Новый сюрприз
Шрифт:
Не своим голосом он произнёс, поднеся ладони к лицу:
– Господи… Мелани, неужели ты… Быть не может!..
– Да! Я твоя родная сестра!!! – с надрывом выкрикнула девица и резко отвернулась от Джона.
Это признание не прошло даром. Она расплакалась. Тихо, почти беззвучно – так, как редко, но всё же плакала при жизни герцогиня Джинджеффер э Лот.
Райт взъерошил волосы. Он почувствовал, что кровь остановилась в жилах. Теперь мужчина видел, насколько эта маленькая девочка похожа на его мать. Только леди Анна Мария Элизабет Олдерс была всегда печальной, а кожа её лица – нежно-розовой. Джон начал узнавать знакомые черты в этом тонком профиле, в этих густых светлых ресницах, пушистых волосах, в этой привычке передёргивать плечиками, когда что-то происходит не по плану…
Обняв сестру за плечи, молодой герцог спросил:
– А почему же ты, глупышка, ничего мне сразу не сказала? Как я, по-твоему, должен был догадаться о твоём существовании?
– А ты разве ничего о нас не знал? – обернулась девушка.
– О «вас»? – изумлённо переспросил Райт и отнял руки. – Что это значит?
– У меня есть сестра!
– Как – ещё одна?! – воскликнул Джон и, схватившись руками за голову, пробормотал: – Так, подожди, подожди – не всё сразу, пожалуйста…
Повисла пауза, изредка прерываемая едва слышными всхлипываниями Мелани, которая уже почти взяла себя в руки.
– Сестра, о Господи… Мелани, почему ты мне ничего не сказала? Зачем нужно было столько времени морочить мне голову? Ты не могла разве приехать во дворец как леди Мелани Райт?
– Я же специально назвалась Кендбер! – выпалила блондинка. – Чтобы всех сразу не удивлять. Но ты должен был догадаться. К тому же я похожа на маму. Или этого недостаточно?
– При чём тут Кендбер? Это даже не наши земли!
– Теперь наши! Я там родилась!
– Я этого не знал, правда, сестрёнка… – во взгляде и голосе Джона появилась нежность.
– Почему ты ничего не знал? – Мелани судорожно сжала плечи ладонями. – Почему ты всё время ни о чём ничего не знаешь?!
– Я не понимаю, как это произошло… А ты… вернее, а вы обе знали о моём существовании?
– Честно говоря, долгое время – нет, – тихо ответила девица. – Но нас прятали много лет от этих Кеннеди! По твоей милости и по милости нашего папочки мы не могли спокойно жить при дворе. Да какое там – при дворе! Мы не могли даже просто с мамой видеться! Мама с тобой жила!
– Послушай, Мелани, – снова проведя не слушающимися пальцами по волосам, спросил Джон. – А сколько тебе лет?
– Шестнадцать почти, – сухо ответила девушка.
– Понятно… И родилась ты где-то в конце зимы…
– Да, в феврале.
– Мне одиннадцать было… Мама тогда уезжала почти на полгода… И вернулась в марте…
Мелани закусила губу и отвернулась.
– Милая, пойдём отсюда. Наш разговор получился слишком эмоциональным… Нельзя такие вещи в церкви обсуждать.
– А ты один приехал? – жалобно взглянув в глаза брата, спросила девушка.
– Один, как ты просила, – кивнул Райт и помог ей подняться.
Брат и сестра поспешно вышли из собора.
Наследница неслась галопом по берегу Темзы, преодолев Лондонский мост. Она уже собиралась свернуть вглубь города, чтобы направиться к Вайтхоллу, где её ждал отец, сообщивший, что до конца недели не вернётся в Виндзор, как узнала на набережной два до боли знакомых силуэта.
«Быть не может!» – пронеслось в голове принцессы.
Но глаза не обманывали: Джонатан Райт, придерживая под локоток авантюристку из Кендбера, удалялся в противоположную сторону по берегу реки.
Сердце неприятно защемило – волна ревности, едва успевшая откатиться, нахлынула с новой силой. Плотно сжав губы, Ирена пришпорила Бурана и поспешила к своей цели, стараясь не оглядываться на тревожившую её душу пару.
«В конце концов, я не имею права ограничивать его. Если эта леди ему желанна, то мне ничего не останется, как уйти в тень. Не ты ли молила об этом Бога ещё несколько месяцев назад, Ирена? – сама с собой рассуждала девушка, несясь во весь опор по мостовой. – Нет… Та молитва исходила из уст принцессы Элиссы, конечно же… А просто Ирена не может отказаться от своей любви… Потому и ревность не уходит!»
Буран нёсся, как стрела, прохладный ветер бил в лицо. Слёз не было, только решимость во что бы то ни стало забыть увиденное.
Джон придержал Мелани, пока та осторожно поднималась по ступенькам.
– Я пришла. Спасибо.
– Позволь мне хотя бы обнять тебя на прощанье, – проговорил Райт.
Но девушка отрицательно покачала головой:
– В этом нет необходимости.
– Ты моя сестра.
– Объятия – это всегда выражение любви. А мы не можем любить друг друга, потому что совсем незнакомы.
– Хорошо, – вздохнул рыцарь. – Тогда я буду стараться познакомиться с тобой и нашей второй сестрой как можно лучше. Расскажи мне о ней.
– Она ещё не в Лондоне, – после паузы ответила девушка. – Я не хочу попусту сотрясать воздух разговорами. Когда Вэй приедет, ты непременно её увидишь. Обещаю.
Райт взял руку девушки в свои ладони и заглянул в её глаза:
– Я очень тебя прошу, Мелани… Не оттягивай наше знакомство. Теперь, когда я остался один, весть о вас, моих родных сёстрах – самая благостная, которую только мог ниспослать мне Создатель.
Блондинка скривилась и отняла руки:
– Я не думаю, что ты повторишь эти слова, когда увидишь завещание родителей…
– О каком завещании может идти речь, если у меня теперь есть ты и есть ещё одна маленькая сестра?! – воскликнул герцог. – Я словно снова обрёл семью.
– Хватит!
Встретив холодный взгляд девушки, Райт добавил:
– Во всяком случае, надеюсь на то, что обрету её.
– Джонатан… У меня к тебе есть одна просьба: не говори своим друзьям ничего раньше времени. Ты можешь выполнить это?