Новый мир. Книга 3: Пробуждение
Шрифт:
— Ну давай же, сдавайся, ублюдок, — кряхтя от напряжения, шептал раззадоренный схваткой соперник, усиливая нажим. — Все равно я тебя сделаю!
— Эй, остановитесь! Это что вам, атлетический зал?! — возмущенно кричал где-то позади санитар, пытаясь протолкнуться месту схватки.
В этот момент тумба под нашими локтями, не предназначенная для таких нагрузок, надломалась. Я увидел изумленное лицо Большого Пита, приближающееся ко мне, за миг до того, как наши черепа стукнулись друг о друга, а их владельцы, держась за ударенные места, оказались на полу, среди поломанных деревяшек.
— Да
— Ну и чугунная у тебя башка, Пит, — пожаловался я, моргая одним из своих глаз, но все же не в силах удержаться от смеха. — Черт! Похоже, у меня опять сотрясение.
— Ну, тебе-то не привыкать, судя по мордашке, — тоже смеясь, ответил мой соперник. — Эй, помогите-ка усадить короля обратно на его трон!
Я ощутил, как несколько пар рук схватились за меня, усаживая назад на инвалидное кресло. Держась за шишку на голове, Большой Пит похлопал меня по плечу, и пообещал:
— Не думай, что отделаешься от водорослей, парень. В следующий раз я тебя взгрею.
— Только это, вы уж будьте так добры, в атлетическом зале! — качая головой при виде разломанной тумбы, сказал один из сбежавшихся на место инцидента сотрудников.
Кто-то из начальства, обеспокоенный происшествием, дал персоналу распоряжение взять меня под свою опеку до момента транспортировки обратно в больницу. Работники комплекса тщательно обработали место ушиба, приложили к нему контейнер со льдом и, вопреки моим заверениям, что со мной все в порядке, выписали направление на рентген. Вскоре оказалось, что микроавтобус с водителем уже ждет меня, чтобы доставить обратно в госпиталь. Большой Пит и Донни вызвались проводить меня по дороге к выходу, уговорив молодого санитара доверить им присмотр за мной по дороге.
— В общем, ждем тебя снова, кэп, — похлопав меня по плечу, дружелюбно сказал Большой Пит. — К твоим услугам здесь: общество товарищей, сколько угодно праздной болтовни, телевидение, азартные игры, курево, а подчас и выпивка. Здесь тебе не стационар. Тут снисходительны ко всем нашим маленьким слабостям.
Я улыбнулся ему и кивнул, но в это время меня сковал приступ головной боли, и я зажмурился, чтобы не выдать при ребятах стон.
— Башка раскалывается, да? — понимающе переспросил Донни. — Я знаю, как это. Так и будет, если не принять ничего. Я уже пробовал, капитан. То, что предлагает Пит — лучший выход.
— Да. Дерьмо, которое вы принимали в этом вашем Легионе, стоит очень дорого, и его хрен достанешь. Но я нашел на рынке вроде неплохой заменитель. Там немного того, что вы называете «концентратом». Так что будешь себе ходить бодрым, но не настолько взвинченным, чтобы начать крушить все вокруг. Донни вон не жалуется.
— Я собираюсь обойтись без этого, — прошептал я, едва не плача от боли.
— Ты мужик упрямый, это я вижу. Я на тебя не давлю, ты же не маленький, сам за себя отвечаешь. Но мое предложение остается в силе. Пока я тут, по крайней мере. А если решишь вернуться в Сидней, то там точно найдемся.
— Донни, — прошептал я, тем временем.
— Да, капитан?
— А кошмары — они тоже ушли? После того как ты начал… колоть себе это?
Некоторое время парень
— Их стало меньше… немного.
— У тебя они часто бывают?
— Случается, что их нет. Но бывают… часто.
— А что Бобби рассказывал? И другие из Легиона, кого ты знаешь?
— У них тоже. У всех.
— Дерьмо, — цокнул языком Большой Пит. — Вы меня пугаете, парни. А я сплю крепко. Нет, бывает, конечно, иногда, но…
— Вы в «Чи Милитари» принимали коктейль Аткинса. Он состоит из более простых препаратов. Они не влияют на подсознание так, как «Валькирия». Только на физические свойства организма, — объяснил ему Донни.
— Дерьмо. Я слышал, что нет ничего хуже этой вашей «Валькирии»! И из-за этой хрени вы теперь не можете нормально спать?
— Да, похоже на то.
«Проклятье», — подумал я. Мои худшие предчувствия сбывались. Кошмары, которые мучали меня почти каждую ночь, не были индивидуальной особенностью моей психики, что, в общем-то, было бы тоже дерьмово, но все же не настолько.
Нет. «Валькирия» не желала отпускать никого из нас.
— Держитесь, кэп, — ободряюще попрощался со мной Донни.
— И ты держись, Донни.
§ 58
Утром в воскресенье, Ульрика, зайдя ко мне в палату, не удержалась и прыснула, выдав тем самым, что слышала о моей вчерашней выходке в «Тихих соснах».
— Ну с добрым утром, наш нарушитель спокойствия.
— Что такое? — улыбнулся я, хотя ранним утром, как обычно, чувствовал себя не очень — в голове крутились отголоски ночных кошмаров и начинали донимать боли от ран, особенно глаз.
— Вы казались мне более серьезным мужчиной, Димитрис, — покачала головой медсестра, и снова прыснула от смеха. — Надо же, и взбрело же тебе такое в голову — устроить турнир по армрестлингу в реабилитационном центре! Доктору Перельману аж поплохело, когда он узнал, что ты вернулся оттуда с подозрением на сотрясение мозга.
— Нам с парнями требовалось немного развеяться, — откровенно признался я. — К счастью, мы еще на это способны. Я видел там такое, Ульрика, от чего впору впасть в депрессию. Некоторые из тамошних парней напоминают ходячие овощи. Не могу спокойно смотреть на их безжизненные лица.
— Война — тяжелое испытание для человека.
— Да. И наркотики не делают его легче. Я пытался объяснить им это. Доказать, что они должны бороться, в том числе и с собой. Но они не хотят принимать это. Те, кто не готов мириться с жизнью сомнамбулы, все равно сидят на препаратах, только на нелегальных. Они вконец устали от борьбы. Натерпелись. И не хотят верить в то, что настоящая борьба еще ждет их впереди.
Сестра посмотрела на меня с чувством, близким к восхищению, и сказала:
— Знаешь, Димитрис, я до сих пор не могу поверить в то, как ты изменился. Еще неделю назад я видела в твоих глазах такое же выражение безысходной тоски и безразличия, как ты только что описал. И не верила, что оно когда-нибудь исчезнет. А сегодня ты не только борешься сам, но и готов помогать другим. Ты потрясающий человек.