Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет)
Шрифт:
По поводу этого пленения Павел восклицает: Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти? Эмоциональность этого восклицания наводит на мысль, что Павел действительно находится в том «жалком» состоянии, о котором пишет, и что он, как христианин, просит избавить его от физической смерти. Однако как христианину Павлу нет нужды спрашивать о том, кто его Избавитель, и в данном отрывке слово «смерть» относится к смерти во всех ее аспектах как Божье наказание за грех (см.: ст. 5,9—11,13). Следовательно, это восклицание, скорее всего, исходит из уст искреннего и благочестивого иудея, подавленного своей неспособностью исполнить Божий закон и жаждущего получить освобождение от греха и смерти. Столь реалистичный и страстный стиль объясняется тем, что Павел сам все это пережил и хорошо знал, что в этом состоянии по–прежнему трагическим образом пребывает большинство его «братьев… родных… по плоти» (см.: 9:1—3). В начале ст. 25 Павел–христианин прерывает свое описание подзаконной жизни иудея, чтобы возвестить,
8:1—30 Уверенность в венной жизни в Духе
Восьмая глава Послания к Римлянам знаменита тем, что в ней речь идет о Святом Духе. Слово «дух» (греч. рпеита) встречается в ней двадцать один раз, и во всех случаях, кроме двух (ср.: ст. 15а и 16б), предполагается Святой Дух. Однако, несмотря на то что тема Духа занимает весьма важное место, не она является настоящей темой данной главы. Тема, развиваемая Павлом, — не Сам Дух, а та уверенность в вечной жизни, возрастанию которой Дух способствует. От «никакого осуждения» в начале и до невозможности чему–либо «отлучить нас» в конце вся глава посвящена рассмотрению тех Божьих действий и даров, которые в совокупности вселяют в каждого христианина уверенность, что его связь с Богом надежно утверждена. Павел показывает, каким образом Дух наделяет верующего жизнью (1—13), принимает в Божью семью (14–17) и дает надежду на славу (18–30).
8:1—13 Дух жизни. В этой главе содержатся одна основная и две второстепенных темы, связывающих главу с предыдущей частью послания. Слово итак, с которого Павел начинает, указывает на то, что он делает вывод из сказанного ранее. Лексика и содержание ст. 1а отсылают к окончанию гл. 5, которая служит основанием для этого вывода. Павел аргументировал свое утверждение, что христиане свободны от осуждения (katakrima; 16 и 18, гл. 5), порожденного грехом Адама, тем фактом, что они соединились с Иисусом Христом. Именно об этом, сделав отступление в гл. 6,7, Павел говорит снова: нет ныне никакого осуждения [katakrima] тем, которые во Христе Иисусе. Однако можно определить и две другие точки соприкосновения: в намеренном противопоставлении ситуаций, когда человек живет «по закону» (7:7—25) и когда он живет «по духу» (ср.: 8:2—4,7), и в развитии в гл. 8 краткого упоминания о служении «в обновлении духа» (7:6б).
Избавление христианина от осуждения — наказания смертью за грех, властвующий над всеми людьми, — совершается благодаря нашему единению с Христом (5:12–21). В ст. 2–4 далее разъясняется, что это избавление совершается триединым Богом: Отец отдает ради нас Своего Сына в жертву за грех (3), на этом основании Дух освобождает нас от власти греха и смерти (2) и обеспечивает полное исполнение закона от нашего имени (4). Можно предположить, что противопоставление «законов» в ст. 2 относится к двум различным действиям Моисеева закона, который, с одной стороны, пленяет человека, если рассматривается лишь как призыв к совершению определенных дел, но, с другой, освобождает, если осмысляется как призыв к «верному послушанию». Однако Павел едва ли стал бы рассматривать закон (как бы его ни понимали) как силу, способную освободить от греха и смерти, и поэтому выражение закон духа надо понимать как «силу (или власть), осуществляемую Духом». Соответственно, выражение закон греха и смерти (2) должно означать не закон Моисея, а «силу (или власть) греха и смерти» (см. также: 7:23).
Во Христе Иисусе Божий Дух освобождает нас от рабства греху и смерти, о котором Павел намекает в 5:12–21 и 6:1–23 и которое описывает в 7:7–25. Дух должен действовать таким образом, потому что великая власть «ветхого устроения» — закон Моисея — был совершенно неспособен (по причине человеческой немоши) покончить с рабством греха (За; ср.: 7:14–25). То, чего не смог сделать закон, совершил Бог, Он покончил с властью греха — осудил грех — послав Своего Сына соединиться с нами и предложить Себя в жертву за грех (так в NIV переводится выражение peri hamartias, в соответствии с употреблением этой фразы в LXX). Послав Сына, Бог дал возможность истинно исполнить закон тем, кто живет по Духу. Павел говорит не о том, что христиане могут исполнить закон (каким бы истинным он ни был), а о том, что Бог принимает их как полностью выполнивших требование закона благодаря послушанию Христа, совершенному от нашего имени (см.: Кальвин). Это предполагается употреблением единственного числа существительного dikaioma (т. е. «праведность», переведенного как оправдание) и пассивной формой исполнилось в нас (4). Как верующие «во Христа», мы освобождаемся от осуждения, потому что Иисус Христос от нашего имени полностью исполнил закон. Он стал подобен нам — существам немощным и подверженным власти греха, — чтобы мы могли уподобиться Ему — праведному и святому.
