Новый мир. Книга 1: Начало. Часть первая
Шрифт:
«Им просто повезло», — помню, рассказала мне папа, когда я поделился с ним своими наблюдениями. — «Страны Австралии и Океании не были активно вовлечены в Третью мировую войну и меньше всего пострадали от ее последствий. В результате некогда наименее населенная на планете часть света стала новым центром западной цивилизации…».
— Как ты вообще попал туда? — переспросил Боря. — Я слышал, туда туристов не очень-то пускают…
— Да, в Новую Зеландию сейчас сложно получить визу, у них там какие-то проблемы с эмигрантами. Но у меня проблем не было. Я приехал с папой, он там учувствовал в ежегодной дипломатической конференции Содружества Наций…
— Тсс! —
И впрямь, шум здесь был таким, что Джерому приходилось кричать, чтобы мы его услышали.
— Куда лезем-то? — спросил Ярик деловито.
— А вон туда! — Джером указал пальцем в сторону энергетической подстанции, разукрашенной со всех сторон предостерегающими знаками «Высокое напряжение». — Там с крыши видон потрясный!!
— Издеваешься?! Током еще долбанет! — запротестовал я.
— Не сцы в компот, грека! Там ток внутри только, а на крыше ниче нет! Я там сто раз бывал! Давайте!
Покачав головой, поражаясь, что в очередной раз позволил втянуть себя в опасную авантюру, я достал из кармана мягкие защитные наушники и прикрыл уши.
Взобравшись вначале на дождевой козырек над дверью, а затем хватаясь за дыры в кирпичной кладке, следом за Джеромом мы забрались на плоскую крышу подстанции.
Боря едва-едва карабкался последним и мне пришлось напрячься, чтобы вытащить наверх полноватого одноклассника. Как всегда, краснея, он произнес какие-то слова благодарности, но я не мог их расслышать — мои уши, как и у товарищей, закрывали мягкие защитные наушники.
Даже сквозь наушники я ощущал монотонный грохот, напоминающий приглушенные раскаты грома. Гром гремел ритмично, с равными промежутками в несколько секунд. С расстояния в пять сотен метров и дальше этот грохот был привычен жителям Генераторного и даже немного зачаровывал. Мы любили этот шум, ласково щекочущий уши, и начинали беспокоиться, если вдруг переставали его слышать. Ведь мы знали, что этот звук издает озоногенератор, который защищает нас от злых солнечных лучей, делает так, чтобы на улице росли кусты и деревья, а люди жили дольше и не болели страшными болезнями. Но на расстоянии сто метров грохот уже не позволял ни на чем сосредоточиться и спать без затычек в ушах. А совсем вблизи от источника грохота — становился опасен. Без защитных наушников здесь вполне можно было серьезно повредить барабанные перепонки.
Джером, пригнувшись, жестом предложил приблизиться к нему. Мы подползли к краю бетонной крыши и сквозь невысокий парапет заглянули на территорию, огороженную дополнительно еще более высоким забором. Этот забор, как мы знали, патрулируется по периметру милиционером и лезть туда было уж совсем нельзя. Посреди охраняемой территории была водружена низкая железобетонная постройка без окон и дверей — именно она источала грохот. Из высокой трубки, венчающей постройку, вырывалась прямо в небо струя ослепительно-голубого газа, подпитывая озоном искусственный защитный слой — тонкую голубоватую пленочку над Генераторным, сквозь которую виднелись вечно клубящиеся в небе серые облака. Эта пленка — единственное, что предохраняет селение от губительного воздействия ультрафиолета, который выжег на Земле практически все живое, что смогло пережить радиоактивное заражение и ядерно-вулканическую зиму.
Некоторое время мы полюбовались работой озоногенератора, который мы обычно лишь слышали, а видели вблизи только один раз на школьной экскурсии. Но вскоре однообразный вид устройства
Это был укромный тупичок около Третьей улицы, скрытый от подъезда бытовкой, в которой здешний дворник хранил свои уборочные принадлежности. Джером первым уселся на сложенные возле бытовки бетонные блоки и велел Боре Ковалю «доставать семечки, или что там у тебя».
— Да уж! — сняв наушники и размяв покрасневшие уши, прыснул Ярик. — Поверить не могу, что именно в честь этой грохочущей бандуры наша дыра получила свое название. Неужели нельзя было придумать что-нибудь интереснее?
— Ты бы попридержал язык, говоря о таком, — возмутился я. — Чтобы ты знал, без этой штуки наша жизнь была бы очень несладкой! Много людей отдали бы все на свете, чтобы жить под озоновым куполом…
— Да, да, да, — скучающим голосом протянул Джером, подмигнув Ярику и зачерпнув горсть семечек подсолнуха из протянутой Борей упаковки. — А сейчас он скажет, что это благодаря его папаше эта хрень здесь оказалась. Ну, давай, грека, хвастни!
— Я этим не хвастаюсь. Но горжусь, что мой папа многое сделал для селения, — ничуть не смутился я подколке друга. — Если бы не дипломатические контакты, которые папа наладил еще на заре существования селения, кто знает, как долго нам пришлось бы жариться под ультрафиолетом…
— Да ну! Содружество, по-моему, раздает их кому попало, — брякнул Ярик.
— Что за чушь! — искренне вознегодовал я. — Сразу видно, что ты ничего в этом не шаришь! Чтоб ты знал, в Европе живут сотни общин, которые только мечтают об озоногенераторе. Посмотри хоть на наших соседей: «александрийцев», там, или «фабрикантов», или на Доробанцу. Там ничего такого нет, и неизвестно, будет ли когда-то. Эти штуки очень дорогие и жрут страшно много электричества. Мой папа, занимаясь внешними связями, сумел наладить отношения с Содружеством. Несколько раз он летал в Австралию в составе объединенных делегаций из Центральной Европы. Там он встречался с видными деятелями правительства и топ-менеджерами транснациональных корпораций, сумел завоевать их доверие и снискать уважение. Именно папа ухитрился всеми правдами и неправдами добиться того, чтобы один из десяти первых озоногенераторов, которые направили в Центральную Европу по гуманитарной программе Содружества, достался нашему селению.
Я хорошо помнил мамины и папины рассказы. Они говорили, что именно генератор, который заработал в том году, когда я родился, вдохнул в бедствующее поселение новую жизнь. С того дня, когда над головами людей заблестела свежая синева, они поверили наконец, что жизнь когда-нибудь наладится. Теперь можно было выходить из домов без капюшонов и марлевых повязок, ходить по улицам, не кутаясь в плащи. Жизнь, которая со дня начала войны стала настоящим кошмаром, начала нормализовываться.
На торжественном заседании поселкового совета, созванном в честь введения в эксплуатацию озоногенератора, в присутствии важных гостей из Олтеницы и даже из самой Австралии, было принято единогласное решение официально переименовать ВЛБ № 213 (в народе — «Новая Украинка») в Генераторное. Неделю спустя жители селения поддержали это решение на всеобщем голосовании, а в памяти родившегося в селении поколения оно окончательно прижилось.