Новый взгляд на историю Русского государства
Шрифт:
Лишь тогда и стало для меня совершенно ясно, что никакое иго НЕ МОГЛО придти ни в Киев, ни в Новгород, ни в Москву из-за волжских степей от среднеазиатских кочевников, а только с запада. Лишь тогда одновременность татарского ига с крестовыми походами и отсутствие упоминаний о них в основных текстах русских летописей, да и сама ономастика (иго от латинского jugum, орда от латинского ordo, местность Татары от Карпатской местности Татры и т.д.) привели меня к отождествлению обоих иг.
Потом открылась для меня причина, по которой сцена действия перекинулась в нашем представлении с запада на восток. Крестоносцы-татровцы (они же татарове, таурмены и печенеги), пришедшие, как говорит Лаврентьевская летопись, «неизвестно откуда и один бог знает куда ушедшие», сменились на Балканском полуострове турками и перестали вспоминаться. Название это сохранилось за ними лишь в наиболее глухих местах того времени, главным образом, в Крымских и Азовско-Морских колониях генуэзцев и распространилось оттуда затем по Дону до его сближения с Волгой и по Волге и ее притокам, где образовались береговые поселения торгового и рыболовного характера, давшие начало современным городам Астрахани, Царицыну (нынешнему Сталинграду), Саратову, Самаре и Казани. Воспоминанием о болгарских миссионерах и колонистах того времени осталось близ села Успенского местечко Булгары, к югу от Казани, недалеко от Тетюши, в 6 километрах от Волги, и вот, благодаря этому, в разгоряченных головах старинных историков возникла волшебная сказка о будто бы бывшем тут когда-то Волжско-Болгарском царстве, исчезнувшем, будто бы, в XV веке нашей эры и ведшем до того времени обширную торговлю не только с Новгородом и Москвою, но даже и с Багдадом в Месопотамии...
Подумайте ж только, каково было это наше Село Успенское! Оно вело обширную торговлю даже со знаменитым Багдадом в Месопотамии! Так что же сказать о самих Тетюшах? Наверно, они торговали лет шестьсот тому назад даже с Нью-Йорком в Америке!
Но, к сожалению, я уже показывал выше, что вся эта Тетюшская Великая Болгария списана с Первого Болгарского царства Асперуха на Дунае, а ее «ПРЕСЛАВНЫЙ Великий город» был не село Успенское близ Тетюш, а город ПРЕСЛАВ на том же Дунае.
Мы видим, что с новой точки зрения путь культуры и государственности в старом свете был от запада к востоку, а не с востока на запад.
И это находится в полном соответствии с динамической геологией.
Не будем говорить о большой и еще загадочной Тихоокеанской впадине земного шара, возникшей, по-видимому, еще до образования современных нам водных наслоений земной коры, так как силлурские морские отложения покрывают и срединный островок этой впадины — Новую Зеландию, которая, значит, поднялась со дна моря уже после силлурийской эпохи, а обратим внимание на уже отмеченное всеми геологами обстоятельство: почему все главные массивы земной суши имеют вид клиньев, обращенных остриями к южному полюсу? Таковы особенно Северная и Южная Америки, такова Африка, особенно если мы присоединим к ней и Аравию, признав трещину Красного моря за последующее образование; такова и Азия, как одно естественное целое с Европой, особенно когда мы отделим от нее Аравию и присоединим ее к близкой к ней по природе Африке. Такова и Австралия, особенно, если мы присоединим к ней остров Тасманию. А если мы признаем Зондский архипелаг между Ост-Индией и Австралией аналогичным Вест-индскому архипелагу между Северной и Южной Америкой, и схематически соединим посредством этого Зондского Архипелага Европо-Азию с Австралией, то получим и в Старом Свете подобие Нового Света, причем в последнем не будет только доставать аналога Африки в Тихом Океане. Но я уже сказал, что Тихоокеанская впадина есть результат какого-то исключительного по своей мощности влияния, вдавившего эту часть земной поверхности. Не трудно видеть также, что разнообразные впадины и выпуклости современной земной поверхности должны зависеть не от одних химических процессов, происходивших под водными отложениями древнее Силлурийских, Лаврентийских и Гуронских слоев и вызвавших вулканические сдвиги и сбросы лежащих над ними слоев водного слоя и их горообразовательные складки, но также и от внешних воздействий луны и солнца, вызывающих приливы волны, и от прецессионных и мутационных колебаний земной оси. Нельзя игнорировать также и воздействие на Землю того могучего невидимого центра в центре Галактики, вокруг которого она обращается вместе с нашим солнцем и всеми видимыми звездами, и, наконец, воздействия метеоритных катастроф, которые теперь стали серьезно изучаться в связи с их действиями на лунную поверхность, где их следы не залечиваются, как на мягких слоях нашей земли действием дождевой, подпочвенной и проточной воды, превращающей их в озера и заполняющей их оползнями и наносами песку и ила.
