Новый мир. Трилогия
Шрифт:
Вскоре, а точнее через полтора часа, мы пересекли мост. Дорога уходила далеко вперед, теряясь среди бескрайних просторов степи. Вздохнув, пустил коня галопом. Уж очень не хотелось проводить в дороге очень много времени. Готнерим тоже подстегнул своего неутомимого коня.
Дорога быстро пустела. Медлительные караваны оставались позади, группы всадников наоборот, быстро скрывались вдали. Одни мы ехали неспешно, особо не загоняя коней. Изредка переходили в галоп, когда хотели до ночи достигнуть удобного места для привала.
Расстроил тот факт, что уже третьи сутки льет неприятный холодный дождь. Я сдавленно матерился сквозь зубы, Готнерим был намного терпимее, ему словно плевать на погоду, лишь бы напрямую ничего не мешало. По краям дороги текли грязевые ручьи, превращая дорогу в полоску, по которой можно лишь взад-вперед двигаться.
Однажды, уже под ночь, я заметил вдалеке, не там, где тракт, а сбоку, странную грозу. Тучи клубились водоворотом над одним местом, молнии хлестали одна за другой и, казалось, пытались что-то уничтожить, так как били на глаз в одну точку. Готнерим насторожился и сказал сквозь зубы:
– Маги! Опять что-то не поделили! Что им не хватает? И так у них от золота дома трещат, а могущество позволяет уничтожать целые отряды в прямом бою! Так нет же, им еще нужно свою силу доказывать! Сволочи!
– Чем ты их так невзлюбил?
– поинтересовался я, хмуро глядя на грозу.
– А за что их любить?!
– взъярился товарищ, - Для них простые смертные словно грязь! Даже самый захудалый маг, который и годится, что пыль вытирать, и тот смотрит на тебя, как на отхожее место! Была бы моя воля, всех бы заставил как простой люд - в полях работать! И пусть бы кто посмел рот открыть!
– Неужели все маги настолько ужасны?
– поинтересовался я.
– Все!
– сказал, как отрезал, Готнерим, - Мой тебе совет, парень. Старайся с магами себя не связывать, а в долги и вовсе не лезть! Ты же жизнь свою погубишь!
– Учту, - серьезно кивнул я.
И вот, спустя несколько часов, мы брели на конях через небольшой лесок. Кустарник у дороги густой, а деревья частые, хоть и небольшие. Мы были сонные и злые, всю ночь лил дождь, не давая спать, а гроза так и вовсе отрезала всякие попытки уснуть. Уснули лишь к утру, когда дождь перестал лить. А сейчас будто в отместку за дождливые сутки, яростно палило солнце, заставляя нас исходить паром.
Неожиданно в кустах звякнуло, со свистом пронеслось что-то у меня рядом с головой, едва не задев. Готнерим, зажимая глубокую свежую царапину на руке, соскочил с коня, держа наготове огромную секиру, которой человека разрубить, как нечего делать. Я с запозданием спрыгнул, но тоже обнажил меч. Эх, жаль, нет щита! Совсем про него не подумал! Ладно, в следующий раз буду умнее и вооружусь так, что любой ратник от зависти плесенью покроется! Если этот 'следующий раз' вообще будет...
Я ожидал, что нас снова попытаются пристрелить. И правда, еще несколько опасных снарядов пронеслось рядом, чудом не зацепив ни нас, ни коней.
Потом, видимо, стрелы кончились, из кустов, с громкими криками, потрясая оружием, начали выбегать какие-то оборванцы. Их было много, я со счету сбился, но все казались какими-то ущербными. Низкорослы, едва мне до груди, кольчуги хорошо, если у каждого пятого. С оружием так же плохо, шли в основном с обычными топорами и оглоблями с железным наконечником.
Готнерим, не растерявшись, с ходу налетел на разрозненных нападавших, что шли с его стороны, разваливая секирой одного за другим. Меня зашатало от нелицеприятной картины, холод обхватил горло склизкими пальцами. Я едва заставил непослушное тело дернуться в сторону, избегая удара топора. Тот лишь чиркнул по плечу, прорезав одежду и оставив небольшой порез. Боль привела меня в чувство.
Взревев, подобно Готнериму, я взмахнул клинком. Длинное оружие и руки давали мне возможность рубить на расстоянии, не подпуская к себе ни единого врага. Ранившему меня врага я отрубил кисть с зажатым в ней топором, да так, что аж до плеча достало. Второму я подрезал ноги, добавив еще в голову тяжелым сапогом.
Закрутился волчком, рубил мечом яростно и беспощадно, кровь брызгала во все стороны, обильно заливая дорогу. Сквозь пелену ярости прорвался громко ржание Ворона. Я уж думал конец моему коню настал, но, взглянув в его сторону, увидел, как разъяренный вороной конь втаптывает копытами неудачливого врага, а еще одного здорово лягнул в грудь задними копытами.
Развернувшись, понял, что атака захлебнулась, поэтому рванул в кусты за убегающим врагом с целью добить. Прорвавшись сквозь кусты, я пригвоздил к земле неудачно упавшего врага. Вырвав из его плоти меч, я взмахнул им, заставляя кровь слететь с клинка. Собрался было вернуться и помочь Готнериму, как в затылок получил сильный удар. В глазах потемнело, меч выпал из ослабевших пальцев. Попытался устоять на ногах, но второй удар под дых окончательно вырубил меня.
Очнулся я не в самом лучшем расположении духа. Затылок саднило, спина горела, а лицо и вовсе едва ощущал. Перед глазами все расплывалось, мутило. Наконец, немного пришел в себя и попытался оценить обстановку, борясь с болью и желанием закрыть глаза и не открывать.
Начну с хороших новостей. Я жив и относительно здоров, по крайней мере, ничего не отрезано и не сломано. На этом хорошие новости кончаются. Теперь плохие. Я был в одних лишь штанах, накрепко привязан к небольшому дереву. Завязывал какой-то садист, руки, заведенные за ствол, были перетянуты очень туго и практически не ощущались.
Продолжим оценивать обстановку, близкую к безнадежности. Привязан я к дереву, стоящему почти в центре лагеря. Лагерь был разбойничьим. Повсюду сновали грязные, одетые лишь в лохмотья и мешковину люди, от которых еще и воняло за версту. Многие были вдрызг пьяны, лишь несколько не только держались на ногах, но и нормально переговаривались между собой.
Передо мной горел большой костер, на котором на вертеле жарили крупного кабанчика. Чувствовался запах горелого мяса, но, тем не менее, он был очень аппетитным. Что-то мне есть сильно хочется. Вокруг костра суетилась пара человек.
Обнаружил в нескольких метрах Готнерима, так же привязанного к дереву. Господи, что же с ним сделали?! Охотник был жутко избит, лицо превращено в сплошную маску из крови, на теле следы побоев, причем, очень жестоких. Я вздрогнул. Похоже, меня не меньше били, судя по ощущениям. Надеюсь, он сможет быстро прийти в себя. Я не собираюсь тут с жизнью расставаться, а без его помощи хрен я что смогу!