Новый век начался с понедельника
Шрифт:
Четырнадцатилетний, а более молодым участие в таких драках было запрещено моральным кодексом строителей капитализма, Кеша проявил себя в первом же поединке. Богатый опыт, накопленный им на хоккее, самбо, футболе и тэквондо, приумноженный его небывалой смелостью и отвагой, плюс отменная реакция – позволили Иннокентию сразу же стать одним из ведущих бойцов сообщества. За небывалый напор и бесстрашие в драках он вскоре даже получил прозвище «Crazy» (Сумасшедший).
Это Кешино увлечение, способствовавшее выплеску адреналина, продолжалось до самого марта, когда весенняя распутица и грязные поляны, а затем окончание
Последовавшее после каникул знакомство Иннокентия с девушкой совсем отвадили его от этого, в общем-то, пустого и ненужного занятия. Тем самым подросток невольно прекратил свой само грабёж, незаметно уносивший не только драгоценное время, эмоции, но и здоровье.
А очередной дачный сезон начался с печальной вести о кончине глубокой осенью прошедшего года соседа Евгения, жившего с семьёй через улицу напротив Платона. После давней операции аортокоронарного шунтирования Евгений, благодаря заботе жены Ларисы, прожил вместо отводимых в таких случаях десяти лет – тринадцать. Но новый инфаркт оказался последним для шестидесятисемилетнего главы семейства.
Платон с Ксенией очень переживали случившееся, так как очень любили и уважали его самого, как необыкновенно порядочного, справедливого, доброго, отзывчивого и неунывающего человека, так и его жену и сына.
Такая вопиющая несправедливость небес по отношению к хорошему человеку надолго выбили из колеи Платона и Ксению, временно отодвинув на задний план их другие земные мысли. В одном из разговоров с Ларисой Платон случайно узнал, что, оказывается, к нему влезли на двое суток раньше, чем он думал, то есть в ночь на понедельник.
Но соседи, Бронислав Иванович и Светлана Андреевна Котовы не сочли нужным ему об этом вовремя сообщить.
А на искреннее возмущение, во вторник приехавшей на дачу Ларисы:
– «Что же Вы Платону не позвоните?!».
Последовал непонятный ответ Светланы Андреевны:
– «А это значит брать на себя большую ответственность! А вдруг он там с любовницей был?».
Однако Лариса настояла на звонке, и он состоялся.
Да! Соседи мои очень странные люди! И по себе о других судят! Если у них в семье принято изменять своим супругам, что в своё время было замечено за Светланой Андреевной и стало совершенно естественным для их сына Алексея, то это вовсе не значит, что этим занимаются и другие люди! – мысленно возмущался Платон. Вскоре, также в самом начале наступившего нового дачного сезона, Платон услышал новость и о Мустафе. Оказывается зимой его, находящегося при исполнении своих обязанностей, очень сильно избили злоумышленники, да так, что тот надолго оказался в больнице.
Видно хорошо бог шельму пометил! – невольно подумал тогда Платон.
После этого подходящего для принятия решения случая руководство садоводческого товарищества отказалось продлевать трудовой договор с Мустафой, за которым всё-таки закрепилась слава «тёмной личности».
Вместе со сторожем из садоводческого товарищества естественно исчез и его долговязый племянник, активное участие которого в ограблении не вызывало у Платона уже никакого сомнения.
Поскольку
А тут в сентябре! Явно воры знали, кто на дачах, а кого, свидетелей, уже нет. Так что точно всё это указывает на Мустафу и его племянника.
Каждому своё! – мелькнула в голове банальная мысль.
Так бы и закончилась эта история, если бы не одно обстоятельство. Надо было всё-таки окончательно решать вопрос с соседями Котовыми и Кошиной об оплате ими давно построенного забора. Но природное стеснение и педагогическое воспитание не позволяли Платону так просто завести такой разговор, прежде всего с престарелыми, с детства уважаемыми им соседями.
Но неожиданное стечение обстоятельств через некоторое время помогло Платону. В конце августа Брониславу Ивановичу исполнилось восемьдесят лет. По случаю юбилея соседа Платон сделал ему традиционный, скромный, но с пользой подарок в виде набора биологически активных добавок.
Во время праздничного визита на дачу соседских сына и внука Котовых Алексея и Константина Платон сфотографировал их всех четверых в разных ракурсах и на разных фонах. Аналогичные фотографии сделали и потомки Котовых, но уже с Платоном.
Поздней осенью, после окончания дачного сезона, его, наконец, осенило.
Тогда он решил под Новый, 2006-ой, год послать Котовым письмо с фотографиями и в нём же затронуть давно наболевший вопрос.
Задумано, сделано. Платон подписал конверт, вложил в него фотографии и дипломатично написанное письмо:
Здравствуйте, Бронислав Иванович и Светлана Андреевна!
Поздравляем Вас с наступающим, Новым, 2006-ым годом!
Желаем Вам здоровья, радости от внуков, успехов в дачных делах, и всего самого наилучшего!
Высылаю Вам фотографии, отснятые мною на даче в день юбилея Бронислава Ивановича.
Дело теперь за Алексеем и Константином.
Надеюсь, что когда-нибудь они, может быть, и мне пришлют фотографии с этого же юбилея, но с моим изображением. Если не забудут, как их папа с мамой и дедушка с бабушкой, а?!
Я на днях подводил итоги дачного сезона и подшивал новые документы в свой архив.
И тут вспомнил и обнаружил, что за Вами есть давний должок. Такой давний, что, пословица «обещанного три года ждут» уже вроде, как и не подходит.
Прошло уже четыре (?) года и пошёл пятый год с того времени (август 2001 года), когда был достроен забор между нашими участками.
А, как говориться: «Уж полночь (то бишь 5 лет) близится, а Германа (денег) всё нет!?».