Ноздря в ноздрю
Шрифт:
Я вытаращился на нее.
— Вы слушали, что я вам говорил?
— Да.
— Тогда откуда у меня взяться счету за электроэнергию, если мой дом полностью сгорел? Знаете, я как-то не думал, что из этого огненного ада мне нужно спасать именно старый счет за электроэнергию! — Мой голос поднялся до крика. Но мне все- таки удалось взять себя в руки. — Извините. Нет у меня счета за электроэнергию.
— Я очень сожалею, сэр, но мне нужен документ, подтверждающий ваш адрес.
Мы застряли у самой цели.
— А вы не могли бы распечатать копию моего телефонного счета за прошлый месяц? — спросил я уже ровным, спокойным голосом.
— Разумеется, сэр. — И я продиктовал ей номер моего мобильника. Невероятно, но она спросила у меня и адрес, из соображений безопасности. Принтер под компьютером заурчал, и она протянула мне распечатку моего последнего счета. Вместе с полным адресом в верхнем правом углу.
— Вот. — Я отдал распечатку ей. — Счет с моим адресом.
Она не повела ни одной густо накрашенной тушью ресничкой.
— Благодарю вас, сэр. — И окончательно оформила продажу мобильника. Аллилуйя!
— Могу я оставить здесь мобильник на час, чтобы зарядился аккумулятор? — спросил я.
— Извините, сэр. Вам придется зарядить его дома.
В результате я купил устройство для зарядки телефонных аккумуляторов в автомобиле и, вновь сев за руль «Мондео», вставил один его штекер в гнездо прикуривателя, а второй — в мобильник. Посмотрел, который час. Увидел только запястье. Часы остались на прикроватном столике. Я взглянул на автомобильные часы. Половина двенадцатого. Половина шестого утра в Чикаго. Слишком рано, чтобы звонить Каролине, даже если бы я знал куда. Я не сомневался, что она позвонит мне, как только проснется. И надеялся, что к тому времени аккумулятор достаточно зарядится.
Я оставил его заряжаться, пока пошел выпить кофе. Сел в кафе у самого окна, за которым стоял автомобиль. Мне пришлось оставить дверцы незапертыми, а ключ — в замке зажигания, чтобы зарядка продолжалась, вот я и приглядывал за моим «Мондео». Совершенно не хотелось возвращаться к этой молодой женщине и объяснять, что мой новенький мобильник украли вместе с автомобилем до того, как я успел им воспользоваться.
Потом я отправился в магазин кожаных изделий, где приобрел чемодан, и последующие полтора часа посвятил его заполнению брюками, рубашками, носками, синим блейзером, двумя твидовыми пиджаками и галстуками. К счастью, моя рабочая одежда — сшитые по фигуре белые куртки с вышитым «Макс Мортон» и клетчатые брюки — хранилась в ресторане. Дома я ее никогда не носил, а каждое утро использованный вечером комплект отправлялся в прачечную вместе со скатертями. Но я подумал, что буду выглядеть глупо, появившись в «Кадогэн-Холл» в наряде шеф-повара.
Каролина позвонила около двух и пришла в ужас, услышав о случившемся.
— Но с тобой все в порядке? — раз за разом спрашивала она.
Я заверил ее, что все у меня хорошо. Сказал, что пару дней побуду у Карла, потом перееду в отель и решу, где найти более постоянное прибежище.
— Ты можешь переехать ко мне, — предложила она.
— Я бы с удовольствием. — Мои губы разошлись в улыбке. — Но хотелось бы жить поближе к ресторану, пусть и на какое-то время. Я что-нибудь придумаю. Но пока в голове сплошной сумбур.
— Береги себя, — приказала она.
Я пообещал.
— Я позвоню тебе в семь, по твоему времени, после репетиции. — И она отключила связь.
Я вновь посмотрел на голое запястье. До семи часов оставалось много времени.
Использовав оставшиеся наличные, я купил себе часы в одном из ювелирных магазинов на Высокой улице Ньюмаркета. «Так-то лучше», — думал я, то и дело поглядывая на них, дабы убедиться, что идут они правильно. Жизнь обретала привычные черты.
Вернувшись в банк, я еще раз снял наличные и потратил часть на букет цветов и коробку шоколадных конфет для моей соседки.
Припарковал «Мондео» рядом с ее коттеджем на дороге, той самой, через которую ночью перебежал голышом. Коротко глянул на жалкие остатки моего жилища. Зрелище было не из приятных. Обгорелые, лишившиеся крыши стены, торчащие к серому небу. Я повернулся, поднялся на крыльцо домика соседки, постучал. Розовый туалет прошлой ночи она сменила на зеленую твидовую юбку, кремовый свитер с длинными рукавами и коричневые туфли. Сеточку с головы сняла. Волосы лежали в идеальном порядке.
— Добрый день, дорогой. — Она улыбнулась. Посмотрела на букет. — Это мне? Какие чудесные цветы. Заходите.
Я отдал ей цветы, и она направилась на кухню. Я закрыл дверь, последовал за ней, вновь сел за такой знакомый столик.
— Хотите чаю, дорогой? — спросила она, поставив цветы в вазу у раковины.
— С удовольствием, — ответил я.
Она включила газ под чайником и опять занялась цветами.
— Они такие красивые. Спасибо вам.
— Спасибо вам, — ответил я. — Не знаю, пережил бы я прошлую ночь без вас.
— Пустяки, дорогой. Я рада, что смогла помочь.
Мы сидели и пили чай, как и двенадцатью часами раньше.
— Вы еще не знаете, что послужило причиной пожара? — спросила соседка.
— Нет. Пожарные сказали, что пришлют своих следователей. Дом ведь выгорел полностью. С уверенностью можно сказать, что было холодильником, посудомоечной машиной или плитой, но не более того. Да еще все и оплавилось.
— Я очень сожалею, что так вышло, — покивала добрая соседка.
— Хорошо хоть, что мне удалось выбраться из огня. — Я улыбнулся.
— Да, дорогой. — Она похлопала меня по руке. — И я этому очень рада.
Я испытывал те же чувства.
— И что вы теперь собираетесь делать?
— Пару дней поживу у коллеги. Потом постараюсь найти что-нибудь более постоянное.
— Я спрашивала про дом, дорогой, — уточнила она. — Будете отстраивать заново?