Но оставив в стороне все частные влияния, вызвавшие причудливое разнообразие, как вида, так и береговых очертаний современной нам земной поверхности, мы не можем упустить из внимания основной особенности — клинообразного расположения всех главных ее массивов и того, что водою залито южное полушарие земли много более, чем северное. Такая общая особенность конфигураций земной суши совершенно не объяснима процессами, происходящими исключительно в самом земном шаре. Несмотря на конусообразные колебания земной оси и приливы и отливы ее жидких масс, последовательные твердые отложения земного эллипсоида должны были происходить абсолютно правильными концентрическими слоями, а потому и последнее из этих отложений — океаническая вода — должна была, в общем, равномерно расположиться как на севере земного шара, так и на юге. А мы видим, что водою залита целиком вся южная приполярная область земли до глубины в среднем от 6 до 12 километров, а далее к южному полюсу идут нагромождения, по-видимому, уже донных льдов, которые за исключением нескольких подъемов вроде горных хребтов и вулканических островков, доходят до такой же толщины. Одним словом, южное полушарие земли переживает теперь потопный и ледниковый период, а северное полушарие наоборот. Но это равноценно перемещению центра земного тяготения от 6 до 12 километров к югу от геометрического центра земного шара, чем объясняется и клинообразный вид поднимающихся над водою валообразных по отношению к геометрическому центру земли массивов суш с остриями к югу.
Ведь приливные воздействия на всякий пластический эллипсоид вращения должны вызывать в нем волны, идущие параллельно меридианам, делая из них подобие дыни с валообразными возвышениями от одного полюса вращения к другому. Но засыпьте любой вал с обеих сторон сыпучим песком так, чтобы с севера он остался весь наружу, а с юга закрыт до вершины, и тогда выступающая из песка часть его примет вид клина. Тоже самое и с дынеобразными возвышениями всякой планеты, когда ее водная оболочка будет значительно перетянута к одному из двух ее полюсов вращения; все ее меридиональные валообразные образования примут вид клиньев, обращенных остриями к тому полюсу, к которому перетянулась вода. Но уже сам этот клинообразный вид покажет нам, что вода перетянулась к данному полюсу уже после образования валообразных континентов, а потому и явление это должно быть временным. Оно должно смениться затоплением противоположного полюса, причем острия континентов будут обращены к северу, и северное полушарие останется морским и ледниковым, а южное — континентальным. А потом должно опять залиться южное полушарие и т. д. без конца, подобно качаниям маятника. И это явление, как я только что сказал, будет равноценно периодическому перемещению центра тяжести планеты от 6 до 12 километров, то к северу, то к югу от геометрического центра.
Но как же может перемещаться центр тяжести земли сам по себе?
Ясно, что тут должно быть какое-то внешнее влияние из небесных пространств. И вот мы видим, что центр земли теперь сдвинут как раз к тому месту, где сияет созвездие Южного креста, заслоняющего собою какое-то неизмеримо громадное скопление темного вещества, называемого «угольным мешком». А кроме того, и на ближайшей к нам планете Марсе произошло то же самое! И у нее центр тяжести сдвинут к югу с геометрического центра, так как покрыто морями тоже южное полушарие, и притом обращенное в ту же сторону неба, как и наше. А на северном полушарии сосредоточены и там, как у нас, континенты.
У остальных же планет мы не можем различить ни континентов, ни морей вследствие вечной облачности их атмосферы. Значит, если бы мы могли допустить, что «Угольный мешок» Южного Креста служит центром обращения нашего звездного облака, то вышло бы, что после полуоборота около него, к нему оказались бы обращенными уже северные полушария Земли, Солнца и Луны и всех остальных наших планет, и тогда их северные части оказались бы затопленными. Но, к сожалению, в настоящее время у нас нет возможности установить другие центры вращения небесных светил кроме спутников вокруг своих планет и планет вокруг солнца. А центр обращения самого солнца не может быть определен его индивидуальным движением к созвездию Геркулеса, а лишь исследованием целых звездных потоков, так как звезды, более близкие к центру общего обращения, должны отставать. И перпендикулярно к тому направлению, в котором звезды нас наиболее перегоняют, и перпендикулярно к тому, в котором они наиболее от нас отстают, должен быть центр обращения нашего звездного облака. Это даст, конечно, целую окружность на небе, но детальное изучение ее особенностей укажет и самую точку.
