Новый порядок
Шрифт:
— Вперёд, — дёрнул Константин напарника. — Бегом.
Они рванули, что было сил, и на этот раз их никто не остановил. Продираясь через вонючие улицы, раскидывая гражданских, двое мужчин несутся, только представляя где может быть этот монастырь. Ополченцы, одиночными группами пытаются их подавить, но каждый раз натыкаются на град пуль.
Комаров на этот раз подался вперёд. С его рук слетели ещё гранаты, только этот раз с другой начинкой. Среди домов раздались глухие взрывы и поднялись облачка едкого смрадного дыма. Пара бразильцев уткнулись в эти вонючие облака и моментально исчахли. Кашляя и задыхаясь, отирая глаза они бросились искать свежий воздух.
Эстебан же предпочитает палить. Выцеливая мелькающие фигуры с пистолетами и автоматами он топит их в огне стрельбы по-македонски. Стоило кому-то выбежать, он тут же получал пулю с зарядом.
Бразильцы не отступали. Потеряв человек тридцать ополчения, они решили перегруппироваться и дать уже не обычным людям сражаться. Пальба прекратилась, ибо враг ушёл в свои норы, подобно крысам, затаившись и ожидая новой команды.
— Подождите! — предупредил О’Прайс. — Впереди вас ждёт блокпост полиции.
— Хорошо, — Комаров посмотрел на Эстебана и получил кивок.
Второй парень выбежал вперёд, держа в руках гранаты. Машина полиции, перегородившая дорогу, стала отличным укрытием. По Эстебану открыли огонь и уже лучи лазпистолетов промелькнули возле него, обжигающим касанием сжигая ткань на броне и опаляя металл. Ощутив резкую боль он упал на асфальт единственной дороги, но смог отправить две гранаты. Полицейские мгновенно зажмурились от приливной волны света и шума, и спустя секунду по их телам пронеслась боль и чувство скованности. Не способность пошевелиться.
Эстебан поднялся, потирая грудь. Убедившись, что всё в порядке, они ускорили шаг, временами себя прикрывая, пока не вышли за пределы фавел. Впереди небольшая полянка, установленная в полукруге трущоб, а посреди неё за искусственной речкой видится цель.
— Осторожнее, забыл! — Комаров остановил вперёд бегущего Эстебана, который тут же вспомнил, что к чему.
У самого монастыря, рядом с мостиком красуется смертоносное устройство — это длинная вытянутая пушка сребристого цвета, на тонкой ножке и подключённая к большому генератору. Эстебан вспомнил, как он возмущался — почему бы им не сесть здесь. Мол хорошее место, но потом ему объяснили, что тут автоматическая зенитная лазерная установка, которая и самолёт, и человека в пыль превратит.
Машина скрылась поодаль на низких высотах, прячась за башенками и высокими зданиями в трущобах.
— Давай, — грозно сказал Эстебан.
Комаров достал из-за спины небольшую трубу и закинул её на плечо. Пара секунд и её дуло со звуком хлопка выдало снаряд, со шлейфом густого дыма, отправившегося вперёд.
— Зенитка нейтрализована, — сказал Комаров смотря на оплавленную груду раскрошённого металла.
— Спасибо, старина, — радостно сообщил О’Прайс и тут же его голос стал более хмурым. — К вам гости.
Монастырь был впереди, к нему вёл небольшой искусственный мостик над вырытым прудом. Это огромный каменный храм, по бокам кельи и хозяйственные здания, всё это окружено низкой каменной перегородкой.
Сзади вновь сильно припирает ополчение и Эстебан, дойдя до моста, остановился. Он развернулся на сто восемьдесят градусов и выпустил последние обоймы в ополчение. Часть врагов у фавел слегла. Остальные же медленно стали подходить, пытаясь их прижать.
Самолёт быстро стал сближаться с землёй и О’Прайс снова занял место у люка. Его штурмовая винтовка разит без промаха, а ополченцы не способны в в него попасть из-за плавных мелодичных движений самолёта.
Монахи из двора стали разбегаться кто куда, не желая быть втянутыми в подобные переделки. Но Комаров зацепил одного, став расспрашивать с особым пристрастием.
— Здесь есть Марта Валерон?! — стал кричать Эстебан на новоимпермском, но монахи только убегали или не шли на контакт. — Отвечать, живо!
Но во дворе вскоре воцарилась пустота, только ветер колышет цветы и гуляет по каменному пастилу, трепля и травку. Монахи Южноамериканской Автокефальной церкви ушли в кельи, дабы воззвать с молитвами о спасении и разрешении ситуации.
— Qu'e est'as haciendo aqu'i? Dejarnos solos! — вышел к ним один высокий старый мужчина в тёмной рясе и Комаров отпустил прошлого монаха; по отдалённым знаниям испанского Константин понял, что его просят удалиться отсюда, с пояснениями зачем он пришёл.
— Todo esta bien. Parece que vinieron por mi, — раздался другой голос и речь успокоения и мужчины увидели как ним навстречу вышла черноволосая чуть смуглая девушка, с тонкими чертами лица и красивыми выразительными глазами неописуемого сине-зелёного цвета в чёрном платье с длинным рукавом. — Я д-давно не-не слышала новоимперского. Кто вы и откуда явились?
— Мы пришли от твоего отца. Ты же помнишь его, — заговорил Эстебан, пока Комаров стоит рядом. — Данте Валерон.
— Да… отец. Я… я давно его не видела. С тех самых пор похищения, — Эстебан заметил, что в очах девушки сверкнули слёзы. — Я… я… не понимаю.
— Мы можем тебя к нему отвести, — Эстебан показал на самолёт. — Через столько времени ты встретишься с ним.
— Что?! — вскрикнула Марта. — Как!? Вы вообще кто!?
— Нет времени объяснять, — фыркнул Эстебан. — Мы рискнули жизнями, чтобы тебя вытащить! — давит парень. — Так пожалуйста, будь добра нам помочь!
— Постой, — пихнул его Комаров, разместив на земле чёрный диск и посмотрев на девочку. — Тебе есть с кем поговорить, — после этого он обратился к рации и нажал кнопку на диске. — О’Прайс. Веди её к галлопроектору.
Из материи света и пучков его стало собираться светло-синее изображение, пока не выдало фигуре человека. Прекрасная женщина с волосом под каре, но немного обезличенная из-за технических особенностей. Однако даже голографические глаза выражают боль и печаль.
— У вас гости! — кричит О’Прайс. — Целая рота ополчения.