Новый Галлифрей
Шрифт:
Ривер согласно кивнула, оглядываясь.
— Да, присутствие очень чуждое.
— Разделимся? Пожалуй, я снова загляну в Абвер.
Ривер кивнула.
— У меня есть одна мысль. Мы с Эльзой кое-что проверим.
— Отлично, — улыбнулся я.
Держа открытыми глаза, уши и прочие органы чувств, недоступных человеку, я направился прямо к центральному входу. Дежурный в будке вытаращил глаза, завидев мою форму. В Абвере недолюбливали птиц из этой стаи — зато никто и не заподозрит, что у нас заговор.
— Гауптштурмфюрер
Через несколько минут я подходил к «собственному» кабинету, из которого не так давно унесся с помощью вихревого манипулятора. На этот раз адмирал был не в отъезде, — ведь тут я еще никуда его не спровадил, — и ждал внутри. Когда я повернул ручку двери и вошел, он с изумлением оглядел меня, дверной косяк, и сделал движение, будто пытался выглянуть в коридор.
— А где?.. — начал было он, явно не понимая, как мне удалось отделаться от необходимого в таком серьезном месте сопровождения и вторгнуться хотя бы без непосредственного доклада секретаря.
Я приложил палец к губам, поднял лазерную отвертку и повел ею вокруг. Встроенный сканер тут же зафиксировал несколько жучков. Я нажал на кнопку, пустив усиленную радиоволну, в точности настроенную на приемники, безопасную для всего остального, раздался характерный визгливый звук, и потянуло паленой проводкой.
— Бросьте это немедленно! — адмирал уже стоял на ногах и недрогнувшей рукой направлял на меня пистолет, наблюдая за моими манипуляциями очень холодным взглядом.
— Не беспокойтесь, адмирал, это не бомба и не секретное оружие Аненербе, призванное испечь вам мозги. Как вы понимаете по звуку и запаху, я только что удалил прослушку. — Вильгельм Канарис только апатично пожал плечами. По крайней мере, о некоторых жучках он давно знал и имел их в виду. Об остальных если не знал, то догадывался, и тоже имел их в виду. — У меня к вам серьезное дело.
— Ну разумеется… гауптштурмфюрер, — тон адмирала был полон тончайшей иронии, настолько тонкой, что она буквально ласкала слух.
— И я отнюдь не планирую вас убить, — улыбнулся я, игнорируя пистолет, сунул отвертку в карман и направился к стулу, стоявшему по другую сторону стола от адмирала. — Ведь верно говорят, что в военной разведке традиционный тост звучит так: «Наша первейшая задача — фюрер, а точнее, как от него избавиться»?
Канарис усмехнулся. Он уже сел и полностью владел собой.
— Врагов рейха лучше держать поближе. Как, по-вашему, еще должна работать разведка? Быть откровенной и искренней, и отправляться устраивать диверсии в тыл врага с фанфарами? Вы пришли поговорить о моих методах?
— Или, возможно, о ваших личных дневниках с весьма опасным содержанием?
Адмирал слегка прищурился.
— Повторяю — вы пришли поговорить о моих методах?
— Да и нет. Хотите поговорить о моих? О том, как я вошел сюда?
— Боюсь, я слишком занят, чтобы играть в загадки, молодой человек, так что говорите, что вам нужно, или немедленно уходите. Иначе я начну подозревать, что вы не имеете никакого отношения к форме и знакам отличия, которые носите. И моим прямым долгом затем будет задержать вас.
— Превосходно, адмирал. Я собираюсь играть с вами с открытыми картами, так как знаю, что ваш уровень интеллектуального развития позволит вам очень долго сопротивляться гипнозу. Поэтому я хочу, чтобы вы стали моим союзником, а не врагом.
— Кто вы такой, в конце концов?
— Мое имя — Мейстер, и как ни смешно, оно настоящее, насколько могут быть настоящими имена, которые мы носим.
— Гипнотизер с именем Мейстер? — Канарис насмешливо вздернул седоватые брови.
— Совершенно верно, адмирал. Эта папка на вашем столе. Она перевернута, и я не вижу названия, но это досье некой Марты Краузе, не правда ли? Оно стало заметно пухлее с тех пор, как я видел его в прошлый раз.
С лица адмирала сползла улыбка, и в глазах появилось что-то яростное.
— Прекратите морочить мне голову!
— Я отнюдь ее вам не морочу. И не скрываю деталей, только не могу их все объяснить, мне не хватит ни слов, ни времени. Эта дама, насколько мне известно, уверяет, что может вступить в контакт с цивилизацией — прародительницей ариев, обитающих на другой планете. Может быть, уже вступила?
Канарис едва заметно моргнул. Его взгляд невольно скользнул по моим петлицам. Не надо было обладать телепатией, чтобы прочесть в этом взгляде отчетливое: «Проклятое Аненербе…»
— Минуточку, гауптштурмфюрер. Так значит, это внутреннее расследование…
— В некотором роде.
Его взгляд стал снисходительным.
— Да, если вам так проще. Видите ли, есть ненулевая вероятность, что она сумеет с ними связаться, кто бы они на самом деле ни были.
Взгляд адмирала стал ироничнее.
— «Есть многое на свете, друг Горацио…» — проговорил он на чистейшем английском.
— Надеюсь, военная разведка относится к подобным вещам, по меньшей мере, так же серьезно как Горацио, который пожелал сперва сам увидеть призрака. Ведь вам зачем-то нужно это досье.
Адмирал задумчиво глянул на папку.
— Полагаю, какое бы расследование вы ни вели, я не могу обсуждать с вами никакое из своих дел. Я не опровергаю ваших слов насчет того, что это за папка, лишь потому, что не намерен давать вам никаких подсказок.
— Адмирал, все очень просто. Хотите ли вы спасти мир? И Германию?
— А-а, — протянул адмирал после паузы. — Вы один из этих? Что считают себя спасителями отечества, замышляя очередное варварское кровопролитие…
— А вы даже не пытаетесь мне подыграть, адмирал. Как же ваши методы? Где попытки держать врагов рейха поближе под рукой?