Ну и ну
Шрифт:
– Будущий юрист.
– Ты юрист, твой приятель филолог. Хорошая компашка.
– Откуда вы знаете, что он филолог?
– Я все о вас знаю. Не повезло вам, парни, - вздохнул я.
– Меньше надо болтать при свидетелях.
Я принялся описывать в лицах нашу случайную встречу и только перешел к сути дела, как меня прервали.
– Вы все не так поняли, - прохрипел поверженный неприятель, прижимаясь спиной к бамперу своего автомобиля.
– Вы не станете отрицать, что я вас задержал в тот
– Вы бы для начала вскрыли мешок и посмотрели, что в нем, - вызывающе предложил "Черный".
Я почувствовал в его словах подвох. Забеспокоился, но вида не подал. Бесстрашно развязал мешок и заглянул внутрь. И что я увидел?
Я увидел труп... здоровенного пса. Породы немецкая овчарка.
– Это кто?
– отупело поинтересовался я.
– Это Кыся. Любимая собака моей подруги Нины, - пояснил "Черный".
– Старая была собачка, скончалась сегодня. Я позвонил своему другу, - он кивнул на "Красного", - и попросил помочь мне похоронить Кысю. У него есть автомобиль, а у меня автомобиля нет. Не на своем же хребте тащить Кысю.
– Труп Кыси, - автоматически поправил будущий филолог, окончательно приходя в себя.
– Странная кличка для немецкой овчарки, - пролепетал я ошарашенно.
– Так ее звали дома, по документам она звалась... Забыл, как она звалась по документам, - признался "Черный". - Закрученная кличка у нее была. Все домашние привыкли звать ее Кысей. Кыся и Кыся.
– А где девушка?
– Какая девушка?
– вразнобой спросили парни напряженными голосами - решили, что перед ними полный идиот, сумасшедший в период весеннего обострения.
Я нахмурился, призадумался, после чего с величайшей осторожностью принялся объяснять, о какой девушке идет речь. Тщательно подбирал слова, боялся опростоволоситься, в очередной раз, поэтому говорил убедительно, под конец красочно описал село "с тремя глухими старухами и двумя хромыми стариками". Пусть отсебятина, что ж с того.
Парни слушали меня, открыв рты. Когда я замолчал, они переглянулись. Несмотря на сложность своего положения, вдруг закатились безудержным хохотом. Они так заразительно смеялись, что и я слегка подключился - растянул губы в улыбке.
Когда смех пошел на убыль, затравлено спросил:
– Так где девушка? Девушка-соцработник, которая получила богатое наследство?
– Нет никакой девушки-соцработника, - покачал головой "Красный".
– Если вы нас освободите, я вам все объясню.
– Ну-ну, так я тебе и поверил. Держи карман шире.
– Гражданин... как вас там...
– Не важно!
– Господин-товарищ, мне кажется, что вы начитались детективов, вот вам и мерещиться...
– Не заговаривай мне зубы!
– Ладно, сначала я расскажу... Мы с вами, в некотором роде, коллеги. Да, в некотором роде, - повторился "Красный", - я тоже люблю детективы. И не только читать. Видите ли, я член клуба писателей-детективщиков. В клубе проводится конкурс на лучший рассказ. Я вышел во второй тур. Для победы мне нужен рассказ-бомба. Уже написал несколько детективов, но всё не то. Понимаю, что с такими "шедеврами" мне не победить, не выиграть обещанные десять тысяч рублей. Десять тысяч - это хорошо, для кого-то пустяк, но не для меня... Но деньги не главное, хочу занять первое место. Я тщеславен, и не скрываю этого.
– И за ценой не постоишь?
– Куда вы клоните? Я не собираюсь воплощать свои идеи в жизнь, проверять их на практике.
– Допустим.
– Сегодня я подключил друга к творческому процессу в качестве консультанта. В итоге у нас получился неплохой "скелет" будущего рассказа, мне осталось только художественно его развить. А вы, господин-товарищ, стали невольным слушателем нашим рассуждений, свидетелем творческого процесса. И приняли все за чистую монету - будто бы мы собираемся расправиться с жертвой чужими руками... Теперь вам все ясно?
Я упорно молчал с независимым видом. "Красный" продолжил:
– Завтра у меня крайний срок сдачи конкурсного рассказа. А тут эта собака Кыся, черт бы ее побрал. Не могла еще пожить...
Мне ничего не оставалось, как освободить ребят.
В знак примирения я выкопал могилу и похоронил овчарку Кысю...
По дороге размышлял: можно вырвать фразу из контекста, развить и получится полная ерунда.
Я вернулся мыслями к жене. А вдруг я всё не так понял? Произошла чудовищная ошибка: Юля мне хотела сказать совсем не то, о чем я подумал.
Я забрал вещи из отеля и отправился домой.
Юлька совсем не удивилась, увидев меня на пороге. Я держался отстраненно. Поздоровался, сообщил, что вернулся. Как будто, она была незрячей.
– Юля, что ты хотела мне сказать? Я готов тебя выслушать. Я приму любую новость. И не стану ничего предпринимать. Твое решение приму как должное.
Юлька озадачилась моим вступлением, нервно покусала губы и вкрадчиво поинтересовалась:
– Костик, а ты не будешь ругаться?
– Юль, я же сказал...
– Запоздало, конечно, но... лучше поздно...
– Чем никогда.
– Рано или поздно ты сам бы обо всем догадался, - продолжила она игру "в кошки-мышки". - И обратного пути уже не было... Что мне на руку... Но ты мог меня не понять, обидеться. Поэтому решила тебе во всем сознаться. Потому что не имею права молчать... Ты же... ко всему этому имеешь непосредственное отношение...
– Кто бы спорил, - ничего не понимая, согласился я, в миллионный раз удивляясь своей выдержке и терпению.