Противопоставление «плоти» (или грешной природы, согласно NIV) Духу (4) ведет к ряду противопоставлений между двумя «силами» в ст. 5—8. С помощью этих противопоставлений Павел объясняет, почему именно Дух, а не плоть, дарует жизнь. Живущие «по плоти» — то есть живущие в «ветхом устроении», где царствуют грех и смерть — всецело преданы плоти, ее желаниям и страстям (5); они не могут закону Божию покориться (7) или Богу угодить (8), но подлежат смертному приговору (6). С другой стороны, христиане, живущие «по Духу» и перешедшие в новое устроение, где царствуют благодать и праведность, благодаря которым они обретают новое мировоззрение, средоточием которого является Дух, обретают жизнь и мир (6). Ст. 9 поясняет, что каждый, кто принадлежит Христу, переносится в эту новую область, где правит не плоть, а Дух. Затем в ст. 10,11 Павел показывает спасительные последствия общения с Христом: нынешняя новая жизнь в Духе подготовит и освобождение тела нашего из–под власти смерти. Наше телесное воскресение тоже совершится Богом силой Его Духа, Который ныне пребывает в нас.
Ст. 12,13 заключают этот первый раздел гл. 8 практическим увещеванием: работа Духа, дарующего нам жизнь, не означает, что мы можем пассивно отнестись к нашей обязанности свидетельствовать о Духе в своей повседневной жизни. Только полностью предав себя водительству Духа и отвращаясь от «дел плотских», мы живы будем (13). Павел недвусмысленно говорит о вечной жизни и таким образом в определенном смысле ставит возможность обретения жизни в зависимость от христианского послушания. Здесь, сохраняя верность Писанию, нам надо признать напряженное соотношение двух истин: то, что пребывание в нас Духа (в результате веры в Христа) дарует вечную жизнь, и то, что для наследования вечной жизни необходимо жить согласно Божьему Духу. В какой–то мере это соотношение можно смягчить воспоминанием о том, что Дух, дарованный нам во время обращения, Сам деятельно способствует послушанию. Однако это не устраняет упомянутого напряженного соотношения, ибо мы по–прежнему призваны покориться данной работе Духа.
8:14—17 Дух усыновления. Подобно тому, как понятие «жизнь» является руководящей идеей в ст. 1—13, понятие усыновления является таковым в ст. 14—17 . Этот короткий фрагмент не только вносит свой вклад в развитие темы, раскрывая чудесную и утешительную истину, что христиане становятся членами Божьей семьи, но и обеспечивает переход между ст. 1—13 и 18—30. Определение «сыны Божий» объясняет, почему Божий Дух наделяет нас жизнью (13,14) и почему о нас говорится, что мы — наследники будущей славы (17,18).
Фраза водимы Духом Божиим (14), говорит не о том, что Дух руководит нами в принятии отдельных решений, а о том, что мы находимся под Его определяющим влиянием (Гал. 5:18). В этом предложении резюмируются различные описания жизни в Духе, данные в ст. 5—9. Павел утверждает, что водимые Духом являются сынами Божиими и тем самым определены к жизни (13), так как выражение сыны Божий — библейское именование Божьего народа (см., напр.: Втор. 14:1; Ис. 43:6; ср.: Рим. 9:26). Однако нам надо также признать, что в этом именовании содержится намек на сыновство Самого Иисуса (см.: ст. 3 и 29); ст. 15 напоминает, что, обращаясь к Богу, Иисус использовал слово авва (см.: Мк. 14:36), свидетельствующее об особой близости. Теперь в своем обращении к Богу его непроизвольно используют и христиане. И снова именно Дух вселяет в нас это чувство сокровенной близости (16) и тем самым упраздняет всякое рабство (по отношению к «закону греха и смерти», ст. 2) и всякую причину страха (15а). Итак, Дух есть Дух усыновления. Слово «усыновление» (hyiothesia) Павел заимствует из греко–римского мира, где оно обозначало юридическое установление, с помощью которого можно было усыновить чужого ребенка и даровать ему все права и привилегии, подобавшие родному. Однако это понятие коренится в библейском образе Бога, милостиво выбирающего народ Себе в удел (см.: 8:23; 9:4; Гал. 4:5; Еф. 1:5).
Каким бы удивительным и чудесным ни было наше усыновление, это еще не все. Становясь Божьими детьми, мы становимся и наследниками, то есть еще ожидаем полного обретения всех прав и привилегий, дарованных нам как Божьим детям (17; см. особенно: Гал. 4:1—7, где содержится аргументация, очень похожая на 8:1 — 17). Подобно тому, как Сыну Божьему пришлось пострадать, прежде чем войти в Свою славу (1 Пет. 1:11), нам, Божьим детям по усыновлению, тоже надо пострадать вместе «с Ним» и лишь потом разделить Его славу (см. также: Флп. 1:29; 3:20; 2 Кор. 1:5). Так как мы соединились с Христом, Рабом Господним, Который был «презрен и умален пред людьми» (Ис. 53:3), нам надо ожидать, что наш путь к наследию славы будет усеян трудностями и опасностями.