Новый Вавилон
Шрифт:
— Это что еще такое? — удивилась Ми-Ча.
— Не могу прочесть, — сказал Бабу. — Твой мохнатый друг должен был подойти ближе, а не сидеть на крыше.
Кореянка поцеловала Шпиона между ушей.
— Ну давай, показывай! — буркнул Артем.
Ми-Ча отдала кота Бабу — тот принял его с гримасой отвращения — и занялась планшетом.
— Будь я неладен… — прошептал сенегалец ошарашенно. — Это и есть тайное сокровище пенсионеров?
Убийца достал из конверта два билета на финальный матч чемпионата мира по футболу между командами Бразилии
Майор Артем Акинис попытался соединить имевшиеся элементы.
Десять богатых немецких пенсионеров купили места на финал; убийца приплыл на судне и убил жителей атолла, чтобы украсть десять билетов; он намеренно положил на видное место книгу, которая считается манифестом террористов; перед тем как покинуть атолл, вырезал ножом на стволе одной из пальм слово питчипой.
— Когда матч? — спросил майор.
Ми-Ча сверилась с Универсальным Временем.
— Начался четверть часа назад.
— Вот же черт! — прорычал Артем. — Это теракт! Киллер собирается устроить бойню на «Маракане», и это покажут в прямом эфире. Я уверен, что его сообщники сейчас там.
16
Здание Всемирной Организации Перемещений, остров Манхэттен, Нью-Йорк
— Вы уверены, Акинис?
— Вам известно столько же, сколько мне, президент. Немецких пенсионеров убил не футбольный фанат, убийце требовалось попасть на стадион.
Майор устремил взгляд на отражение стеклянного дворца в воде Ист-Ривер. Сто лет назад здесь размещалась штаб-квартира ООН.
Президентская резиденция находилась на последнем, тридцать девятом этаже. Через знаменитый витраж Шагала [15] открывался потрясающий вид на Лонг-Айленд, где пустовали почти все здания.
Немрод погладил бороду, он думал. Президента считали мудрым человеком, всегда взвешивающим каждое свое слово, каждый поступок.
— Значит, он принес книгу Оссиана с собой? — спросил он наконец. — И специально оставил ее на видном месте в одном из домов, а потом нацарапал на коре слово «питчипой»?
15
Приемный зал здания Генеральной Ассамблеи ООН украшает огромное витражное панно «Окно мира» высотой около 3,5 м — подарок Марка Шагала.
— Так точно, президент.
Немрод опустил глаза на вход в здание. Двести национальных флагов, когда-то трепетавшие на флагштоках, исчезли, зато теперь резиденцию охраняла гигантская скульптура, огромный револьвер с завязанным в узел дулом — символ мира, где больше нет места насилию.
— Вы утверждаете, майор, что ни наши базы, ни камеры, ни банки лиц не смогли опознать киллера?
— Именно так. Настоящий призрак. Его лицо ни разу не попало ни на одну камеру.
— Кроме той, которую спрятали
Он резко распрямился, словно показывая, что готов принять одно из судьбоносных решений, и в упор посмотрел на детектива.
— Я уверен, что это блеф, спектакль. Он хочет спровоцировать панику, но выбора у нас нет. Прикажите эвакуировать людей со стадиона, майор Акинис. Немедленно.
17
Стадион «Маракана», Рио-де-Жанейро
Игрок немецкой команды исчез прямо из штрафной площадки, когда готовился пробить пенальти.
Как и вратарь бразильцев.
И двадцать полевых игроков вместе с арбитрами.
На огромном поле одиноко замер мяч, трибуны стадиона стремительно пустели. Меньше чем за пять секунд исчезли сто двадцать тысяч зрителей.
Оглушительный шум сменился не менее оглушительной тишиной, контраст между абсолютным беззвучием и недавним ревом поражал.
Клео неотрывно смотрела на мяч, поставленный на одиннадцатиметровую отметку. Почему она не телепортировалась?
Получив на свой телепортер тревожное предупреждение — НЕМЕДЛЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ, — она отчего-то не нажала на кнопку «Дом», чтобы вернуться в безопасность своего личного пространства, как поступили другие зрители.
Клео понятия не имела почему.
А вот заботливый Элиас мгновенно перенесся в свою квартиру на площади Пикадилли, даже не оглянувшись на нее. В фильмах-катастрофах герои обычно обнимают возлюбленных, чтобы сбежать вместе, а то и жертвуют собой ради подруг. Элиас же испарился, осталось лишь воспоминание о том, как рука его лежала на ее коленке. На какое-то мгновение Клео решила, что это она виновата, она ведь так желала, чтобы Элиас просто исчез, вот он и исчез — правда, с ним и весь остальной стадион.
«Не воображай так, дорогая! — усмехнулась про себя Клео. — Они просто сбежали. Таков уж современный мир. Вот мы в едином порыве ликуем, смеемся, танцуем, а в следующее мгновение каждый скрывается в индивидуальной норе, спасая свою шкуру».
Впрочем, какое все это имеет значение?
Клео не телепортировалась, потому что ждала чего-то… или кого-то? Того, кто не поддается стадному инстинкту, когда ему предлагают смеяться или бежать, а поступает по-своему…
— Впечатляет, да?
Клео резко обернулась.
— Кажется, мы остались вдвоем.
Журналист, тот самый, обладатель орлиного профиля. Теперь он сидел тремя рядами выше и смотрел на нее с ироничной улыбкой.
— Я мечтал остаться наедине с самой красивой болельщицей, и футбольный бог внял моей мольбе.
Клео улыбнулась — вообще-то ведь и она думала о чем-то подобном. Журналист спустился, и Клео заметила, что он невысокий, одного роста с ней.
— Оставаться здесь опасно, мадемуазель. Раз уж Всемирная Организация Перемещений приказала эвакуироваться, значит, есть серьезные причины.