народ (ср.: Исх. 15:1—18). Он укрощает реки и моря (8), как это было при разделении вод Чермного моря и Иордана (Исх. 13:17—14:31; Нав. 3:13—17) и при сотворении мира (Иов. 26:12–13; Пс. 28). Но это и образ будущего, свидетельствующий о вечной власти Бога над творением (ср.: Ис. 11:15; Мф. 14:22–33; Отк. 21:1).