Новый порядок
Шрифт:
— Зараза, — выругался и хлопнул в ладоши Яго. — Как же давно я тебя не видел, Андронник. Я бы тебя бы обняло, если бы не народ. Скажи, что с тобой стало после того дня? Мне пришлось бежать на восток, а ты? — не отнимая взгляда от Андронника, спросил Яго.
— Это сложно вспоминать. Не механически, а психически. Тогда я решил покинуть нового Консула, Данте Валерона, и уйти на дальний восток.
— Что тебя привело туда? — всё допытывается Яго.
— Я не мог его видеть таким, в силу определённого ряда психо-сознательных причин, рождённых из личных психических
— Как же я соскучился по твоим оборотам, хах, — рассмеялся Яго.
— В нём я увидел себя старого. Я не мог больше быть в Рейхе, — Андронник бы сейчас выпил, если бы его рот не заменила аудио-решётка и динамики, что превращают мысленный импульс и слабое движение мышц губ в холодную речь. — Ладно, давайте перейдём к делам по которым я был вызван с Владивостока.
— Хорошо, — Яго расстегнул ветровку. — Эстебан, смотайся кабанчиком, закажи нам что-нибудь выпить.
— Не в моём присутствии, — тихо проговорил Андронник и указал на соседний столик, где сидят два крупных мужика; на них красные кафтаны, накрывающие чёрные подрясники. — Это Патриаршие стрельцы, особое подразделение при церкви. Производят наблюдательные и надзорные мероприятия за служителями священного сана, дабы предупреждать правонарушения ими содеянные.
— Понимаю, — Яго осадил Эстебана. — Тогда принеси нам сока и поесть что-нибудь скромное.
— Хорошо, — парень пошёл к барной стойке.
— Я так понимаю дело, ради которого мы сегодня встретились, касается психо-душевного состояния Данте Валерона, — машинный глас Андронника заставил оглянуться людей, сидящих рядом. — Позавчера названивал Флорентин Антинори с просьбой провести специальную встречу в Москве.
— Нет так громко… отец Андрей, — стал говорить Яго. — Да, это я ему рассказал о том, что было в Константинополе. Сейчас с ним вроде в порядке, но транк уже никудышний, не идёт.
— Сколько он осуществляет его применение?
— Походу с тех пор, как он Сериль потерял.
— Я рассчитывал его на пять лет, а потом думал, что он начнёт посещать специалиста в психотерапевтическом направлении. Что ж, вышел небольшой просчёт.
— Ладно, — в разговор вступил и Комаров. — Наш царь-государь, храни его Господь, планирует начать боевые действия против Директории Коммун. Первые отряды ВДВ уже отправлены, за ними идут тяжёлые пехотинцы из Старшей Дружины. Я к тому, что если Данте будет участвовать в боевых действиях, то у него может случиться ухудшение.
— С каких пор ты о нём волнуешься? Мы тебя подцепили, чтобы ты нам помог кафе найти, да инфу слил по передвижениям директориалов.
— Поверь, я как человек, потерявший то, что потерял и он, знаю его боль.
— Не совсем потерял, — Яго повинно опустил голову, его речь стала аккуратной. — Тут есть некоторый момент. Очень важный.
— Что!? — вспылил Андронник. — Да как это возможно? Что ты несёшь?
На этот раз речь машинного человека из механической превратилась в больно людскую. Его машинно-дрожащий голос заставил оглянуться всех сидящих людей, и даже два стрельца встали, подойдя к Андроннику.
— Всё хорошо, батюшка Андрей? — все услышали низкий басовитый голос от полного мужика в наряде.
— Да, стрельцы, — Андронник стал более спокойным. — Отдыхайте.
Мужики ушли обратно, а вместо них к столу подошёл Эстебан. Воспользовавшись вложенным переводчиком в ухо он смог заказать графин гранатового сока и тарелку каких-то сухарей. Когда Яго увидел, что он принёс какую-то несуразицу, захотел выругаться, но образ грузных стрельцов заставил его промолчать.
— А лучше ничего не было? — спросил Комаров.
— Я бы поддержал его возмутительную направленность речи, но сейчас нас ждёт проблема куда более важная по степени необходимости решения, — Андронник посмотрел на Яго и казалось, что его сверкающие диодные глаза имеют отражение гнева и торжества. — Так Сериль жива?
— Да, — сдержанно ответил брат Валерона. — Об этом немного людей знает. И тем не менее, всем им хватает серого вещества в башке, чтобы допереть — ему об этом не нужно трындеть.
— Почему? — спросил Эстебан. — Я бы сказал. Я давно знаю Данте, служил у него под командованием. Он нормальный парень, всё поймёт.
— И это мне говорит человек, теряющий рассудок в гневе? — фыркнул Яго. — Я — его брат и я знаю, что если ему подсунуть инфу о жене, он может кукухой двинуться. Либо расплывётся в счастье и будет себя вести как идиот, либо соберёт весь свой орден, да пару армейских подразделений и от Великого Израиля не оставит камня на камне.
— Великий Израиль, — тихо проговорил Комаров. — Я бывал там, когда был ребёнком, в тех краях. Что ж, никогда не думал, что Иудея, Израиль, Вольная Палестина и Свободный город Иерусалим смогут снова стать едиными.
— И это случилось, — Яго запустил ладонь в миску с сухарями. — Но ладно. Я хочу лишь сказать, что…
— Как вы спаслись? — Андронник быстро задал вопрос. — Я лично наблюдал за тем, как пуля из револьвера лишила её жизненных функций.
— Я об этом и талдычил. Она была трофеем Фемистокла, которым он хотел шантажировать Данте. За то, что я отправил Фемистокла раньше времени на суд Божий, меня Лорд-Магистрариус прежний угрожал отправить в землю. Когда посудина пошла под воду, я схватил Сериль и вышел к какой-то площадке, где какой-то молодец оставил спасательную шлюпку. Сев на неё я отчалил от корабля. Когда его жена очнулась, она поведала мне и показала, что пуля прошла по касательной и оглушила её, едва не разворошив ухо.
— Значит мои визуальные сенсоры и программы аналитического восприятия ошиблись, просчитав её гибель, — с надеждой в металлической речи протараторило существо.
— Именно так, мужик, — Яго показал на него указательным пальцем в знак согласия. — Мы долго плыли, еда в шлюпке кончалась, но нас вовремя обнаружили разведывательные силы Великого Израиля.
— Что потом?
— В кутузке мы просидели недельку, пока не пожаловали господа из Моссад. Нас долго допрашивали, по отдельности. Силу не применяли. А затем мне и ей предложили сделку.