Новый путь
Шрифт:
Техника в аппаратной ставит в тупик. Вид обоих серверов совершенно другой. Железные параллелепипеды вместо ожидаемых округлых очертаний ставят в тупик. Пришлось проверять трижды, чтобы правильно угадать именно вспомогательный сервер и не убить основной. Умирать пока в мои планы не входит, особенно так глупо умирать.
С трудом разобрался, как вскрыть корпус. Оказалось – отъезжает одна из стенок. А вот содержимое поставило в тупик: накопители совершенно отличаются от привычных, что говорит о другом мире. Думаю, надо пробовать сделать хоть что-нибудь, но в этот момент, как памятник
Протоколы все рабочие, внешние коммуникации, включая связь, оборваны примерно в одно и то же время. Последовательно обесточиваю все камеры в блоке главы, их оказывается семь, причем четыре – именно в той комнате с пыточными приспособлениями, как я определил в прошлый раз. В принципе, это комната наказаний и принудительного оплодотворения, как я уже знаю, ибо именно так она называется на плане.
Голова немного кружится, но оно и понятно – мы химию выводили. Я же разбираюсь в том, что у меня есть. Как и в прошлый раз, питание – лет на триста, вода… на двоих за глаза. Если совсем ничего не придумается, надо будет вводить тела в аналог анабиоза на сотню лет. Хватит ли у нас возможностей и знаний – тот еще вопрос. Хотя такой анабиоз и разрабатывался именно для полевых условий, так что должно бы… Впрочем, сейчас дело не в этом.
Щелкаю переключателями ветрогенераторов, подсознательно ожидая той же картины, что и в «прошлый раз», но нет, все восемь вышли нормально. Двоим не хватает ветра, остальные весело и по-разному крутятся. То есть не труба, а вполне так себе местность. Это так себе новость, потому что выглядит все так, как будто война – это реальность. Наконец выщелкиваю антенну УКВ. Она тоже встает нормально, но не приносит ничего, кроме воя и шороха помех. Пытаюсь дать сигнал на ретранслятор, но в ответ тишина.
Поднять сейчас беспилотник не рискую: наверху, судя по генераторам, такие ветра, что его просто сдует, а как ракетный отреагирует на радиацию – не знаю. За нами уже никто, похоже, не гонится, поэтому время есть. Вот только совершенно непонятны два момента: откуда у Швейцарии ядерное оружие и что происходит с кольцевой системой бункеров? Ну и почему медальон такой, конечно…
Возвращаюсь к Светке, чтобы пообнимать моего котеночка. Кроме того, усталость чувствуется уже слишком сильно. Еще немного, и я просто усну. Кажется, Светка сейчас тоже…
Не успеваю додумать, как оказываюсь босиком на траве. В следующее мгновение почти у меня в руках появляется и Светка, поэтому я исправляю этот недочет. Кстати, в прошлом мы всегда в момент «оказались во сне» уже были в этом… хм… мире, а сейчас в явной форме появились. Тут есть над чем поразмыслить.
Жена у меня умная и всегда такой была, но «Гэлирия» ожидаемо не откликается. Может, корабля здесь вообще нет, учитывая состояние медальона. Поэтому просыпаюсь задумчивым. Взгляд на часы показывает, что проспали мы четырнадцать часов, что очень странно. Видимо, организмы были в гораздо более грустном состоянии, чем ожидалось.
– Я тебя люблю, котенок, – целую я еще сонные глаза самой лучшей девушки на свете.
– Я тебя люблю, – Светка еще полностью не проснулась, но уже тянется руками. – Надо попробовать меня поднять.
– Надо, поднимем, – улыбаюсь я ей, вставая.
– Стоп! – говорит мне любимая, потянувшись к белью. – Разглядывай давай!
Так, ноги работают нормально, уже хорошо. Внимательно осматриваю междуножие, для чего любимая раздвигает ноги. И тут, получается, несовпадение. Слияние теперь придется обдумывать, потому что в первый раз у нас пика не получится, а ведь именно пик важен для этого…
– Ты девственна, душа моя, – сообщаю любимой жене. – Никаких шрамов да и следов проникновения.
– Интересно девки пляшут… – задумчиво отвечает мне жена. – А как тогда… Хотя памяти тела я не ощущаю, а ты?
– И я не ощущаю, – вздыхаю я. – То есть так себе перенос. Об окружающем мире, получается, мы не знаем ничего.
– Получается, – отвечает мне Светка, задумавшись. – Давай поднимай меня.
– Ты трусы надеть не хочешь? – интересуюсь у нее с улыбкой.
– Успеется, – хмыкает она, сбрасывая белье окончательно. – Поднимай давай!
Поднять ее получается, стоит спокойно, в обморок не падает, рефлексы в норме, что значит: не в ударе по голове дело было. В общем-то, мы это уже и так знаем. А вот тот факт, что внешний мир и собственная история нам незнакомы, сильно настораживает. Нужно вспоминать все то, что мы изучали по физике пространств. Ну и определиться с внешним миром, конечно.
Любимая в результате одевается, и мы идем в сторону кухни – надо еду готовить. Именно факт того, что она девственна, отрицает наши прошлые знания. Но как тогда обосновали смену опекунов? А смена точно была, потому что… Почему я, кстати, в этом так уверен?
– Надо рюкзаки распотрошить и документы почитать, – сообщаю жене, на что Светка только кивает – значит, ей в голову эта мысль тоже приходила.
– И учебники со справочниками хотя бы просмотреть, – отвечает мне мой котенок, ластясь. Голос у нее при этом становится мурлыкающим, что совсем не соответствует смыслу сказанного. – Они нам расскажут, к чему нас вообще готовили.
Это, кстати, очень логично, поэтому даже не думаю возражать. О мире мы знаем только то, что нас хотели убить, да еще так, чтобы было неясно, кто и зачем. Вся остальная информация под очень большим вопросом. Остановил Светку, прошел к входному тамбуру, чтобы закрыть дверь механическим способом, ибо после такого ее только взрывать. И то не факт, что получится.
– Правильно, – кивнула мне Светка. – И пусть стучат головами.
– Ну ты-то головой уже постучала, – напоминаю ей, за что получаю шутливый подзатыльник. – Хотя это тоже уже под вопросом; надо повязку снять.
Мы входим на кухню. Хоть здесь все знакомо, кроме расположения ящика со специями. Вот этого я не заметил, когда готовил завтрак. Впрочем, сейчас будет борщ, я по нему соскучился, хотя не так давно именно им отмечали очередную годовщину освобождения.