Ножи Императора
Шрифт:
Альбинус в ужасе поднял брови, уставившись на деревья над ними.
– Я слышал, что его кремированный труп был найден в развалинах частного дома, но сжечь его заживо? Этот Аквила опустился до уровня варваров, которые повсюду следуют за ним! Я учиню ему доброе старомодное римское правосудие, когда у меня будет такая возможность! Он покачал головой, затем снова повернулся к информатору.
– Так почему же, учитывая наше соглашение, ты не предупредил меня об этой возможности перехватить их?
Эксцингус поднял бровь.
– Я бы сказал, что это очевидно, сенатор. Наша сделка заключается в поставке как "Аквилы", так и "трибуна Скавра", не так ли? Если бы я подтолкнул вас к тому, чтобы вы расправились с ними прошлой ночью, то вы обнаружили бы только одного из них. Человек, причинивший вам еще большее оскорбление, не только был бы жив, но и был бы предупрежден и командовал бы пятнадцатью сотнями человек, многие из которых, как мне сообщили, очень преданы этому Аквиле. .- Он оглянулся на разношерстных телохранителей сенатора.
– Я сомневаюсь, что у ваших людей, которые кажутся скорее мускулистыми, чем стремительными в действиях, была бы хоть какая надежда сдержать их, если бы они напали на вас в большом количестве.
– Он покачал головой и предостерегающе погрозил пальцем удивленному Альбинусу.
– Нет, если это должно быть сделано, то это должно быть сделано правильно, а прошлая ночь не предоставила такой возможности. Когда появится такая возможность, вы узнаете об этом первым.
Он улыбнулся сенатору.
– Доверьтесь мне.
Морбан оглядел обновленное убранство помещения, краска все еще сохла на некоторых стенах, в то время как воздух был наполнен ароматом свежей штукатурки. Аккуратно раскрашенный крылатый фаллос украшал одну стену, а стулья, на которых их клиенты должны были сидеть во время стрижки, были выставлены в два ровных ряда.
– Прелестно. Он обвел взглядом группу солдат, все из которых переоделись в чистые туники, хлопнув в ладоши и радостно потирая их.
– Так, ладно! Ребята, приготовьтесь к делу. У меня есть идея, как мы можем красиво и быстро зазвать клиентов.
Выйдя на солнышко, он вразвалку перешел улицу и глубоко вдохнул, прежде чем заорать во весь голос, перекрикивая уличный гвалт с непринужденностью человека, привыкшего, чтобы его слышали.
– Стрижки за полцены! Бритье за полцены! Только сегодня вы подстригитесь по последней моде у опытных парикмахеров! Стрижки за полцены! Произведите впечатление на дам гладким подбородком и станьте предметом зависти ваших друзей! Бритье за полцены! И вы не будете выглядеть так, будто вас брили тупым ножом,.. Выйдя от нас, вы будете выглядеть ...
Он широко улыбнулся мужчине, который остановился как вкопанный.
– Хотите подстричься, господин? Или, может быть, вы хотели бы узнать, насколько хорошо вы будете выглядеть после бритья у одного из наших опытных парикмахеров? Пройдите сюда и приготовьтесь изумиться!
Он завел ошеломленного клиента в зал, указав на солдата, который, по его мнению, с наименьшей вероятностью случайно перережет горло их первому клиенту.
– Эй, ты, вот твой клиент. Побрейте его как можно тщательнее и глаже, и, как нашему самому первому клиенту, мы сделаем это бесплатно, если он пообещает рассказать своим друзьям, насколько хороши наши выгодные цены!
Клиент, о котором шла речь, радостно засиял, быстро заняв свое место в указанном кресле. Серьезно кивнув, упомянутый, парикмахер выхватил армейский кинжал и принялся натирать его острие о кожаный ремешок. Ошеломленный неожиданным появлением оружия, человек в кресле принял встревоженный вид и начал подниматься со своего места, но обнаружил, что сильная рука толкнула его назад, в то время как солдат обратился к нему грубым голосом.
– Не дергайся, приятель. Я не порежу тебя, пока ты не пошевельнешься, но если я все-таки порежу тебя, это будет очень неприятно ...
Он намазал пригоршню оливкового масла на подбородок клиента, быстро покрыв скользкой жидкостью бороду перепуганного мужчины, прежде чем взяться за лезвие. После нескольких ловких ударов его потенциальная жертва начала понимать, что его еще пока не порезали, и что каждый проход ножа безболезненно удалял часть того, что до сих пор было упрямой щетиной. Солдат ухмыльнулся, глядя на него сверху вниз, видя, как расслабленность постепенно смягчает напряженные черты его лица.
– Хороший нож, не так ли? Он очень красив, лучший из всех, что у меня когда-либо был, удачно посажено лезвие и подходит для самой тяжелой работы. Я даже отрезал им голову одному из варвара в Дакии в прошлом году, когда потерял свой меч в дерьмовой схватке ...
– Он сделал паузу, раздраженно покачав головой, когда струйка крови потекла по щеке теперь уже совершенно перепуганного клиента.
– Теперь посмотри, что ты заставил меня сделать! Я же сказал тебе «не двигайся»!
Котта вошел в парикмахерскую незадолго до наступления сумерек, кивнув Морбану в знак приветствия. Его люди, побрив и постригши последних посетителей дня и убрав их подстриженные волосы, ждали команды отправляться в путь с нетерпением людей, планирующих полноценное ночное развлечение.
– В путь, ребята, и помните, что на рассвете вам всем снова заступать на дежурство. И не надо так злиться, чтобы ваши руки, держащие бритву, все еще дрожали, когда вы доберетесь сюда, ладно?
Солдаты вышли, не дожидаясь, пока их попросят дважды, направляясь в город с уважительными кивками и полу-приветствиями ветерану. Морбан махнул рукой в сторону кресла перед своим столом.
– Присаживайтесь, центурион, сбросьте вес, пока я заканчиваю считать обналичу.
Котта присел, устремив взгляд на знаменосца и с интересом наблюдая, как его руки ловко перебирают аккуратные стопки монет на столе.
– Мой старик всегда говорил, когда не лежал лицом вниз в постели от слишком большого количества вина или не гонялся за новобранцами и не лупил их своей виноградной палкой, то, как человек смотрит на вещи, многое вам о нем расскажет.
Морбан на мгновение поднял глаза, изображая любопытство, которое Котта с легкостью разгадал.
– Правда?
– Да, это так. И чем старше я становлюсь, тем с большим уважением отношусь к мнению старого ублюдка ...
Он намеренно замолчал, пока тишина не подействовало на собеседника именно так, как предполагалось. Морбан поднял глаза, в его быстром взгляде мелькнул намек на беспокойство, затем снова опустил взгляд на деньги.