Новый Орден Джедаев: Единая Сила
Шрифт:
У Ном Анора имелись коды, открывавшие ему путь на ещё более глубокие уровни, которые не только были населены «отверженными», но и управлялись ими. Он вспомнил, как по одной из подобных троп преследовал Оними. И Оними, исполнявший приказ Шимрры, невольно привёл Ном Анора к открытию, что абсолютное хранилище всех знаний формовщиков, так называемый восьмой кортекс — пуст. Сейчас Ном Анор тоже исполнял приказ Шимрры; он, как и Оними, был марионеткой Верховного владыки, домашним любимцем, которому поручили охранять чужие секреты.
Ещё до того, как Ном Анор успел разыскать своих прежних соучастников,
— Слухи о моей кончине сильно преувеличены, — попытался заверить их Ном Анор.
«Отверженные» в ответ закричали:
— Пророк победил Шимрру! Он победил смерть!
— Нет, вы не так меня поняли, — убеждал он последователей. — Шимрре не удалось захватить меня в плен.
— Пророк избежал плена! Он ждал подходящего момента, чтобы снова явиться к нам!
С этого момента его столь тщательно разработанные планы катились под откос. К тому времени как они достигли места, когда-то бывшего широким бульваром, а сейчас заросшего кустарником и молодыми деревцами, вокруг него образовалась заметная толпа. Никто, казалось, не вспоминал, что Шимрра запретил такие собрания под страхом позорной смерти.
— Он вернулся! Йу'шаа вернулся!
Ном Анор внимательно оглядел толпу: сквозь неё решительно проталкивались Кунра, Идриш и В'тел.
Кунра, когда-то бывший воином, но впоследствии превратившийся в «отверженного», был первейшим последователем и телохранителем Йу'шаа. Ему единственному было известно о миссии Ном Анора на Зонаму-Секот.
— Мы знали, что ты вернёшься, — заявил Кунра, когда он и его спутники поднялись на возвышение к Ном Анору. — Ты обещал, что избавишь нас от позора, вернёшь нам честь и положение в обществе. Сейчас ты сам достиг высокого положения. Ты можешь дать нам то, о чём раньше мы и мечтать не могли. В маске или без неё, но ты действительно Пророк.
Ном Анор припомнил слова, сказанные им Кунре и Ниириит: тогда он поклялся восстановить честь «отверженных». Если бы они только знали, как он предал их…
— Да, я обещал возвысить вас, — сказал он Кунре. — Но мы должны подождать ещё немного. Сейчас я явился лишь для того, чтобы предупредить вас. Шимрре известно о том, что вы намерены помешать жертвоприношению, и, поверьте мне, он готов нанести удар.
Кунра простёр руки к толпе:
— Йу'шаа утверждает, что мы должны изменить наши планы — мы должны атаковать большими силами.
— Нет, нет, — запротестовал Ном Анор, когда толпа зашлась радостными воплями. — Вы должны отказаться от нападения, иначе Шимрра уничтожит вас!
Кунра вновь поднял руки:
— Шимрра намерен уничтожить нас! Мы должны нанести удар первыми!
Ном Анор закричал изо всех сил:
— Ни я, ни джедаи, ни кто-либо другой не сможет спасти вас от вашего низкого положения! Никто из нас не избавит вас от внешнего уродства, не заставит ваши импланты приживаться!
— Йу'шаа призывает нас расценивать наши недостатки как одни лишь внешние дефекты! Мы должны смотреть не на них, а на нашу истинную сущность! — вторил ему Кунра. — Он говорит, что мы должны следовать нашей внутренней сущности и самостоятельно принимать важные решения, а не молиться богам, не ждать помощи от
— Индивидуализм — величайшая угроза иерархии, на которую опирается элита Шимрры! Шимрра полагается на элиту, чтобы сохранить в действии несправедливую систему. Он хочет, чтобы мы держались за ритуалы и родовые традиции, в то время как он и его элита процветают. Но Пророк утверждает, что мы в первую очередь личности, и лишь потом граждане!
Ном Анор содрогнулся, когда осознал, наконец, мотивы Кунры. Кунра — тот самый Кунра, который спас ему жизнь, когда его попытался убить Шуун-ми Эш, и который пылал воинственным огнём — сейчас намеревался не позволить Ном Анору отказаться от сделанных ранее обещаний.
То, что должно было стать последней проповедью Пророка, вылилось в столкновение двух характеров.
Ном Анор попытался в последний раз переубедить толпу:
— Вы ошибаетесь, если ждёте от меня или моих учеников знамений!
Кунра расплылся в едва заметной, но весьма зловещей улыбке.
— Пророк говорит, что вы должны обратить свои взоры к природе, к небесам и звёздам — к планете, несущей вам избавление, явление которой он предсказал!
«Отверженные» вновь торжествующе взревели и задрали головы к багровому небу, словно прямо сейчас ожидая увидеть там знамение.
Кунра подошёл к Ном Анору достаточно близко, чтобы «пророк» смог почувствовать приставленное к рёбрам острие ножа-куфи.
— Прекрасно сработано, Йу'шаа, — прошептал бывший воин. — Толпа накалена до предела. Без тебя мы и мечтать не могли о чём-либо подобном. — Помолчав, он добавил: — И помни, ПРЕФЕКТ: как и сейчас, в будущем на Йуужань'таре может случиться всё, что угодно.
Глава 14
После возвращения с рейда Джейна каждые четыре часа отыскивала вахтенного офицера, надеясь узнать, нет ли новостей о «Соколе» (это уже стало чем-то вроде ритуала). После этого она проводила час или около того на наблюдательной палубе «Ралруста», высматривая входившие в систему корабли и прикасаясь к ним в Силе, — надеясь, что хоть один из этих летящих огоньков откликнется на её прикосновение.
В этот раз она уже была готова прекратить свои тщетные поиски, когда в систему на большой скорости вошёл аппарат, привлекший её внимание. Если и существовал где-то космический эквивалент спидера, Джейна предположила, что он должен выглядеть именно так: тесная кабина пилота, к которой крепились неуклюжие на вид ионные двигатели (явно предназначенные для кого-то другого) и гиперпривод. Курс маленького кораблика определённо пересекался с «Ралрустом».
Джейна поспешила на лётную палубу; пробегая по коридорам крейсера, она едва успевала отвечать на приветствия младших по званию. К тому моменту, как она достигла палубы, пилот корабля — человек — уже выбрался наружу и успел снять с себя помятый и поцарапанный шлем. Его взлохмаченные волосы были рыжего цвета, лицо покрыто веснушками. Одет он был в предметы униформы, собранные минимум из трёх различных подразделений; одежда была грязной и покрытой заплатами, а ботинки заметно велики — примерно как чужие двигатели для его корабля. Бластер, крепившийся в кобуре, был даже более древним, чем у Хана.