Новый мир

Окунев Алексей

— Ник не забудь, если у тебя получиться… — начала предложение Агнета.

— …то я сделаю и тебе что-нибудь, — закончил за неё Николай. — Я помню и обещания сдерживаю.

До конца ужина они втроём разговаривали о разных темах, в основном конечно о магии и кузнечном деле. Из разговоров с Тэрном, Николай узнал, что он начал обучаться кузнечному делу у отца ещё полтора года назад, а работать с украшениями стал совсем не давно, но у него уже были первые успехи.

В качестве кузнеца, Тэрн уже успел научиться ковать: гвозди, подковы, детали для замков, ручки для дверей, петли. Вскоре,

ему удалось выковать даже несколько кинжалов, около десятка метательных ножей. Даже наконечники для стрел, которые, как признался он, получались лучше, чем тот надеялся.

С ювелирными изделиями у него не сразу получалось, но после кропотливой работы с обычным металлом, ему удалось сделать несколько прекрасных кулонов и колец. Потом он решился перейти на руду, что он и его отец нашли, но Тэрну пришлось очень много поработать над своей лучшей работой, а именно перстень из чистого магтила.

Агнета и Николай в свою очередь рассказывали Тэрну об их занятиях магией. Конечно же, в основном говорила Агнета и показывала ему наглядно заклинание иллюминации, что очень удивляло парня. Тот аж жалел, что не родился магом. Николай в свою очередь только поддерживал разговор, а для приличия показывал Тэрну, как он призывает огонь на руке и перебрасывал его как мячик с ладони на ладонь. Это казалось парню настолько завораживающе, что тот хотел дотронуться до огненного «мячика», на что Николай ответил:

— Если дотронешься до огонька, получишь ожог. К твоему сведению, магический огонь в разы опаснее обычного, поэтому и травмы от него лечатся труднее.

Услышав такое, парень сразу убрал палец и больше не пытался трогать магический огонь. Николай улыбнулся, но решив не искушать судьбу, сжал руку в кулак и потушил огонёк. Затем он вспомнил, что хотел поговорить с Эйнером об лечение его сына.

«Если Тэрн сидит рядом, то почему бы мне не поговорить сначала с ним по поводу возможных свидетелей? Заодно обрисую ему ситуацию, в которой я нахожусь. Он вроде не глупый парень и должен всё понимать» — подумал Николай.

— Послушай, Тэрн, — обратился он. — Мне нужно кое-что у тебя спросить.

— Ммм!? — не понял парень.

— По поводу твоего исцеления, — объявил в лоб Николай.

— Так мне Агнета всё объяснила, — сказал Тэрн. — И попросила никому не говорить о том, что тут произошло.

— Это, само собой, — кивнул он. — Но мне нужно задать тебе вопрос.

— Какой? — не понял парень.

— Когда ты был болен, — объяснил Николай. — Кто-нибудь тебя видел в таком состоянии, когда вы с отцом поехали к нам?

— Дайка подумать, — попросил Тэрн и после минуты размышления ответил. — Я точно не помню, но, по-моему, кто-то был с отцом, когда меня вытаскивали.

— Это плохо, — сказал молодой маг. — Тогда завтра ждите нас с Сапианом в гости.

— Мы рады гостям, если они дружелюбны, — сказал радостно парень, затем тихо спросил. — Но, что плохого в том, если меня видели больным?

Затем Николай начал излагать ему:

— Я исцелил тебя от таких травм и недугов за несколько часов. По словам Сапиана, маг на уровне верховного чародея, пусть даже их двое, не смог бы помочь тебе и за пару дней. Понимаешь теперь в чём дело?

Никто не должен знать, что ты теперь здоров, иначе могут пойти слухи о молодом маге, который сделал не возможное. Вот поэтому Сапиан будет приезжать к вам, типа на курс лечения. И вас не будут домогать вопросами, и я буду спокоен.

Тэрн кивнул в ответ и сказал:

— Я с тобой согласен Ник. Лишние вопросы никому не нужны, но тебе всё равно надо будет переговорить с моим отцом.

В свою очередь, Николай тоже кивнул и повернул в сторону Сапиана и Эйнера, которые всё так же о чём-то говорили, но их не было слышно. Каждый раз, когда Николай пытался прислушаться к ним, он слышал помехи, словно от работающего радио. Молодой маг не понимал, почему так, поскольку его слух был острее, чем у большинства людей. Вскоре, тот просто перестал прислушиваться, так как понимал, что это было сделано специально его учителем, чтоб Ник не мог подслушать.

Когда ужин закончился, Эйнер встал со стула и обратился к Николаю:

— Парень, ты сделал добро, которое невозможно оставить без награды. Твой учитель рассказал мне, что ты увлекаешь оружием и о твоей давней мечте, поэтому я и мой сын выкуем тебе меч, да такой, что нет, и не будет ни у кого.

Николай слегка встал со стула и хотел уже возразить ему, но кузнец понял, что ученик его друга просто так не примет его подарок. Поняв это, он поднял ладонь и добавил:

— Даже и не думай возражать. Я человек слова, так что хочешь или не хочешь, но ты его получишь.

Тут в разговор вошёл Сапиан:

— Николай, послушай того, кто знает Эйнера практически с детства. С ним бесполезно спорить, поверь мне. Если он решил что-то сделать, то его уже не переубедить.

Понимая, что спорить с кузнецом бесполезно, Николай сел на стул и глубоко вздохнул. Он не мог поверить своим ушам, что ему изготовят оружие, к тому же не из простого металла, а из руды метеорита с магическими свойствами. У него была целая гора эмоций, но он их не показывал, так как его могли не так понять.

«Всё складывается лучше, чем я думал. Я конечно ожидал, что кузнец меня отблагодарит, но точно не таким подарком. Ну, раз уж он всё равно будет ковать мне меч, то лучше показать ему на чертежах какое оружие надо выковать, например, японскую катану. Уверен, люди этой Земли ещё не видели таких мечей» — подумал про себя он и сам того не заметив, дьявольски улыбнулся.

— Ох не нравится мне твоя улыбка Ник, — произнесла Агнета, поглядывая на него с опаской. — Больно у тебя улыбка страшная.

Не обратив на её слова внимания, Николай резко встал и обратился к кузнецу:

— Уважаемый Эйнер, а вы можете сделать мне меч по моим собственным чертежам?

Глава 16. Меры предосторожности о дальнейших действий

Когда Николая заявил о чертеже, кузнец был слегка сбит с толку. Всё из-за того, что любые схемы, в том числе и оружия, считалось большой редкость. Затем Эйнер объяснил ему, что большинство мастеров, не только кузнецы, не хранят на бумаге свои идеи, так как бояться, что их украдут, поэтому они хранят их только в одном надёжном месте, в своей голове.