Новый скандал в Богемии
Шрифт:
Мы тихо, сквозь стоявшие в глазах слезы, кивнули и пожелали Годфри удачи, обещав молиться за него, после чего попрощались с ними, как совершенно смиренные леди.
– Нам и ехать недалеко, – беспечно сказала Ирен по пути к выходу. – Всего лишь в сады Верхлицкого рядом Театром Сметаны. Скоро увидимся, – сказала она многозначительно, на что мы с Аллегрой не могли отреагировать, а Годфри попросту не заметил. Без сомнения, его обычная чуткость пострадала от предстоящей дуэли со смертью. Впрочем, на его манерах это не отразилось.
Он надел
Как только они вышли, мы с Аллегрой побежали в ее спальню, но встретили на пути крупное препятствие – короля.
– Почему вы шныряете здесь за дверью? – спросила Аллегра со всей учтивостью жены рыбака. Она становилась, как и Ирен, экспертом по усмирению королевских особ.
– Вы могли нам всю схему разрушить, – добавила я своим самым строгим гувернантским тоном, выражающим крайнее негодование.
– Прошу прощения, дамы, – сказал король, пожимая плечами. – Но я не мог устоять перед соблазном увидеть… его.
– Его? – спросила Аллегра.
Но я, однажды наблюдая горячее желание Ирен увидеть «ее», все поняла.
– По крайней мере, он не урод, – признал король.
– Урод?! – Аллегра была в возмущении. – Мистер Нортон? Ирен в жизни не вышла бы за некрасивого.
– Хоть какое-то утешение, – сказал Вилли, улыбаясь мне через ее голову.
Я с ужасом обнаружила, что улыбаюсь ему в ответ.
– Интересно, сможет ли этот английский адвокат по-настоящему защитить себя на дуэли, – размышлял король. – Есть только один способ это узнать, и мне по-настоящему не терпится. Вперед, дамы, мы должны найти мне подходящее прикрытие, а потом раздобыть карету. Я очень хорошо знаю сады Верхлицкого и уверен в том, куда они поедут.
Я посмотрела на Аллегру, а она – на меня. Вилли начал проявлять королевскую решительность. Хоть и говорят, что любопытство сгубило кошку, но любопытный король жаждал отправиться туда, куда вела его Ирен, – на поле чести, где он мог бы понаблюдать, как человек, выдающий себя за него самого, попытается застрелить его более удачливого противника в борьбе за сердце и руку Ирен.
Глава тридцать шестая
Обмен королей
В карете на пути к садам Верхлицкого я пыталась проинструктировать Аллегру насчет героев ожидающей нас драмы.
Его величество Вильгельм фон Ормштейн помогал мне в этом, подремывая и судорожно похрапывая во сне, завернувшись во взятый напрокат плащ с таким великим достоинством, что было почти невозможно поверить, что под этим плащом у него только нижнее белье. Я пыталась не думать ни о том, что надето на короле, – то есть о том, что не надето, – ни об отвратительной задаче, предстоящей нам с Аллегрой в случае успеха затеи Ирен. Поэтому я сосредоточилась на том, чтобы рассказать Аллегре, кто есть кто, хотя казалось, что она меня с трудом понимает.
Бедняжка
– Умоляю вас, мисс Хаксли! Я не спала всю ночь и не могу уследить за такими запутанными делами. Вы говорите, что секундантами Годфри вызвались быть доктор Уотсон, который связан с самым выдающимся частным детективом Англии Шерлоком Холмсом, а также отвратительный джентльмен, с которым вы познакомились на балу и который, возможно, является либо самим Шерлоком Холмсом, но под прикрытием, либо агентом Татьяны, либо вообще совершенно невинным человеком?
– Да, все верно, Аллегра. Также нет сомнения в том, что под различными масками там будут находиться несколько так называемых телохранителей Татьяны, которые были замешаны в организации подмены короля. Думаю, они ждут, что «короля» немедленно застрелят.
– И где же гарантия, что этого не случится и план Ирен по восстановлению настоящего короля на по праву принадлежащем ему престоле не рухнет?
– Гарантия – сама Ирен, – твердо сказала я.
– Но она должна также проследить за тем, чтобы не убили Годфри?
– Это правда.
– А какова тогда наша роль в переломный момент?
Я вздохнула:
– Мы должны затаиться где-нибудь поблизости, в своей карете, наблюдать и ждать.
– Вы хотите сказать, что мы будем бессильны что-либо сделать?
– Так всегда и происходит, Аллегра, в самые важные моменты в жизни. Вот только большинство людей даже не способно осознать собственное бессилие.
Король рядом со мной встрепенулся и заморгал своими голубыми, как голландские изразцы, глазами:
– Бессилие? Вы намекаете, что самозванец импотент? Да я убью его, если он испортил мне репутацию!
Я уставилась на него в ужасе от того, что он позволил себе так непристойно выражаться в присутствии дам, пусть он и находился в полусне, но живой молодой мозг Аллегры легко уловил королевскую мысль.
– Никто не импотент, ваше величество, – успокоила она Вилли, похлопывая его по королевскому колену. – Уж точно не вы, кому через несколько часов предстоит занять свой трон. А сейчас вам надо отдохнуть и поберечь силы для грядущих дел.
Он закивал, словно соглашаясь с ней, и продолжал кивать, пока его подбородок не упал на грудь и Вилли снова не заснул.
Аллегра откинулась на спинку и поплотнее укуталась в плащ, прячась от утреннего холода:
– Нам придется сильно похлопотать, чтобы заставить короля не высовываться, пока он не нужен.
– Это точно, но Ирен рассчитывает на нас.
Я сказала нашему кучеру, что мы едем на дуэль. Хотя после этого заявления его густые брови и подпрыгнули прямо к потрепанным полям цилиндра, он сбавил ход, въехав в парк, и блуждал по извилистым тропинкам, пока не нашел место, которое нам было нужно.