Новый Свет
Шрифт:
– Воевода, - обратился ко мне старичок счетовод, - намечается война? Мы готовимся к битве?
– Переслав, ты прекрасно знаешь пословицу «Хочешь мира – готовься к войне». Так вот, я очень хочу мира.
– Я не буду говорить об этом ни Остромыслу, ни Могуте. Меня нет смысла обманывать. Вы осматривали только военные запасы: порох, свинец, ядра, уже отлитые пули и картечь. Проверили чуть ли не каждую аркебузу, каждый карабин и пистоль из оружейных пирамид. Вы посмотрели заточку каждой сабли, каждого наконечника копья, проверили запасы стрел и болтов до самой последней единицы. Воевода, вы даже не озаботились запасами пищи и пития в колонии, хотя, при осаде этот элемент был бы очень важен. Значит, я либо ошибся, в чём очень сильно сомневаюсь, либо нас ожидает война, осада колонии в ходе которой будет означать нашу неминуемую погибель. Я прав?
– В очередной раз поражаюсь вашему вниманию, Переслав. – грустно помотал я головой, - Нигде не скрыться о вашего прозорливого ума. Да, нас ждёт война. Император Аяк, по сообщению наших союзников, готовится к нападению на наш город. Он специально выждал момент, когда здесь соберётся множество воинов и теперь готовится к войне. Его войско огромно и осаду в нынешнем положении Вольгород не выдержит. Победа возможна только в одном единственном генеральном сражении, а иначе смерть всех переселенцев будет страшной.
– Значит, мне стоит спать с кинжалом под подушкой?
– Лучше носите с собой кинжал всегда. Я понимаю, что ваше главное оружие, есть ваш непревзойдённый ум, но куда приятнее будет умереть в бою, нежели мучится в плену.
– Вы правы, воевода. Правы как никто другой.
Мы раскланялись со счетоводом и каждый пошёл по своим делам. Старому счетоводу сложно было столько времени быть на ногах, но он стойко выдержал испытание и сейчас заслуживал честно заработанный отдых. Сам же я вернулся в свой дом, который служил по совместительству и главным административным зданием колонии. Вот только сна не было ни в одном глазу. Со мной так было всегда, когда намечалось крупное сражение, которое обещало обернуться тяжёлыми потерями. Мне хотелось подготовиться как можно лучше и каждый раз казалось, что моя подготовка слишком слабая. Но эта битва сильно отличалась от любой другой. Раньше можно было возможно отступить, но сейчас? Сейчас за нашими спинами был Океан, который с бухты барахты пересечь было невозможно. Даже если сейчас я прикажу свернуть экспедицию, то отступление будет бессмысленным. Корабли уже вернулись обратно в Сурию и из транспорта у меня остался лишь десяток длинных стругов, эвакуация на которых в Сурию просто невозможна. Да и что со мной будет, если так бесславно окончится едва начавшаяся колонизация Нового Света? Скорее всего я буду овеян позором, который не сойдёт с меня до скончания времён, да и закончу свою жизнь где-то в царских казематах за столь бессмысленное растрачивание средств. В любом случае перспектива печальная и остаётся только дать бой. Хотелось ли мне этой войны? Нет, но сознание подсказывало, что избежать её просто не представлялось возможным. Очень вряд ли что властолюбивый Аяк бы оставил столь серьёзную угрозу в виде нас в покое. Если бы здесь смогли укрепиться, настроить крепостей, укорениться, то тогда выкорчёвывать колонию суров будет просто невозможно. Почему тогда я не довёл прошлый поход до конца, просто не нажав на спусковой крючок второй раз? Не знаю. Не могла от меня никуда деться странная вера в человечество. Пусть я наёмник, цель которого эффективно уничтожать врагов своего нанимателя, но сейчас мирное сосуществование было бы куда выгоднее для обеих сторон. Хотя, что уж поделать? Остаётся только воевать.
На следующий день начались тренировочные марши моего воинства. Необходимо было проводить боевое слаживание имеющихся под моим началом подразделений, ведь именно от их эффективности на поле боя сейчас зависело выживание колонии. Именно они были должны стать тем щитом, что удержат нападки вражеский аборигенов на наше поселение.
Первым делом стоило взяться за стрельбы. Я успел провести тренировки ещё в Сурии, но количество залпов там было не таким большим и лучше продолжить тренировки пока у нас есть возможность. Стрельцы били залпами, поражая сектора, указанные офицерами. Новые пищали от Мадира позволяли вести огонь куда быстрее за счёт того, что не приходилось париться с фитилями. Да, с точки зрения ремонтопригодности старые модели были куда как лучше, но между скоростью и ремонтом я выбирал скорость. Стало возможно создавать доселе невиданную плотность огня, разя выдуманного противника. Я прямо-таки наслаждался, смотря на то, как летят в сторону противника сотни свистящих свинцовых пуль. Позиции стрельцов закрывались своеобразной дымовой завесой и сейчас это становилось проблемой. С одной стороны, будь ветер, то и так не самые точные выстрелы из гладкоствольных пищалей становились бы ещё более непредсказуемыми, но так хотя бы была возможность палить не в белый свет как в копеечку, а более-менее прицельно, хотя бы по указанным офицерами секторам. Это тоже не так уж и удобно, но от отдельных стрелков не так была важна их индивидуальная точность, сколько умение бить в строю и одновременно.