Таковы общие географические причины, заставляющие весь коллектив земных обитателей незаметно для их кратковременных отдельных поколений вечно перекочевывать то к северу, то к югу. В данном случае нам нужно знать только одно. После последнего затопления наших северных полярных стран нашего и ледникового периода, когда океан стал незаметно переливаться на южное полушарие, на северном оставались не погруженными лишь возвышенные местности, т. е. Альпы, Карпаты, Пиренеи, Аппенины, и тут сосредоточилось сначала население пещерного периода и каменного века, а затем в Татрских горах или где-то в этих странах было сделано открытие обработки железа для изготовления орудий производства, что вызвало новую эру в человеческой жизни и положило начало тому, что мы называем культурой. Открытие это было быстро перехвачено также и в Рудных горах (Erzgebirge), в Богемии, в Эльзасе на Рейне. А в других более южных странах еще господствовала менее удобная медь — cuprum. К этому времени уже давно обнажились от вод обширного тогда ледовитого океана (постепенно отливавшего на южное полушарие земли и залившего тамошние равнины) Германская и Восточно-Европейская низменность, но они были, конечно, или необитаемы, или заняты блуждающими стадами кочевников, откуда имя скифы, т.е. скитальцы (Укхибн), сохраненное нам в греческой литературе. И они, конечно, может быть, еще долго оставались бы скитальцами, если бы не культивировала их славянская «железная» колонизация с Татров и других рудных гор Балканского полуострова, уже культивировавшегося к тому времени, благодаря открытию железа и его обработки. Колонизация эта за неимением никаких сухопутно проложенных дорог, естественно, шла по руслам рек: сначала к северу по Висле, Одеру, Эльбе в Германскую низменность, где встретилась с тевтонской колонизацией, шедшей из Ломбардии и из Швейцарских гор по Рейну, и слилась с нею. А к Востоку, из Татр и Балкан, она пошла по Днестру, где скоро уперлась в Черное море. По нему она пошла из Царьграда вместе с греческими мореходами, по-видимому, еще пользовавшимися медным оружием и медными орудиями производства с Кипра, по берегу Черного моря, а затем по Днепру, результатом чего появился «город» Киев и Киевское княжество. Труднее объясняется начальная история Новгородского и Владимирского княжеств, если она не заимствована из сказаний о Новгороде Волынском и о Владимире Волынском. А о дальнейшем образовании оседлых поселков по Волге в Эпоху Крестовых походов я уже говорил ранее. Мы не должны недооценивать знания рек, как первичных путей колонизации и призывов человека к оседлой жизни. Река не только доставляет так необходимую для жизни пресную воду, но дает и пищу, так что рыболовство, вероятно, возникло даже ранее скотоводства. Мы и представить себе не можем, не подумавши об этом всесторонне, какое огромное количество рыбы содержит великая река, текущая по илистому дну среди полей или лесов. Можно сказать, что чуть не каждый кубический метр воды содержит всегда не только по одной, но и по несколько рыб, но мы не замечаем этого, потому что когда купаемся или едем в лодке, они, благодаря приспособленности своего глаза к воде, видят нас еще издали и разбегаются от нас во все стороны. Доказательством их многочисленности в реках служит само рыболовство. Попробуйте, например, проволочь невод ночью в воздухе даже на много метров, и вы в него, наверное, не поймаете ни птицы, ни зверя, а протянув его на незначительном протяжении по реке, почти наверняка поймаете несколько рыб.
Таким образом, река давала первобытному, блуждающему человеку сразу и питье, и пищу, а потому понятно, что и первые постоянные его поселки были на речных берегах. Там он строил и жилище для своей семьи, а потом эта семья разрасталась в целый поселок и в городок, укрепленный валами и частоколом. Таким образом, рыболовство было первой стадией оседлой жизни. Затем начиналось садоводство, когда человек, устроив себе постоянное место жительства, сначала пересаживал около него дикие плодоносные растения, а затем и земледелие, когда садовод, увидев, как вырастают злаки из семян, брошенных в разрыхленную береговую землю, устроил себе и поле.