Также большое время нужно было уделять конным стрелкам. Карабины были страшным оружием в их руках, а в связке с конём открывали огромные тактически просторы к применению на поле боя. Стрельба с седла была значительно сложнее, чем с двух родных ног, а уж тем более с колена, да и плотность тоже страдала, но в целом я остался довольным. Они могли быстро перемещаться с позиции на позицию, чуть ли не на ходу разя огнём противников. В случае необходимости они могли зайти в тыл к противнику и врубиться в их спины с саблями и тяжёлыми палашами. Рейтары мои были не такими бронированными, как ратники под командованием Вирта, но даже их относительно лёгкие доспехи могли защитить от архаичного вооружения лагриканцев.
Моя же латная пехота, как всегда, была превосходна. Пусть среди них было много новичков, которые не успели пройти все те военные кампании, которые преодолели плечом к плечу ветераны. Но разбавление новичков ветеранами дало о себе знать, и сила пехотных рот ближнего боя ничуть не просело. Комбинация пехотных пик и длинных алебард отлично себя показывала ещё в Старом Свете, способная остановить даже превосходную ларингийскую конницу, а уж здешние полуголые воины для них были подобны ветхой плетёной оградой перед мощным дизельным бульдозером. Так что я был спокоен и готов встретить многотысячного врага.
Что же касается артиллерии, то на неё возлагались огромные надежды, впрочем, как-то было всегда. Ещё в Сурии мы запасли столько каменного дроба и свинцовой картечи, что можно было бы построить целый дом. Их должно хватить, чтобы перемолоть любую армию, да и бомб отгрузил нам изрядно. Многие из лагриканцев помнили опасность, которую таила моя артиллерия, а потому я искренне надеялся, что они не решаться переть плотной толпой вперёд на порядки моих солдат. Да, стальные тела моих пехотинцев с легкостью примут атаки бронзового оружия, но всё равно хотелось бы как можно больше избегать прямого ближнего столкновения. В свалке тел из двух сторон будет куда сложнее выцеливать врага. Всё же, не зря я так упорно развиваю «длинную руку» своего войска, чтобы вновь полагаться на заточенные алебарды и острые пики. Конечно, роты «Кабаньей Армии» были если не самыми прославленными во всём Старом Мире, то уж точно наиболее эффективными и яростными бойцами, способными на то, что для остальных кажется невозможным.
Последним на что я обращал внимание, так это тяжёлой ударной кавлаерии из суров, которая была под командованием Вирта. Он был старым аристократом, что как никто другой был эффективен в использовании древней как сам мир тактике – таранном ударе. Если в Старом Мире эта тактика становилась всё менее эффективной, но вот на просторах Лагрики такой смертоносной атаке даётся второй шанс на жизнь.
В любом случае, как бы не развернулось дальнейшее сражение, но лагриканского императора ожидает «тёплый» приём по всем традициям гостеприимных суров. Хотя, сейчас именно мы были теми самыми гостями, но раз уж хозяин этого прекрасного дома решил напасть на нас, нарушив все заранее принятые договорённости, то нам не остаётся ничего, кроме как биться за свои жизни с мечами в руках и пламенем в сердце.
Глава 24. Речной Император
Аяк дал нам времени на подготовку ещё два месяца. Сомневаюсь, что он хотел специально выдать нам такую значительную фору, позволившую укрепить город, подготовить все возможные запасы и обучить бою ополчение. Эта фора была важна, но Аяк не атаковал, дожидаясь пока окончательно потеплеет и горные дороги не будут покрыты толстым слоем снега, но эта небольшая передышка была нужна как воздух.
В Вольгороде витал запах тревоги. Им было наполнено всё: воздух, еда, взгляды людей. Мне всё же не удалось сохранить спокойствие среди населения. Не знаю кто или что стало причиной утечки, но факт оставался фактом и нам едва удавалось сдерживать народное волнение. Среди людей зрел слух, что император Инн ведёт миллионы воинов, в каждом из которых живёт дух зверя, отчего каждый боец императора обладает огромной силой и неисчерпаемой звериной яростью. Многие хотели пойти на мирное соглашение ещё до начала войны и мне стоило огромных усилий для удержания состояния внутри города в относительном порядке. Помогал мне в этом деле собственный авторитет и то, что среди моих солдат было множество бояр и дворян, которые имели высокую военную подготовку. Да и золотишка пришлось потратить, чтобы подкупить часть из наиболее активных сторонников мира, дабы те поменяли свою позицию и на этот раз продвигали военную повестку среди переселенцев. Так что, кризис в колонии удалось пережить достаточно легко. К тому же, практически двадцать город выступили нашими прямыми союзниками, собирая собственные ополчения, которые должны были удержать флот Аяка от прорыва по реке.
В городе все были готовы к битве, благо, запас оружия, стрел и арбалетных болтов у нас был накоплен приличный, а значит какое-то время ополчение сможет эффективно уменьшать численность вражеского войска. Командовать возможной защитой поселения был назначен Бернд. Он рвался в бой, но я здраво рассудил, что не привыкшему к сражению ополчению нужен грамотный командир да и хорошо подвешенный язык Бернда мог помочь на случай возможных переговоров. Я сомневаюсь, что Аяк на них пойдёт, ведь победа для него нужна с репутационной точки зрения, но даже так стоило быть готовым к разного рода решениям противника. В усиление Бернду был приставлен Могута. Царевич хоть и был боевитым мужиком, но его опыт в сражениях был не таким большим, в отличие от статуса. Может быть, Владислав и рад бы был смерти своего «братца», но присутствие его в городе могло бы вдохновить горожан на случай, если всё же им случится обороняться.